Пингвины над Ямайкой

Розов Александр Александрович

Снэп повернулся к Оюю и быстро предложил.

– Ты пока начинай рассказывать, а я сбегаю в дом за пальмовым пивом.

– Нет уж, хитрюга! Это ведь ты обещал, e-oe? Так что, это я сбегаю за пивом, а ты покатишь эту волну с самого начала. Все по-честному.

– Ладно, – вздохнул он, проводив глазами свою подругу, не спеша двинувшуюся в направлении сростка поганок (в смысле – коттеджа), – Короче, в конце апреля, когда начался этот суд, у публики было мнение, что элизиан лучше вообще вышвырнуть из страны, а их лидеров, рахманов – вывести в расход. Ситуация казалась ясной. Суд запросил у дока Кватро экспертизу только потому, что INDEMI не обнаружила, как

рахманы снимают табаш. Была мысль, что они косвенно юзают этот сад-парк. Типа, отдают свой арендный договор на участок в залог под торговые сделки. Чем дороже становится парк-сад, тем больше можно взять товара с отсрочкой платежа.

– Хм, – буркнул Фрэдди, – И что могло разубедить суд в этой версии?

– Док Кватро доказал прямо в суде, что у этих рахманов креза во весь мозг, – ответил Снэп, – С такой крезой нереально делать бизнес. У остальных элизиан тоже заметно протекает чердак, но это уже второй вопрос. А знаете, что самое главное?

– Что на этот раз обошлось без пулемета и даже без каторги? – предположила Жанна.

– Ага, – молодой канак кивнул, – И главное, что это удалось благодаря Зирке. Потом председатель суда сказал прессе: Если бы не экспертиза дока Кватро, то элизианам вклеили бы на всю катушку. А док Кватро сказал, что если бы не Зирка, то он бы не врубился, что элизиане – не фундаменталисты, а просто выборочно-слабоумные.

Фрэдди Макграт задумчиво потер ладонью вспотевший лоб.

– Я не совсем понял: что, все-таки, решил суд?

– Ну, – ответил Снэп, – как обычно с таким контингентом. Социальная опека над их имуществом и над их детьми, плюс полицейский надзор на всякий случай. Они же практически не соображают. Если их не контролировать, то рано или поздно какой-нибудь хрен со стороны пролезет в главные рахманы и тогда будут проблемы.

– А я не поняла, что такое выборочно-слабоумные, – сказала Жанна.

– Бррр, – произнес Снэп, – как бы это объяснить… Хэй, Оюю, как бы объяснить про выборочно-слабоумных?

Оюю, возвращавшаяся из коттеджа с увесистой корзиной, наморщила лоб, и на ходу выпалила:

– Это когда индивид тут соображает, а там – ни фига не соображает.

– Я опять не поняла, – вздохнула канадка.

– Ну… – задумчиво протянула меганезийка, поставив свою корзину на рафт в центре компании, – Типа, элизианин может выучиться на инженера или на программиста, а обычный дебил – не может. Но если проверить на здравый смысл, то элизианин это натуральный дебил. Как еще объяснить?

– Проверить на здравый смысл? – переспросила Жанна.

Фрэдди похлопал ее по плечу.

– Все, я уже понял. Помнишь, в Муспелле как-то Энди Роквелл и Артуро Аливо не на шутку сцепились по поводу интеллекта библейских верующих? Артуро утверждал, что человек может верить в библию и догматы, и при этом иметь весьма высокий уровень интеллекта. А Энди сказал, что человек, верящий в библию и догматы – это дебил по определению, потому что такая вера возможна только при отсутствии способности к анализу причинно-следственных связей. Артуро на это ответил, что вера – это нечто, параллельное разуму, как непересекающиеся прямые. Энди на это заявил, что тогда верующие должны иметь два технически не связанных между собой мозга: один – для интеллекта, а другой – для веры в библию.

