Пионер гипнотизёр спасает СССР
Шрифт:
Наконец устав от бесконечных “обратитесь в 305 кабинет…”, “Этим вопросом занимается Игорь Юрьевичь, но он в отпуске…”,”Может Наталия Семёновна в курсе, но она в декрете…”, “это архив, закройте дверь!”, я посоветовал Павлу обратиться к самому главному начальнику. Если тут такой бардак, значит в этом его вина, и пусть он сам и разбирается кто должен решать эти вопросы, коль не сумел организовать чёткую работу своих людей. Признав, что я прав, парень направился в приёмную председателя этого заведения.
В приёмной мы столкнулись с довольно симпатичной девушкой. Правда весь её внешний облик портило выражение лица — при одном взгляде на Павла, её передёрнуло от отвращения. Это довольно странно — ведь он не виноват (ну если только
Только Павел попытался обратиться к ней, как она тут же заявила что у “Николая Петровича сейчас совещание и вообще он принимает по записи”. Она попыталась выставить нас из приёмной, но я подошёл к ней и заглянул в глаза — к сожалению, вместо ожидаемого пустого взгляда наивной девушки на меня смотрели глаза довольно матёрого хищника. Конечно, я не собирался сдавать позиции и опускать взгляд признавая своё поражение, но и перебороть её волю у меня не получалось.
Пока мы с ней устраивали поединок взглядов, прошло некоторое время и дверь кабинета открылась. Оттуда начали выходить какие-то мужчины, классического чиновничьего вида — упитанные товарищ, в брючных костюмах, с портфелями и папками.
В возникшей в приёмной толкучке, я тут же разорвал визуальный контакт с девушкой и метнувшись к Павлу схватил его за рукав и затащил в открытую дверь кабинета.
Внутри находился монументальный стол за которым сидел не менее монументальный хозяин кабинета. Если только что вышедшие отсюда люди выглядели как классические чиновники, то тот кто был перед нами, был чиновником в квадрате, даже в кубе. Помимо монументального внешнего вида, мне хватило одного взгляда на его глаза, чтобы понять что мне тут делать нечего. Если уж я не мог запросто перебороть его секретаря, то с ним тягаться мне вообще не стоит. Этот кадр скорее перепрограммирует меня, чем я смогу как-то повлиять на него. Надо действовать иначе.
Но не на меня одного сидящий за столом Чиновник (именно с большой буквы) произвёл впечатление. Павел тоже явно был впечатлён, на остатках внушённой решительности он что-то начал говорить про положенную ему жилплощадь, как был резко прерван звучным ударом ладони по столешнице.
— Для обращения по личным вопросам — запишитесь на приём! А сейчас покиньте кабинет!
Нам пришлось несолоно хлебавши выйти. На выходе из здания я попрощался с братом Синициной и отправился домой. Пока ехал в общественном транспорте я усиленно размышлял. Судя из увиденного административное учреждение больше работает само на себя, единичные проблемы граждан решать никто не хочет и для этого не создано ни одного инструмента (или они в силу каких-то причин не работают), поэтому, то что мне показалось неорганизованностью и некомпетентностью, на самом деле было ничем иным как соответствием ожиданиям своего начальника. А значит эту проблему надо решать системно, а не локально. Ведь даже если я каким-то образом переборю этого монстра, то мало того что, но быстро сбросит мои установки и вернётся к своему прежнему состоянию, так ещё останется множество таких же как он в других организациях.
Но на самом деле эта проблема решается достаточно просто. Он ведь не сам по себе стал таким, и не так просто занял такой высокий пост — это произошло из-за того что ему это позволило общество (а может даже общество не просто позволяет, а устроено таким образом, что подобные кадры могут становиться управленцами). Так что надо всего-навсего немножко изменить общество. Я и раньше не собирался жить среди отсталости и убогости, а теперь, помимо организации комфорта, надо озаботиться организацией правильного вектора социальности общества.
