Пилот на войне
Шрифт:
Управление военно-технической разведки ГАБ — Главкому.
Агенты Печальный, Перс, Работяга, Петрович и Стрельников независимо друг от друга прислали информацию о вскрытии Конкордией оперативных термоядерных погребов в системах Зерван, Кай Тир и Вахрам. Агенты Перс и Стрельников вновь сообщают о пресловутом заговоре в среде высших заотаров. По их сведениям, заговор возглавляет заотар Хабад, которого они ассоциируют с псевдонимом Дракон (или «брат Дракон»). Таким образом, информация спецуполномоченного СО Индрика о сознательном инициировании «ястребами» из конкордианской верхушки так называемого
Главком — Растову.
Конкордианский Генштаб готовится к отражению наступления на Паркиду. Их аналитики и разведка вскрыли основное направление удара. Тем не менее, поддерживаю Ваше решение об атаке именно этого района. Более того, считаю невозможным далее откладывать наступление, пока флот врага не оправился от поражения на Восемьсот Первом парсеке. Опасность применения ТЯО Конкордией более чем реальна (см. прилагаемую разведсводку).
Решение: для парирования угрозы применения ТЯО к оперативной базе «Цитадель» выдвинуть все шесть компактных установок дистанционной трансмутации «Нигредо». Размещение: три сверхтяжелых транспорта типа «Нейстрия», три буксируемых крепости типа «Кронштадт». Переброска наземных сил армии с Бартеля 2–4 на базу «Цитадель» завершена на 85 %. Одновременно продолжается полномасштабная имитация подготовки штурма Вэртрагны, система Зерван.
Растов — Главкому.
Приказываю начать операцию «Москва» не позднее 12 июня. Принятые меры в целом одобряю. Относительно установок «Нигредо» рекомендую наличие их на борту транспортов типа «Нейстрия» лишь имитировать (и в дальнейшем, при необходимости, использовать эти транспорты с целью введения противника в оперативное заблуждение), а фактически развернуть все шесть установок на орбитальных объектах.
«Дзуйхо» прибыл к оперативной базе флота «Цитадель» в полдень третьего июня.
Понятия не имею, где «Цитадель» располагалась. Хорошо мне было искать точные Х-координаты пиратского «Последнего Ковчега»! Там я хоть систему знал — Шао! И имел кое-какие опорные замеры: углы места, болометрия. А здесь — ничего. Буквально ни-че-го.
Куб пустоты со стороной в пару сотен триллионов километров, роскошное сияние рукава Ориона — такой нечеловеческой красоты и мощи, что хотелось смотреть на него всю жизнь. Вот так вот: сесть на обшивку звездолета и смотреть, пока кислород не кончится. Или сбежать к червонной матери от этой красоты, ведь так недолго и буддистом стать!
И больше ничего, если не считать сотен стальных песчинок, скрывавших внутри трепетные наши души.
Могу предположить, что оперативная база располагалась в диапазоне между тремя световыми месяцами и тремя световыми годами от точки приложения стратегических усилий нашего флота. Куда именно мы будем бить, никто официально не объявлял (ну еще бы: такая радость клонской агентуре!). Так что имелись варианты.
Но даже если бы сообщили пункт назначения нам с точностью до секунд, угадать расположение базы оставалось делом за гранью возможного.
Во-первых, секретность — не чета той,
Во-вторых, световой месяц — это 788 394 206 048 километров. Умножьте на три. Получится меньший радиус сферы поиска. А потом умножьте на тридцать шесть. Получите больший радиус сферы поиска.
Самый быстрый гонец эвклидовой реальности — свет, достигнет нас от ближайшей звезды самое малое за три месяца. А значит, даже если на передовой базе засел зловредный шпион и немедленно начал радировать о нашем местоположении, флот располагает минимум тремя месяцами, чтобы завершить развертывание и атаковать.
Вокруг Х-передатчиков, всех, какие только есть, круглосуточно дежурило до отделения осназа, оперативников ГАБ или флотской контры — того самого хрестоматийного «Санконтроля».
Пойди-ка подступись!
Процесс Х-связи выглядел почище иных китайских церемоний или, например, бракосочетания монаршей особы в некоторых отсталых субдиректориях Европы.
Уполномоченное лицо в сопровождении шифровальщика проходило через многоуровневую проверку. Даже у главкома проверяли ДНК! Сверялись допуски, пароли, удостоверения и так далее. И только потом контролер активировал терминал Х-передатчика.
И никак иначе. Потому что миллиарды километров вакуума — самая надежная броня, которая действует только тогда, когда соблюдается режим секретности.
Надо ли говорить, что мы, пилоты флуггеров, не имели даже намека на возможность причаститься таких тайн? Верно, не надо.
Во всем флоте координаты «Цитадели» знали человек десять и главком. Навигаторы получали диск с прокладкой маршрута, который заводился в Астропарсер и все — полетели. Куда? А не вашего ума дело.
Перед началом операции «Москва» координаты являлись главной государственной тайной Объединенных Наций. Так что никаких шуток.
«Дзуйхо» материализовался в заданной дельта-зоне и пошел в некую точку мирового пространства.
Все свободные от вахт облепили иллюминаторы. Например, я, Веня Оршев, любопытный Егор Кожемякин из И-02, младлей Лобановский (ведомый Пушкина из той же бабакуловской стаи) и несколько штурмовиков не поленились подняться на обзорную носовую галерею.
И не зря.
Было на что посмотреть. Ведь глубокий космос крайне редко заглядывает в зрачки и души пилотов. Это удел звездолетчиков — не наш. Я настоящий глубокий космос имею в виду, а не всякие планетные системы, тесные и уютные, где обычно бродим мы.
— Да-а-а, — сказал Лобановский, когда мы вышли к панорамному иллюминатору.
Что тут еще скажешь?
— Колоссально. Который год в строю, а такого не видал, — признался Кожемякин, восхищенно цокая языком.
Если не отвлекаться на потрясающий космический пейзаж (очень хотелось), то перед нами предстала картинка следующего наполнения.
Ремонтные доки, не менее сорока. Пять или шесть танкеров. Пять орбитальных крепостей. Сотня, а то и больше, причальных модулей. Наверное, десятка три магистральных контейнеровозов. Все это стадо посажено на исполинский крест соединительной арматуры — путепроводы, энергетические магистрали, станции связи в мириадах габаритных огней, лазерной посадочной подсветке, лучах прожекторов…