Пилоты Его Величества
Шрифт:
Хотелось бы еще собрать на приз за перелет Петербург – Москва – Киев – Петербург с семипудовым грузом скорее трех дней.
Этот приз должен быть не меньше 18 или 12 тысяч рублей, дать кои могут не только петербуржцы и москвичи, но и киевляне, и другие русские люди.
Заманчиво открыть воздушную дорогу между столицами древней, княжеской Руси, старого Московского царства и великой Русской империи, рожденной великим Петром.
Было бы хорошо установить приз в 10 тысяч рублей за перелет из Кронштадта в Севастополь в один день. Взятие этого приза показало бы, что наши флоты соединены ныне летающими крейсерами, для коих Дарданеллы широко открыты, ибо в воздушном океане над землей и морем, к счастию, нет проливов, ни закрытых, ни открытых.
Этот приз – всероссийский. На него могли бы жертвовать отовсюду, но я не смею надеяться. Это было бы уже очень хорошо.
Устроим пока первый приз.
Надо собрать не только деньги, но также и комитет для выработки правил лёта и контроля.
Каждый жертвователь на приз может указать аэроклуб или написать имена лиц, которым он хочет доверить выработку условий призов.
Записку с именами надо прислать вместе с деньгами либо в контору одной из газет, либо в один из аэроклубов, либо по следующему адресу: Н.Е. Попову, Солянка, дом 13, Москва.
Деньги будут собраны и переданы в аэроклуб, который возьмет на себя наблюдение за взятием призов.
Все избирательные записки будут подсчитаны. Избранный большинством голосов комитет будет созван.
Я лично прошу войти в комитет А.И. Гучкова, полковника СИ. Одинцова, М.А. Суворина, П.А. Столыпина, Н.А. Морозова, П.А. Неклюдова, В.Г. Богораза (Тана), С.С. Усова и В.В. Корна.
Я уверен, что если названные мною лица возьмутся за дело, то ему будет дан хороший ход, который завершится успехом.
Призы будут не частные, а общие. Разработка правил будет общественная.
Такие призы необходимо устроить, ибо они лучшее побуждение и хлеб хорошим строителям самолетов и летунам.
Как во Франции, так и у нас строители будут брать летуна и посылать его на приз, взять коий им будет важно, дабы показать всем, и особливо военному министерству, достоинства своих самолетов. Призы будут поддерживать, воспитывать и летунов, и строителей.
Комитет выработки правил установит ряд серьезных военных требований самолетам, летящим за призом.
Каждый приз будет строгим конкурсом.
Комитет, конечно, должен будет первым долгом просить Великого князя Александра Михайловича дать указания на требования боевых свойств, которые нужно предъявить к самолетам для допущения их к взятию призов. Таким образом вырабатывается и установится тип русского военного самолета.
Надо, чтобы лёт и постройка самолетов вошли нам в кровь и плоть, чтобы призыв летчиков с самолетами на войну увеличил военный воздушный флот России втрое.
Тогда мы будем сильны, славно поборемся и беспощадно налетим на врагов, когда будет нужно.
Успех лёта – общее, широкое, народное дело огромной важности для увеличения сил защиты России.
Почему я и прошу любящих родину людей, т. е. всех нас, помочь русскому лёту.
Ю. Герман
«Война и лёт воинов»
Под таким заглавием выпустил в свет небольшую брошюру известный летчик Н. Попов, приобретший большую популярность весною 1910 года своими полетами на «Райте» во время первой международной воздухоплавательной недели. В мае того же года Н. Попов серьезно пострадал при полете на аэроплане в Гатчине, куда был приглашен как инструктор будущих военных авиаторов. Только теперь Н. Попов, по-видимому, совершенно оправился от последствий упомянутого падения.
Выпущенная им в свет книга «Война и лёт воинов» является как бы отражением того, что пережил за эти два года отважный авиатор, пришедший к непреложному сознанию исключительной важности для России военной авиации. Эта брошюра – громкий призыв ко всем любящим свое отечество о необходимости создания воздушного флота.