Вернувшись в гараж я застал ребят, которые из кусков старых шлангов, ржавых водопроводных труб и обрывков проводов ваяли какую-то конструкцию, решив им не мешать уточнил только что им ещё требуется и отправился домой.
По пути я постоянно сверяясь с подсказками из консоли пытался построить план того как раздобыть необходимые материалы (часть из них составляли местные обменные жетоны, а другую часть редкие и “дефицитные” вещи). Но даже процесс добычи жетонов был не самым простым. Их можно было получить только в обмен на какой-либо ресурс, в качестве которого выступало время, переработанная целлюлоза, различные металлы или даже человеческая кровь. У меня сразу же возникла мысль обойти пару подъездов нашей многоэтажки, обратившись в каждую квартиру с небольшой просьбой, в которой мне, думаю, никто не сможет отказать. Правда после нескольких уточняющих запросов выяснилось, что если я приду на станцию переливания крови с флягой, её содержимое у меня не примут, а вызовут местных стражей порядка. Так что подобный вариант, к сожалению, придётся отставить.
Но, оглянувшись по сторонам, я вдруг заметил что местные обменные жетоны, просто ходят вокруг меня! Надо просто немного их перераспределить. Приняв решение, направился к бредущим не вдалеке парочке колоритных мужчин. Потрёпанная, немного засаленная одежда и растрёпанный внешний вид выдавал в них граждан довольно низкого социального статуса. Как сообщила консоль “пьяницы и лодыри” — то что мне необходимо. В руках мужчины несли сетчатые мешочки с разнообразной стеклотарой. Подойдя к ним я вежливо поздоровался и этим обратив на себя внимание поймал их взгляды. В глазах у них плескалось мутное болото, похоже они довольно давно употребляют психоактивные вещества, так что сознание у них должно быть подавленным.
— Представьтесь, — требовательно произнёс я.
— Степухин Пётр Николаевич, Подрыгайло Николай Петрович, — синхронно сказали они глядя на меня пустыми глазами.
Судя по некоторому накопившемуся опыту, я мог внушить им какую либо мысль не слишком выбивающуюся из их привычного мироустройства. Вот если потребуется кардинально переписать им поведенческую матрицу, то это конечно будет гораздо тяжелее, но сейчас меня не интересует их полное перепрограммирование.
— Я являюсь представителем инициативной группы радиокружка, для нужд нашей организации, в целях научно-технического развития необходимы денежные средства. С сегодняшнего дня, употреблять алкогольную и табачную продукцию вы станете употреблять, с каждым днём, на десятую часть меньше, а освободившиеся денежные сдавать на нужды кружка, сбор организован в боксе № 237, восьмого гаражного кооператива.
Хоть это было довольно мягким изменением их модели поведения, но оно всё равно потребовало от меня довольно заметного напряжения внутренних сил. Я хотел было уже отойти, но бросив еще один взгляд на стоящих передо мной людей, дал ещё одну установку.
— Вы приведёте свой внешний вид в порядок и впредь будете поддерживать его согласно принятым в обществе нормам.
Последняя установка потребовала от меня заметно меньше усилий, так что похоже моя теория о влиянии на сознание и изменении психоматриц, в первом приближении, верна.
Пока я шёл домой, мне попалось ещё несколько подобных граждан. Конечно они не всегда выглядели потрёпано и затрапезно, ингода даже вполне респектабельно, но консольные подсказки чётко сигнализировали о том употребляет человек алкоголь или нет.
Конечно все эти установки, без постоянного закрепления, довольно быстро спадут, да и доход принесут небольшой, но если часто проводить подобные акции, то по теории больших чисел я всё же смогу раздобыть некоторое количество местных денег.
Наконец добравшись до дома я застал там родителей реципиента, которые уже вернулись с работы. Вежливо сними поздоровавшись я направился в свою комнату, но был остановлен отцом, который решил провести со мной разговор.