– Вот-вот! – подтвердил Снэп, вытаскивая из корзины банку пива, – Только надо еще добавить, что довольно часто верующий в библию по ошибке начинает в жизненных ситуациях думать вторым мозгом. Тогда он выглядит полным дебилом.

– Не по ошибке, а ему так положено по церковной инструкции, – поправила Оюю.

– Кстати, у всего есть свои плюсы, – заметил Снэп, – Если бы у Зирки не было этого второго мозга, то она бы не объяснила Кватро про элизианскую религию, и наш суд вклеил бы рахманам обнуление. Прикинь, какая была бы лажа?

Оюю подбросила на ладони банку пива и негромко произнесла.

– С одной стороны, как бы, так. А с другой, мне Зирку жалко больше, чем этих полу-дебилов. Прикинь, как она парится из-за своих вторых мозгов? Вот это точно лажа.

– Зирку реально жалко, – согласился Снэп, – Вот, может, Жанна с ней поговорит…

– О чем? – спросила канадка.

– О жизни. Ты для нее авторитет, и ты, чисто по культурологии, знаешь, что у нее творится в ее втором мозгу. Мы с Оюю в это не врубаемся. Типа, другая культура.

– Я обязательно с ней поговорю, – пообещала Жанна, – А что за странная история получилась после суда между Кватро, Зиркой и элизианами?

– Это из-за элизианского второго мозга, – сказал Снэп, делая глоток пива, – Это надо совсем ничего не соображать!

– Ты объясняй по фактам, – вмешалась Оюю.

Снэп кивнул и глотнул еще пива.

– Ну, по фактам так. 4-го, через день после суда, док Кватро пошел в техно-колледж, проводить семинар со студентами, а Зирка что-то делала по дому. Вдруг к пристани подкатывает маленький грузовой катамаран, а на нем – большое, красивое цветущее дерево. Зирка выходит из дома, а парни на катамаране ей говорят: сен Чинкл купил дерево, и сказал спросить у вас, сен Новак: куда его посадить? Все оплачено, просто покажите место. Она, разумеется, показала, эти парни посадили дерево и смылись. Следующая серия: после обеда появляется док и спрашивает: «Где ты взяла такое классное дерево и сколько я за него должен?». Упс… Они начинают разбираться и обнаруживают на ветке красивую открытку, а там написано: «рахманы шлют брату Кватро этот подарок, благословение и бла-бла-бла». Док звереет, садится в тачку и уезжает со словами: «Сейчас я закопаю этот элизиум». Надо сказать, на суде элизиан спасло то, что они ни разу никому объективно не навредили. Заяви док в полицию о вторжении в частное владение путем обмана – и суд бы растерзал этих субъектов.

– Их здесь за что-то не любят? – спросил Фрэдди Макграт.

– Типа, да, – подтвердил Снэп, – они не такое дерьмо, как пуритане и исламисты. На Ближнем Востоке и в Европе они выглядели как бы даже сторонниками свободы и прогресса. Кстати, их там душили именно за это. Но, если посмотреть на элизиан внимательно, то оказывается, что они, все-таки, дерьмо, несмотря на свой сад-парк.

– Вы предъявляете к людям завышенные требования, – заметила Жанна.

– К людям мы предъявляем совсем немного требований, – возразила Оюю, – но люди, объединенные в общину со своим регламентом, это уже другое. Председатель суда доходчиво объяснил рахманам суть дела: в свободной стране не может быть свободы плодить несвободу. Или меняйте регламент, или дети будут жить отдельно от вас.

Канадка вздохнула и покачала головой.

– Несмотря на все аргументы, я считаю, что отбирать детей – это жестоко.

– Не переживай, – сказал Снэп, – Элизиане, все же, не исламисты. Они согласились поменять регламент. Переписать нормально свои книги по религии, и все такое.

– Переписать свои священные книги? Свою историю? – изумилась Жанна.

– Ага. По ходу, нормально. Если прогресс, то везде. В религии и истории – тоже.

– Но переписывать то, что уже случилось, это жульничество! – возразила канадка.