Начинается книга констатированием несомненного факта, что за последние годы лёт сделал колоссальный успех, ибо дал возможность летать не только в штиль, но и при сильном ветре. Раньше летчики могли летать лишь в безветренные дни и были посему малопригодны к войне. Ведь врага не упросишь отложить сражение до безветрия. Теперь – дело иное: погода не упразднит летунов во время боя. Ни ветер, ни дождь им не страшны. Есть много лиц, высказавших тот взгляд, что аэропланы, со времени изобретения их братьями Райт, не улучшены и не поддаются усовершенствованию. Н. Попов находит (и с ним нельзя не согласиться), что эта грубая ошибка. Это могут говорить только люди, знакомые с авиацией по картинкам иллюстрированных журналов. Аэропланы братьев Райт, имея поверхность в 55 квадратных метров, поднимали 4 1/2 пуда лишнего веса и летали со скоростью 45–50 верст в час. Современные аэропланы, при поверхности в 18–24 квадратных метра, поднимают 25 пудов лишнего веса и летают с головокружительной скоростью – 120–170 верст в час. Аэропланы стали теперь мощными птицами, не боящимися ветра даже в 70 верст в час, тогда как первые «Райты» нещадно разбивались о землю самым легким дуновением ветра. Словом, «слабенькие птенцы стали орлами».
Чтобы еще более подтвердить мнение о значительном усовершенствовании аэропланов за последние годы, Н. Попов останавливается на тех задачах, которые были выполнены летчиками на последних маневрах во Франции, – разведка и наблюдение за результатами артиллерийской стрельбы.
Артиллерия – огромная боевая сила, если бьет по видимой цели. Но на войне редко удается видеть далекую цель, и это необычайно понижает боевую силу артиллерии. Наша артиллерия в последнюю Русско-японскую войну была поставлена образцово, но и у нас не могли, конечно, ей дать глаза, чтобы видеть невидимого, отлично прячущегося, далекого врага. Теперь положение изменилось к лучшему – летчики дадут свет артиллерии и станут ее глазами. Произведенные в этом направлении во Франции опыты превзошли самые смелые ожидания: огонь артиллерии, при работе летчиков, становится столь же метким, как если бы командующий им стоял недалеко от места падения снарядов и видел ясно действие их. Еще до производства этих опытов один из лучших французских артиллеристов, полковник Бернар, говорил: «Две батареи с летчиками в пять раз сильнее, нежели три батареи без летчиков». После означенных опытов все убедились в истине слов полковника Бернара и для всех стало ясно, что летчик – это глаза батареи, глаза верные, точные, быстрые, которые принесут несомненную пользу «помирающей от слепоты артиллерии». У нас в России, к сожалению, до сих пор не было произведено опытов в этом направлении; между тем если бы наши артиллеристы только раз испытали, какую силу дают «летающие глаза» батарее, то они настояли бы на том, чтобы впредь каждая батарея была наделена аэропланом.
«Летуны – разведчики и метатели бомб» – так озаглавил Н. Попов одну из глав своего труда. Действительно, как показали последние маневры во Франции, аэропланы оказались вполне пригодными как для целей разведки, так и для поражения сверху. Военные действия в Триполи вполне подтвердили выводы мирного времени.
Хорошие наблюдатели особенно нужны во время боя. Главнокомандующему важно было быть зорким – глаза его должны видеть ясно, быстро, точно. Французским Генеральным штабом были выработаны требования, которые должны предъявляться к военным самолетам: они должны поднимать три человека – летчика, наблюдателя и метателя бомб, который, в случае нужды, служит заместителем первых двух. У последнего руль под рукой, и он тотчас замещает летчика, если его поразила вражеская пуля. Если затем выбывает из строя заместитель, то его заменяет наблюдатель. Пока урона на самолете нет, заместитель может быть телеграфистом. «Незрячесть» главнокомандующего – верный залог проигрыша сражения. Мукден служит этому ярким примером. Здесь летчики, дав армии и главнокомандующему зрение, создали бы более счастливую картину войны. Об этом бое лучше всего мог бы рассказать генерал Каульбарс, понесший тогда огромный урон со своей армией и ставший теперь горячим поклонником применения авиации в военном деле.
Применение аэропланов для метания бомб кроме нанесения страшного урона на войне необыкновенно замедлит мобилизацию, разрушит всю стройность ее, сделает врага слабым еще до начала военных действий на земле. Война будет начинаться в воздухе – первым делом полетят к врагам быстрые, грозные стаи летчиков.
Летуны, по выражению Н.Е. Попова, – страшные враги. Их надо уметь уничтожать. Как известно, за границей имеются уже в настоящее время орудия, специально приспособленные для стрельбы по дирижаблям и аэропланам. Действенность этих орудий пока не испытана за неимением летающих искусственных мишеней; но можно смело сказать, что вряд ли она особенно велика, если принять скорость полета современных аэропланов (150–170 верст в час). Вернее всего, что в будущих войнах придется «летчикам уничтожать летчиков».