Пионер всем ребятам пример
Шрифт:
Уйдите свидетели, не мешайте нам с Верочкой. Коротконогая, толстопопая, самая сладкая и красивая моя женщина. Неужели дело только в гормонах?
Вставай, вставай. Порточки надевай. Трусики натягивай. Песенку затягивай.
Чертова зарядка. Всю ночь заряжался с Верой Михайловной, а теперь гни спину, приседай, поднимай ноги. Выше! Выше! Да куда еще выше? А ты поднимай выше.
Бери ложку, бери бак. Нету ложки, хлебай так.
Отсутствие директора всё-таки пошло на пользу нашему рациону. Начальство уехало, но сегодня на завтрак гречневая каша и сосиска. По сосиске на каждого, это ж чертова уйма
Сожрав всё до крупицы, толкаю в бок соседа. Вован сидит с довольным видом. Батя его поправляется. Да и у мамочки не всё так плохо, как сынок боялся. Подарки Вован уже съел, со мною и Димоном поделился пряником и извинялся, что остальное незаметно сам съел. Бог их простит, моих друзей. Живут их родителя очень скромно и детей рады бы баловать, да нечем.
– Борьк, рванем сегодня на речку?
– Рванем.
Дождливый Север пока балует нас чудесной солнечной погодой. Не пользоваться ею грешно. Верка сегодня вся в делах. Подбивает итоги праздничного концерта. Еще раз укорила меня, ущипнула и сказала, что будет занята до вечера.
Мы несемся к нашему забору. Гальку не предупреждали, но уверены, что она нас ждет. Неизвестно как, но Галочка находит нас безошибочно.
Глава 16
– А пойдем в магазин, пацаны. Семечками закупимся. Полузгаем, разгоним тугу печаль.
– Денег нет.
Ну понятно. Не успел пройти родительский день, как деньги улетели, словно птицы, и дети опять сидят без копейки. Благо, у меня есть не только жалкие рубли, заимствованные из кошелька воровки продавщицы, но и кое-какая мелочь, походя прихваченная на Невском, в ходе моей экскурсии по памятным местам города. У одной богатой одетой тёти в кондитерской вытянул из бумажника сразу две сотни. Кутить, так кутить.
– Обходим по периметру. Дежурному у входа не светимся. Через лесочек к деревне…
– Мальчики. А что вы здесь потеряли? Я вас на речке ждала.
– Пойдем в магазин, Галька?
– А пойдем. Только у меня денег нет. мамка мне не очень… У неё с зарплатой задержка.
– Борька угощает. Не тушуйся.
– Приятно чувствовать себя богатым и щедрым олигархом. Знал бы, свои излишки не на б.…й бы пускал.
Мы проскользнули через лесок и довольно замусоренным сосняком пришлепали к магазину. Похоже, там был привоз. Четыре старушки толпились у входа, обсуждая, будет ли сегодня подсолнечное масло.
– Заходите!
Отворила дверь продавщица. Мы юркнули внутрь. И вправду, на полках прибавилось консервов, пачки печенья обновили свой ассортимент. Но в целом не богато, как прежде не богато. И подсолнечного масла, к разочарованию старушек, нет.
– Тётенька. Нам эту баночку шпрот, бычки в масле. И вон ту, что с винтовой крышкой. Черную икру.
– Ты что, пацан, разбогател?
Продавщица была в хорошем настроении. Старушки у прилавка зашептались, готовые осудить обожравшуюся молодежь, не знающую цены копейки.
– Так родительский день вчера был, тётенька. Доедаем, что папы с мамой нам подарили.
Объяснение было признано удовлетворительным. Я взял еще четыре пачки печенья, буханку
– Надеюсь, не отравимся, подумал.
Ребята, потрясенные размахом закупок, подавленно молчали.
– А еще три, нет, четыре шоколадки. И конфет, которые тут подороже. Ну повкуснее.
– Повкуснее или подороже? Ты уж думай, проворчала продавщица, но взвесила мне шоколадных, Мишка на Севере.
– Теперь выбираем место почище в лесу и пируем. Эх, надо было больше лимонада взять.
– А кока-кола когда будет? Съехидствовал Димон. Мы отыскали нетронутый уголок леса и расположились на природе. Где-то мычала корова, близко деревня. Прошумел по дороге автобус и исчез. Мы были счастливы. Черную икру мы мазали на хлеб и ели, словно дореволюционные капиталисты. Шпроты оказались вполне годными. Даже помидоры были вполне вкусны, хотя и островаты. До конфет и шоколада очередь дошла без малого через час.
– А что ж ты говорил, что батька тебе ничего не дал.
– И правильно говорил. Но надо и самому что-то делать. Не всё ж подачек ждать.
– Так ты что, Боря. Денежку эту подтибрил, да?
Спросил осторожно Димон.
– Хороших людей я не обижал. Честных людей труда, тех, кто деньги свои тяжелым трудом добывает, того грабить грешно. А остальные… По обстоятельствам.
Молчание воцарилось на полянке. Ребята переваривали мои слова. Не надо было, наверное, говорить. Совсем дети, причем советские дети.
– А я Боре верю. Он подлость не сделает.
Вдруг сказала Галька. Губы у неё были вымазаны шоколадом, глаза горели.
– Так я ничего, я не возражаю. Смущенно проговорил Вован.
– Еще бы возражал. Сожрал плитку шоколада, пол банки икры. Поздно Вовочка. Ты теперь соучастник преступления. Вместе с Борькой в тюрьму сядешь.
Вместе сядем. Вздохнула Галька.
– Завтра идет закупаться Димон. Я уже засветился. Не надо слишком трясти мошной. Деревенские не поймут.
– А у тебя еще есть? Пренаивно спросил Вовка.
Все засмеялись. Ополовиненную банку с помидорами мы оставили на полянке. Тащить её в лагерь не стоило. Обертки от шоколада и печенья носились на ветру по полянке и не украшали место нашей пирушки. Не заботимся мы еще об экологии, подумал я. Сколько у нас еще свободного места. Можно мусорить и мусорить.
– А у меня живот болит. Вздохнула Галя.
Впереди был обед, следовало отдохнуть.
Еще одна консервная банка, даже две консервные банки. Скоро надо пополнять запасы. Дни мои проходят в трудах и заботах. Не сказать, чтобы очень скучно, временами, даже совсем не скучно. Но что хорошо для ребенка тринадцати лет, недостойно взрослого мужчины. Пора подумать о будущем. Плохо я учил учебник истории. Все уважающие себя попаданцы, угодив в прошлое, сразу же начинают его изменять. Что бы я тут изменил. Если серьезно, то я бы всё здесь изменил. Начиная от персоналий, кончая общественным строем. Репрессивные органы распустил. Эффективных менеджеров возвысил и поощрил. Что бы еще сделал? Ничего бы я не сделал. Кокнули бы меня при всяком мало-мальски серьезном телодвижении. Режим еще не прогнил и будет цепляться за свои привилегии насмерть.