Пионеры, или У истоков Сосквеганны (др. изд.)
Шрифт:
Так как пребывание на воздухе вошло в привычку семьи, то, когда дороги, небезопасные и в благоприятное время, сделались совершенно непроезжими для саней, стали кататься на верховых лошадях. Девушки предпринимали верхом экскурсии в горы, проникая в самые отдаленные ущелья, где можно было найти только хижину какого-нибудь предприимчивого поселенца. В этих экскурсиях их сопровождал кто-нибудь из мужчин или все, если дела позволяли им это.
Молодой Эдвардс все более осваивался со своим положением и нередко участвовал в поездках, отдаваясь непринужденному веселью, которое заставляло его забывать на время свои тяжелые мысли. Привычка и беззаботность молодости, по-видимому,
В конце марта шериф убедил свою кузину и ее подругу совершить поездку на отдаленный холм, с которого открывался особенно живописный вид на озеро.
— Кроме того, кузина Бесс, — продолжал неутомимый Ричард, — мы заедем к Билли Кэрби: он варит сахар для Джареда Рэнсома на восточном конце рэнсомовского участка. Лучше Кэрби никто не умеет варить сахар в целом графстве. Ты помнишь, Дюк, он работал в первом году на нашем участке, под моим руководством: не мудрено, что научился чему-нибудь.
— Билли — знатный работник, — подтвердил Бенджамен, Державший под уздцы лошадь, на которую садился шериф. — Он действует топором, как матрос драйком [28] или портной иглой. Говорят, он один поднимает котел с поташем, хотя я не видел этого своими глазами, но так говорят. Я пробовал сахар его варки; он, правда, не так бел, как старый брамсель, но мой друг, мистрис Петтибон, говорит, что он отзывается настоящей патокой, а вы ведь знаете, сквайр Джонс, что у мистрис Ремаркабль насчет сладостей губа не дура.
28
Драек — небольшой деревянный инструмент, употребляемый моряками при работах с тонкими бечевками и проч. (Примеч. ред.).
Все уселись на лошадей и тронулись в путь. На минуту они остановились у дома мосье Лекуа, который присоединился к кавалькаде, а затем, миновав небольшую группу домов, направились по дороге в горы.
По ночам были еще сильные заморозки, а днем земля оттаивала, и ехать пришлось в одну линию по краю дороги, где почва была тверже и надежнее. Признаков зелени почти не было заметно. Холодная, мокрая и голая поверхность земли представляла безотрадное зрелище. Снег еще лежал на расчистках по склонам холмов, и лишь местами из-под него выступал яркий ковер озимей, радовавший земледельца. Поразительно резок был контраст между землею и небом; в то время как земля представляла угрюмую картину, потоки тепла и света лились с безоблачной лазури.
Ричард ехал, как всегда, впереди, в качестве руководителя, и старался занимать компанию разговором.
— Вот настоящая сахарная погода, Дюк! — кричал он. — Ночью мороз, а днем припекает солнце. Я уверен, что сок течет теперь из кленов, как вода с мельничного колеса. Жаль, право, судья, что ты не постараешься ввести среди своих фермеров более научный способ варки сахара. Этого можно добиться, судья Темпль!
— Моя главная забота, дружище Джонс, — ответил Мармадюк, — оберегать источник этого богатства и благосостояния от хищнического хозяйничания поселенцев. Когда я добьюсь этого, тогда можно будет подумать об усовершенствовании производства. Но ведь ты знаешь, Ричард, что я уже пробовал рафинировать наш кленовый сахар, и что получился рафинад высшего качества: белый, как снег на тех полях.
— Рафинад, маринад, мармелад… не в том дело! Что ты нарафинировал? Несколько кусочков сахара в орех величиной? Нет, сэр, я утверждаю, что настоящий, путный опыт должен иметь практический характер. Будь у меня сотня или, скажем, две сотни тысяч акров земли, как у тебя, я оборудовал бы сахарный завод в деревне да пригласил бы сведущих людей для научной постановки дела, — такие найдутся, сэр; да, сэр, таких людей найти нетрудно, — людей, соединяющих теорию с практикой. Я выбирал бы молодые и сильные деревья и фабриковал бы сахарные головы не с орех, а с копу величиной…
— А затем, — воскликнула Елизавета, смеясь, — закупил бы груз одного из кораблей, которые приходят из Китая, взял котлы вместо чашек, лодки с озера вместо блюдечек и пригласил бы все графство на чашку чая. Проекты гения всегда грандиозны! Однако же, сэр, люди думают, что опыты судьи Темпля дали удовлетворительный результат, хотя и не соответствуют по своим размерам вашим пышным затеям.
— Смейтесь, кузина Елизавета, смейтесь, сударыня, — возразил Ричард, поворачиваясь в седле и с достоинством жестикулируя хлыстиком, — но я ссылаюсь на здравый рассудок, на здравый смысл, или, что еще важнее, на здравый вкус, который принадлежит к числу пяти естественных чувств, и спрашиваю, разве большая глыба сахара не лучше иллюстрирует опыт, чем крошечные комочки, вроде тех, которые откусывает голландка, когда пьет чай? Есть два способа делать дело: правильный и неправильный. Вы теперь делаете сахар, согласен, и, пожалуй, можете делать рафинад. Но спрашивается, делаете ли вы наилучший сахар, какой только возможно сделать?
— Ты совершенно прав, Ричард, — заметил Мармадюк серьезным тоном, показывавшим, как глубоко он интересовался этим делом. — Мы, действительно, варим сахар, и было бы очень полезно исследовать, сколько и каким способом. Я надеюсь дожить до того дня, когда эта отрасль производства станет на твердую почву. Мы еще очень мало знаем о свойствах самого дерева, источника этого богатства. Нельзя ли его улучшить культурой, разрыхлением и обработкой почвы?
— Разрыхлением и обработкой! — завопил шериф. — Уж не думаешь ли ты поручить рабочему окапывать это дерево? — он указал рукой на огромный клен подле дороги. — Окапывать деревья, ты с ума сошел, Дюк? Это стоит поисков угля! Полно, полно, любезный кузен, будь рассудителен и предоставь мне заботу о сахароварении. Вот мосье Лекуа, он был в Вест-Индии и видел, как делается сахар. Пусть он расскажет нам, и вы узнаете всю философию этого дела. Послушайте, мосье, как делают сахар в Вест-Индии? По способу судья Темпля?
Француз, к которому относился этот вопрос, сидел на горячей маленькой лошадке в седле с такими короткими стременами, что его колени во время подъема по узкой лесной тропинке, на которую они теперь свернули, приходили в опасную близость с подбородком. Ему было не до жестов и не до грации на крутом, скользком подъеме, где кусты, сучья и поваленные деревья преграждали путь. Защищаясь от них одною рукою, а другой сдерживая горячившуюся лошадь, француз ответил:
— Сахар! Его делают на Мартинике, но… но это не есть дерево, а… как это по-вашему…
— Сахарный тростник, — сказала Елизавета, улыбаясь затруднению француза.
— Да, мадемуазель, сахарный тростник.
— Да, да! — крикнул Ричард. — Сахарный тростник, это просто народное название, а настоящее Saccharum officinarum.
— Это по-латыни или по-гречески, мистер Эдвардс? — шепнула Елизавета молодому человеку, который расчищал для нее дорогу сквозь кусты. — Или, быть может, на каком-нибудь еще более ученом языке, относительно которого нужно обратиться за переводом к вам?