Пилигримы проклятых земель
Шрифт:
– Вот-вот, – Леший кивнул. – Я, конечно, займусь боекомплектом, но после этого начну загружать БТР. Боеприпасы, взрывчатка, запасные стволы, плюс все то имущество, что мы из него выволокли. Надо быть готовыми к худшему.
– Может лучше утром? – я с сомнение поглядел на приятеля. – Аномалии никогда не поднимались снизу.
– Все когда-нибудь случается впервые, – Загребельный поглядел на свои ручные часы. – Сейчас двадцать один ноль восемь. Часа за полтора мы с лентами разберемся. Так что время останется.
– На Лизу не рассчитывай, – предупредил я. – Отправишь ее на кухню. Пусто что-нибудь перекусить приготовит. Так что в твоем распоряжении остаются только Фомин и Главный.
– Неважно, –
На том наш разговор и закончился. Правда только лишь разговор. Беспокойство приятеля, его подозрительность переползли ко мне как кусучие клопы. И теперь я мучился, не зная как с ними совладать. Может, покончив с ремонтом, перегнать машину поближе к выходу и ночевать уже там? Или еще вариант – рвануть транспортный туннель между третьей и четвертой площадкой. Взрывчатки на это дело у меня должно хватить. Поразмыслив над этой затеей, я болезненно скривился. Цирк-зоопарк, не хочется отрезать себя от складов нижнего уровня. А вдруг еще пригодятся? Да и аномалии… Они ведь приходят совсем не через туннели, лестницы и коридоры. Вспомнить хотя бы ту «трясину», которая повстречалась мне в каптерке.
– Максим Григорьевич! – голос старика ученого вывел меня из задумчивости. – А о чем это товарищ подполковник говорил? Какие эльфы? Какие цет… цеп… – Ипатич никак не мог вспомнить мельком услышанное слово.
– Цептоны, – помог я младшему научному сотруднику и сразу же постарался удовлетворить его любопытство: – Это феномены такие непонятные. Их можно повстречать на нижнем уровне.
– Феномены? – переспросил всегда жадный до знаний ученый. – Черт, жалко что я с вами не пошел. Очень бы хотелось понаблюдать, поэкспериментировать.
Этого еще не хватало! – подумал я. – Там бы вас, уважаемый профессор, кандражка и хватила.
За этой «милой» беседой мы не заметили как подошли к доставленному снизу ящику. В нем уже копался Блюмер. Аспирант Харьковского авиационного института доставал блок за блоком, внимательно рассматривал их и складывал на две кучи. Судя по всему, в одну из них попадали устройства, предназначение которых Сергею было понятно, в другую те, что ожидали когда в их судьбе примет участие квалифицированный эксперт.
Этот самый эксперт склонился над ящиком и, кряхтя, вытянул их него тяжелый ПТ-800.
– Значит так, – я понадежней перехватил двадцати пяти килограммовый агрегат. – Даниил Ипатиевич, Сергей, вы пока меняйте перегоревшие шины, конденсаторы, реле и прочую мелочевку, а я начну потрошить блоки. Тут некоторые неразборные. Так что придется резать.
Так и поступили. Я утащил свою добычу к стоящему неподалеку от генератора тяжелому и массивному столу, превращенному в верстак, а оба научных сотрудника, нескладные и неловкие, вскарабкались на броню «302-го». Еще несколько раз метнувшись туда и обратно, я перетащил к «хирургическому столу» все электроблоки, нуждавшиеся в срочной трепанации, затем перетянул поближе коробку с инструментами, подключил к переходнику старенькую «болгарку» и принялся за работу. Эх, ломать не стоить!
Я вывинчивал болты, вскрывал стальные кожухи, извлекал индукционные катушки и диодные выпрямители, а сам в это время думал и надо сказать по большей части совсем не о работе. Мозг словно сам собой еще и еще раз прокручивал видеозапись давешнего похода на нижний уровень. В ходе него довелось узнать много интересного. Например, что Земля перестраивалась и заселялась уже шесть раз. И еще, что эльфы это не добрые светлые красавцы из древнего эпоса, а сочащиеся ненавистью отвратительные чудовища. В компанию к этим страшилищам следует добавить еще одного персонажа по имени цептон. Тут я наморщил лоб, как будто от первых уколов приближающейся мигрени. На самом деле причиной этому стала мысль, которая
Чем больше я думал, тем больше склонялся к выводу, что внизу находится что-то иное, отличное от известных, ставших уже привычными понятий. Иное… Хм… Я прикусил губу. Что же это может быть иное? Может Главный знает? Подумав о ханхе, я скосил глаза вбок. Мнимый белорус сразу попал в поле зрения. В этот момент он как раз вскрывал герметичные пакеты с патронами. Главный был задумчив и молчалив, можно даже сказать угрюм и работал словно запрограммированный автомат.
Точно знает, – сделал я вывод после беглого физиономического анализа, – или, по крайней мере, догадывается. Надо будет поговорить. Потом. Когда наладим щит или лучше утром, потому как после сегодняшнего столь тяжелого и богатого на события дня у меня вряд ли останутся силы еще и на этот подвиг.
Сил и впрямь было не так уж и много, поэтому все их остатки я решил мобилизовать для помощи Серебрянцеву и его молодому напарнику. Сперва просто потрошил блоки и таскал запчасти двум ученым, а когда крушить стало нечего, вскарабкался на броню и принялся помогать там. Понять как работает щит даже не пытался, словно робот выполнял поставленные передо мной задачи. То, за чем я следил, так это лишь надежно привинтить, качественно припаять, добротно заизолировать. Все, на большее меня уже не хватало! Я потерялся во времени. Не мог сказать сколько часов миновало с начала работы. Наверное много, по тому как со временем рядом появились новые люди. Это был Леший со своей командой. Стараясь как можно меньше нам мешать, они стали загружать в люки БТРа коробки второго боекомплекта и все прочее отобранное подполковником имущество.
В какой-то момент получилось, что бронетранспортером занималась практически вся наша команда, и боевая машина стала похожа на муравейник, по которому ползали восемь полудохлых от усталости муравьев. Правда так продолжалось недолго. Первыми отстрелялись Петрович с Нестеровым. Минут через двадцать после них Загребельный, Фомин и Главный. Все они предлагали свою помощь в ремонте щита, но наш бригадир ее не принял. Серебрянцев сказал, что осталась лишь тонкая деликатная работа с электромагнитными ловушками, и ее должны выполнять специалисты.
Глядя на старика, я только удивлялся. Годков ему шестьдесят восемь, последние пару лет жил как дикарь в голоде и холоде. Успел даже два раза побывать на том свете, а держится круче, чем все остальные. Странно. Непонятно. Именно после этого самого «непонятно» в моем мозгу и проскользнула одна прямо скажем фантастическая мысль. А вдруг секрет Ипатича именно в его двукратном воскрешении, которое проводил неведомый и таинственный Хозяин леса? Кто знает, это существо могло так подремонтировать организм старика, что он сейчас потянет на шестнадцатилетнего пацана, у которого энергии столько, что ввинти в задницу лампочку, она и засветится. Нет, пожалуй не засветится, – я поглядел в лицо пожилому ученому и понял, что тот тоже мертвецки устал и держится только лишь благодаря упрямству и пролетарской злости. Может все-таки посоветовать, а лучше приказать ему закончить работу утром? Пожитки мы свои почти все загрузили, так что утром освободилось часа полтора-два. Их вполне хватит, чтобы закончить со щитом. Не долго думая я предложил этот вариант ученому.