Пионер – ты в ответе за всё!
Шрифт:
То же самое с темой «Мой дом – Советский Союз!» С одной стороны, чего тут думать, пиши все о том, что видишь вокруг. С другой стороны— и мой образ мышления не слишком подходил для комсомольца, и нюансы жизни в стране рабочих и крестьян тоже от меня ускользали. Нет, за прошедшие два месяца я почти интегрировался, но в том-то и дело, что почти. Если начну вываливать на бумагу все свои мысли, ничем хорошим это не закончится.
На самом деле не все было так плохо, оставалось еще несколько тем, в которых я хоть что-то знал. Типа Иудушки Головлева или там характер рабочих в пьесах Горького. Сатори позволяло выскрести те крупицы из памяти, в которых могло хоть что-то найтись.
Следующие четыре часа стали, пожалуй, самыми тяжелыми для меня с момента перерождения. Даже пытки с Анастасией проходили полегче, там всего лишь нужно было вынести немного физической боли. А тут приходилось шевелить извилинами, и даже сатори не слишком помогал. Стоило нырнуть в состояние просветления, и я начинал писать прогноз развития сетей и айти с учетом будущего из моего мира. Но мне-то нужно было сочинение, то бишь литературное произведение, причем такое, чтобы его смогли оценить преподаватели. Ведь вряд ли их заинтересует развитие сетевых протоколов или шифрования данных.
Но как было написано на кольце царя Соломона: все проходит, пройдет и это. Не зря его считали мудрым, хоть я бы на этот счет поспорил. По-настоящему умный человек не будет заводить гарем в тысячу жен и наложниц. Если не сотрешься по колено, так мозг вынесут так, что сам пожалеешь, что не умер. Я вон лично себя сейчас ощущал так, будто мне внутри черепушки все тщательно перемешали. Все-таки как бы я ни пыжился, учиться отвык, во многом полагаясь на сатори и возможность быстро запомнить информацию. Но если с другими предметами это работало, то вот с литературой вышел облом.
– Семен, ты как? – стоило мне выйти, как тут же подскочила Лена. – Написал? Какую тему взял?
– Да вроде, – я утер честный трудовой пот. – Свободную.
– Почему? – это уже удивился Роман. – Я же всем говорил, не уверены в литературных темах, берите общие, про страну там или войну. Уж всегда можно было чего-нибудь придумать. Ты же поэт, а тут даже рифмовать не надо.
– Вот я и взял общую, – я не собирался углубляться в нюансы. – Да нормально все, Романыч. Думаю, минимум тройку получу, а может даже четверку.
– Это неверный подход. – На удивление в разговор вступила Сикорская, до этого что-то обсуждающая со старостой. – Нужно ставить максимально высокие цели, только так можно стать лучше. Почему вот ты как энергет нацелен на лучший результат, в остальном тоже, а к учебе относишься по остаточному принципу? Это неправильно! Именно в школе закладывается фундамент всей дальнейшей жизни!
– Соня, душа моя, ты случайно оратором нигде не подрабатываешь? – честно говоря, я даже немного опешил, вот от кого, а от нашей ледяной королевы не ожидал такой экспрессии. – Тебя хоть сейчас на завод или в шахту, мотивировать на трудовые подвиги. А если серьезно, то мне как бы поздно за ум браться, время потеряно.
– Учиться никогда не поздно! – тут же влезла Денисова с нотацией. – Ты последнюю четверть прям молодец, подтянулся по всем предметам. Успеваемость класса выросла, как никогда раньше. А говоришь – поздно! Я, как староста, считаю, что тебе надо идти в десятый класс, и ты сумеешь получить достойный аттестат. Правда, ребята?
– Да брось, – отмахнулся я. – Все равно натянуть хотя бы, чтобы четверка в среднем была, у меня не получится. Ну разве только за два года стать круглым отличником. Да и смысл какой в этом? Я вообще думаю в техникум уходить, в электротехнический или типа того. А вообще хорош об этом. Мы сегодня молодцы, большое дело сделали. Предлагаю это отметить культурно-массовым мероприятием. Кафе, парк, кино – выбирайте. Я спонсирую, ну то есть плачу за всех.
– Вот еще, – тут же гордо фыркнула староста. – Уж не бедствуем, скинемся. Правда, ребята?
– А пошли вот сюда, – мой бывший соперник и вечный противник в классе Илья Морозов достал флаер квест-комнаты, которые уже пару дней раздавали возле нашей школы по договоренности с Цемелем. – Какая-то новая штука. У меня знакомые пацаны из десятого «В» были там, говорят прикольно.
– Не, не вариант, – отмел я идею и, до того, как набравший в грудь воздуха Илья начнет возмущаться, пояснил: – Там всего три игровые комнаты, причем одна для совсем уж детей. Думаю, тебе будет не интересно спасать жирафика или помогать ежику. А в остальные две за раз может зайти не больше шести человек в каждую. Это всего двенадцать. А нас почти тридцать. Один сеанс игры – тридцать-сорок минут. Остальные что в это время будут делать? Так что никакой предвзятости к тебе, просто факты.
– Да, это не дело, – тут же берется все организовывать Роман, ему и по должности положено, так что все прислушались, а начинающийся скандал затих сам собой. – Поэтому кафе тоже не вариант. Предлагаю кино. Тем более что в кинотеатрах новую комедию Гайдая показывают. Я еще не ходил, но читал, что очень веселый фильм.
– Сейчас должно быть много свободных мест, – поддержала комсорга староста. – Давайте в «Аврору». Далековато, но можно на трамвае добраться.
– Я согласна, – тут же отозвалась Сикорская. – Тоже хотела сходить, но вместе будет интереснее.
Естественно, после того как Еремина поддержали и формальный и неформальный лидеры класса, вопрос был решен, и мы дружной толпой выдвинулись в сторону кинотеатра. Я оставил мотоцикл на стоянке, чтобы не отбиваться от коллектива. Хоть учиться с ними мне оставалось максимум месяц, все равно я считал, что это неправильно. Да и не хотелось прослыть зажравшимся снобом, чего уж греха таить. На меня и так в школе косо поглядывали за то, что приезжал на мотоцикле, такого даже старшеклассники себе не позволяли, зачем усугублять ситуацию.
К тому же это было весело. Мы дружной толпой вывалили на улицу, где вовсю жарило уже почти летнее солнце, потом, под недовольные крики вечно куда-то едущих бабок, оккупировали почти весь трамвай. И все это с шутками, смехом и дружескими подколками. Я даже на мгновение ощутил, что мне на самом деле всего шестнадцать и ничего до этого не было. Да еще Ленка постоянно терлась рядом. Не жалась, но и не отходила ни на шаг.
Со всеми этими проблемами нам уже давно не получалось встретиться и нормально пообщаться, не говоря уже о чем-то более серьезном. К тому же на меня мама обиделась, что я опять шляюсь где-то ночами, не звоню ей и вообще экзамены на носу, а я за учебники не садился! Пришлось ограничить свои похождения только тренировкой и встречами с Шиловым да Иосифом Эмильевичем. Правда, с последним почти не получалось пересечься. Импресарио заканчивал формирование трех вокально-инструментальных ансамблей и на выходных приглашал оценить, что получилось. Вот, кстати, куда Зосимову взять можно, как профессионала.