Пик Дьявола

Мейер Деон

Она опустила голову, попыталась вновь ощутить боль, унижение, злость, ненависть и страх. Глубоко вздохнула и медленно, толчками, выпустила воздух. Сначала появилась всего одна слезинка, потом еще и еще. Наконец она расплакалась как следует. Тогда она нажала кнопку вызова.

После семи гудков она услышала:

— Южно-Африканская полицейская служба, Каледон-сквер. Чем мы можем вам помочь?

Телефон зазвонил, когда они стояли на очередном перекрестке в Кайелитше.

Гриссел

говорил тихо, глотая слова, и Тобела не слышал, что он отвечал. Весь разговор длился меньше минуты.

— Они хотят, чтобы мы ехали дальше, — сказал наконец Гриссел.

— Куда?

— В Свеллендам.

— Значит, они там?

— Не знаю.

— Мне нужно вытянуть ноги.

— Сначала выезжай из города.

— Гриссел, думаешь, я хочу сбежать? Думаешь, я убегу от проблем?

— Я ничего не думаю.

— Они похитили твою дочь потому, что я убил Сангренегру. Значит, я и должен все исправить.

— И как ты собираешься это сделать?

— Посмотрим.

Гриссел задумался, а потом сказал:

— Остановись, когда захочешь.

Через семьдесят километров, на очередном длинном и крутом повороте, какие делает шоссе № 2 между Джорджем и Моссел-Бэй, на переднее сиденье рядом с Тобелой что-то упало. Когда он скосил глаза, то увидел ассегай. Лезвие поблескивало при тусклом свете приборов на «торпеде».

45

Сначала прибыли полицейские из участка; Кристина истерически рыдала и кричала:

— Он увез мою девочку, он увез мою девочку!

Они узнали у нее все, что нужно, и попытались ее успокоить.

Потом приехали другие полицейские. По телефону вызвали медиков. Скоро ее квартира заполнилась народом. Она рыдала и никак не могла остановиться. Фельдшер скорой промывал ей раны, а чернокожий детектив расспрашивал. Он представился: Тимоти Нгубане. Он сел рядом, и она, всхлипывая и то и дело принимаясь плакать, рассказала свою историю, а он делал пометки в блокноте. Потом он серьезно сказал:

— Мы найдем ее, мэм.

Чернокожий детектив что-то приказал, и в квартире осталось гораздо меньше народу.

Позже прибыли мужчина и женщина из социальной службы, а потом высокий мужчина из отдела борьбы с организованной преступностью. Он не выказывал ей сочувствия. Попросил повторить ее рассказ. Пометок он не делал. В разговоре настал миг, когда она поняла: он ей не верит. Он как-то глянул на нее и криво улыбнулся. Кристина похолодела. Почему он ей не верит?

Когда она закончила, детектив из ОБОПа встал и сказал:

— Я оставлю двоих людей у вашей квартиры. За дверью.

Она вопросительно посмотрела на него.

— Ведь мы же не хотим, чтобы с вами что-то случилось, верно?

Ей хотелось позвонить Ванессе — узнать, как там Соня. А еще ей хотелось уйти отсюда.

От всех этих людей, от суеты, подальше от грызущего ее напряжения, потому что ничего еще не кончилось.

Еще один детектив. У него слишком длинные и нечесаные волосы.

— Меня зовут Бенни Гриссел, — сказал он и протянул руку. Она пожала ее, заглянула ему в глаза и тут же отвела взгляд, потому что увидела в нем напряженность и сосредоточенность. Как если бы он видел ее насквозь.

Он увел ее на балкон и начал негромко и сочувственно расспрашивать; ей хотелось пойти ему навстречу. Но смотреть ему в глаза она не могла.

Они свернули с шоссе № 2 и направились к Свеллендаму. В центре городка была автозаправочная станция. Потом они проехали мимо музея, гостиниц и ресторанов с типичными названиями на африкаансе. В такой поздний час улицы казались вымершими.

Когда Гриссел вышел, Тобела увидел, что в руке у полицейского нет пистолета. Он тоже вышел из машины. Ноги затекли, мышцы плеч свело. Он потянулся, чувствуя, как сильно устал. Глаза жгло, как будто в них насыпали песку.

На заправке Гриссел залил полный бак «ниссана». Потом подошел к Тобеле — он ничего не говорил, только смотрел на него. Белый выглядел плоховато. Круги под глазами, лицо в морщинах.

— Ночь очень длинная, — сказал Тобела Грисселу.

Детектив кивнул:

— Она почти закончилась.

Тобела кивнул в ответ.

— Я хочу, чтобы ты знал: мы взяли Косу и Рампеле, — вдруг сказал Гриссел.

— Где?

— Их арестовали вчера вечером в Мидранде.

— Зачем ты мне это говоришь?

— Знай: независимо от того, что случится сегодня, я прослежу за тем, чтобы они больше не сбежали.

Она лежала на кровати и говорила себе: надо подавить позыв пойти и лечь с детективом, который спит на ее диване, потому что он все неправильно поймет.

Зазвонил мобильный телефон Гриссела; он ответил и сказал: «Да», а потом снова: «Да», и еще: «Шесть километров», «Да» и «Ладно».

Потом до слуха Тобелы донеслось:

— Я хочу слышать ее голос.

Тишина на улице Свеллендама.

— Карла, — произнес Гриссел.

Тобеле показалось, что чья-то рука стиснула его сердце. Ему стало ужасно жаль белого, который сказал:

— Папа едет за тобой, слышишь? Папа уже едет.

Ей нужно было, чтобы ее кто-то обнял. Она хотела, чтобы он обнял ее, потому что она боялась. Боялась Карлоса, боялась высокого детектива из ОБОПа, боялась, что весь ее план рухнет. Боялась, что Гриссел видит ее насквозь, что он все поймет и вынудит ее признаться. Вот почему она собиралась переспать с ним: она хотела ослепить его.