Петровский
Шрифт:
От авторов
Одним из инициаторов создания книги о Григории Ивановиче Петровском был его старый друг Степан Наумович Власенко.
При создании книги о Г. И. Петровском большую помощь авторам оказали товарищи, близко знавшие Петровского и работавшие с ним в разное время. Своими воспоминаниями о Григории Ивановиче поделились старые большевики А. И. Буценко, И. А. Жолдак…
А.
Ценные советы и консультацию получили мы от заместителя директора Музея Революции СССР М. С. Рутэса, заместителя директора Института марксизма-ленинизма Г. Д. Обичкина и научного работника ИМЛ Т. Н. Беловой. Члены Литературного объединения ветеранов революции Донбасса В. Е. Белогуров, А. А. Кузин, Н. Н. Чувпило помогли своими критическими замечаниями.
Всем этим товарищам авторы книги выражают искреннюю признательность и благодарность.
Пролог
Особняк на улице Горького
Есть в Москве на улице Горького, между площадью Пушкина и площадью Маяковского, старинный особняк. Он стоит за высокой оградой в глубине двора, фасадом к шумной столичной улице. На каменных столбах ограды — каменные львы.
Когда-то в этом доме располагался Английский клуб, куда съезжалась московская знать.
Теперь у старинного особняка особая судьба — быть хранилищем документов самой революционной истории.
На столбе у въездных ворот висит доска. На ней золотом по черному фону написано: «Музей Революции СССР».
А внутри двора на бетонном постаменте — шестидюймовое орудие с медной дощечкой на лафете, на которой написано: из этого орудия в октябре 1917 года революционные войска Лефортовского района громили белогвардейцев, укрывшихся за стенами Кремля.
Тут же, во дворе, перед фасадом дома стоит железный фонарный столб с зияющей сквозной дырой, пробитой артиллерийским снарядом в октябрьской схватке.
Это немые свидетели классовой битвы, потрясшей мир до основания и изменившей его лицо.
В дом на улице Горького приходит ежедневно множество людей. Здесь можно увидеть седых стариков и юных студентов, быстрые стайки ребятишек в пионерских галстуках и степенных рабочих с заводов.
Вы встретите тут и гостей из всех стран мира, людей различных рас и национальностей.
Новая история утверждает новые идеалы. Революцию, свободу, братство людей. Народы все сильней тянутся к этим великим идеалам.
Вот почему так популярен в наши дни старый особняк на улице Горького.
В то утро Григорий Иванович Петровский увидел во дворе музея группу экскурсантов. Музей был еще закрыт, и ранние посетители в ожидании установленного часа прогуливалась по двору, осматривая фасад старинного здания, разглядывали историческое
Григорий Иванович услышал, как рослый полный мужчина тихо сказал: «Смотрите, это, кажется, Петровский!» И все, кто стоял возле него, повернулись лицом к проходившему рядом Григорию Ивановичу. В глазах людей засветились удивление и любопытство. Некоторые поздоровались. Петровский ответил и, пока шел неторопливой старческой походкой через двор к служебному входу, чувствовал за своей спиной взгляды людей.
Он отворил дверь и стал подниматься по крутой лестнице, останавливаясь передохнуть на каждой площадке.
«Сердце опять, — подумал он. — Укатали сивку крутые горки. Ничего, надо тренировать сердце, а не потакать ему».
Сколько лет уже он ходит вот по этой лестнице. Давненько. Лет пятнадцать вроде. Каждая трещинка в каменных ступеньках известна.
На письменном столе уже лежала утренняя почта. Письма, газеты. Писем, как всегда, было много.
Зазвонил телефон. Сообщили, что пришла группа приезжих с Украины товарищей — секретари райкомов партии, они хотят побеседовать с Петровским. Украинцы собрались в первом зале, ждут.
…Григорий Иванович стоял в тесном кольце гостей и улыбался, оглядывая их через очки.
«Молодежь, все новые, — размышлял Григорий Иванович, рассматривая лица гостей и не узнавая ни одного. — Молодая смена. Поредела наша старая гвардия. Годы, годы, идут, стареем… Иных уж нет, а те далече».
Кто-то спросил о здоровье.
— Да что ж здоровье? — Петровский усмехнулся в совсем белые пушистые усы. — Скриплю, как видите. Такое наше стариковское дело. Теперь ваш черед поработать на революцию. Но и мы не сдаемся.
После недолгой беседы отправились осматривать музей. Петровский, неторопливый, простой, даже какой-то домашний, шел в тесном окружении гостей из зала в зал, как по своей квартире, и тихим голосом рассказывал, объяснял, показывал документы и экспонаты.
И у всех было странное ощущение необычайности, исключительности происходящего. Идет впереди обыкновенный по виду, крепкий седой старик в просторной толстовке. Спокойный в разговоре и жестах, с крупными руками рабочего, похожий больше в этих очках на старого заводского мастера, чем на государственного деятеля. И этот человек знал Ленина! Эти тяжелые руки жали руки Ильича, эти острые молодые глаза видели живое лицо вождя. Он работал с Ильичей плечом к плечу.
По залам Музея Революции медленно шел обыкновенный человек, и он же — сама история.
Гости продвигались по анфиладе залов, и перед их глазами, как на экране, проходили чередой кадры революционной истории.
Вот пожелтевшие странички газеты «Искра» за 1902 год, оттиснутые в подпольной типографии. За эти листочки люди шли на каторгу. А рядом железные кандалы политзаключенных, ключи от тюремных камер. На стенах фотографии баррикадных боев на Красной Пресне и выцветшие листовки со словами: «Долой самодержавие! Да здравствует социализм!» Фотографии Г. В. Плеханова, П. Б. Аксельрода, В. И. Засулич. Фотография Ленина в окружении организаторов рабочего движения, искровцев. Среди них И. В. Бабушкин, В. А. Шелгунов, Г. И. Петровский, М. И. Калинин.