Пиковая дама
Шрифт:
– Вижу, ты уже приобрёл дурную привычку наблюдать за людьми исподтишка?
Блэйд перевёл на меня немигающий, тяжёлый взгляд.
– Разве эта привычка отвратительная? Знавал я и похуже, – медленно произнёс он.
– Не сомневаюсь, – презрительно фыркнул жених. – Полагаю, тебе следует поблагодарить мою невесту, Рет? Эмма оказалась сегодня настолько любезна, чтобы согласилась подписать одно известное тебе, маленькое письмо.
– Благодарю, сударыня. Вот только боюсь, что не сумею отплатить любезностью за любезность.
– И
При звуках моего голоса Рета Блэйда аж передёрнуло. Под его презрительным взглядом у меня возникло чувство, будто я замерзаю.
Повисла пауза. И она грозила затянуться.
Я, откровенно говоря, не понимала, почему мы медлим, почему не уходим? Меня переполняло желание вызволить руку из руки Исидора Гордона и убраться отсюда как можно дальше.
Но это, как я понимаю, невежливо? Неприемлемое поведение в приличном обществе?
Наконец застывший столбом Исидор шевельнулся:
– Сейчас закончится музыка, и начнётся игра в шарады.
– А разве она ещё не началась? – усмехнулся наш собеседник, откланиваясь. – Ещё увидимся, господа.
Когда он отошёл, сразу стало легче дышать.
Всё когда-нибудь заканчивается, даже пышный бал, устроенный в честь нежеланной помолвки.
Гости разъехались далеко за полночь. И хорошо ещё, что разъехались. На какой-то ужасный момент показалось, что они останутся ночевать, а завтра с утра вся эта пытка танцами и этикетом повторится снова.
Эх! Не быть мне светской львицей. Не моё это. Скучно. Неинтересно. Утомительно.
Вялые от усталости горничные помогали освобождаться от пышных нарядов и сложной причёски, а у меня с такой силой слипались глаза, что я с трудом держала их открытыми.
Чего я меньше всего ожидала, так это позднего визита леди Дианы.
– Оставьте нас! – холодно бросила она служанкам.
Те поспешно удалились.
Когда мать Эммы со всего размаха отвесила мне оплеуху, я, не удержавшись, вскрикнула, хватаясь рукой за вспыхнувшую огнём щёку.
Не успела я прийти в себя, оглушённая наполовину неожиданностью, наполовину болью, как леди Диана, словно коршун в мышь, вцепилась мне в волосы.
– Ах ты шлюха!
Она не кричала. Она тихо рычала, как раненный зверь:
– Как ты посмела опозорить нашу семью? Как ты посмела вести себя, как распутная девка-простолюдинка? Как, я тебя спрашиваю?!
Я попыталась отнять её руки от моей головы, но леди Диана вцепилась мне в волосы мертвой хваткой, не оторвать.
– Молчи! Не смей ничего говорить! Думала, тебе всё сойдёт с рук?! Сойдёт с рук такое поведение?! А когда поняла, что придётся отвечать за последствия, выдумала дурацкую историю с перемещениями?!
Голову она надрала мне до такой степени, что казалось, что с меня сняли скальп.
Против воли из глаз потекли слёзы. И больно было. И обидно.
Гуляла-то Эмма, а
– Как ты посмела связаться с этим выродком Блэйдом?! Как посмела устроить это дешёвое представление?! Ты опозорила всю семью! Нашу честь! Нашу репутацию! Да ещё втянула в это дело сестёр! И даже кузена!
– Довольно! – прогремел над нами голос Адриана.
Меня, наконец, отпустили.
В носу щипало от слёз, кожа на голове горела, от обиды и вовсе хотелось рыдать в голос.
– Вы сошли с ума? – холодно бросил хозяин дома своей супруге. – Что вы себе позволяете?
– Ты знаешь, что натворила твоя дочь, Адриан?
– Эта девочка и так отвечает за последствия поведения нашей дочери. За которым, вам, сударыня, следовало лучше следить. Вы слишком потакали своему первенцу. Слишком много позволяли ей.
– Она…
– Мать ответственная за поведение дочерей. Может быть мне тоже устроить вам хорошую трёпку на ночь глядя за всё, с чем мы имеем дело по вине нашей старшей дочери?
Леди Диана сникла, отступая.
– А вам, дитя, прежде чем принимать предложения Исидора нужно было посоветоваться. Писать письмо с признаниями было большой ошибкой.
– Но Исидор Гордон грозился предать всё огласке…
– Это был не Исидор Гордон! – повысил голос отец Эммы.
Мы обе с удивлением воззрились на него.
– Не Исидор?.. Но кто?.. Но как?..
– Вы новичок в нашем мире. Здесь можно на время сменить личину. Если знать – как. Настоящий Исидор и его отец только что выбрались из лап каких-то тёмных личностей, о чём незамедлительно сообщили и были весьма удивлены, узнав, что помолвка состоялась в их отсутствие.
Мы обе с леди Дианой опустились на кровать, устало потирая виски.
– И что теперь?
– Я с детства знаю Гордонов. Никто из них не повёл бы себя с дамой подобным образом. Это исключительно порядочные люди. Если бы хоть одна из вас вовремя уведомила меня о происходящем… особенны вы, сударыня, – повернулся он к жене. – Но теперь Эмма станет известна, как взбалмошная особа, способная лжесвидетельствовать. И хотя это истинная правда, и моя настоящая дочь именно так и поступила, я бы предпочёл не обнародовать этот факт. Ну а теперь? – повернулся он ко мне. – Теперь придётся смириться и терпеть. Какое-то время, – добавил он.
А после паузы добавил.
– А также готовить вас к тому, что в Институте вам снова придётся столкнуться с этим молодым человеком.
ГЛАВА 8. Магический Институт
Как правильно написал однажды Маршак – время растяжимо. Оно действительно зависит от того, чем заполнишь часы и минуты. Иногда течёт, пустое и быстрое, и тебя качает на днях, словно на волнах. Событий так мало, что недели превращаются в неразличимых близнецов. Потом пытаешься вспомнить тот отрезок из прошлого и тонешь в бессмысленности существования.