Пионеры Вселенной
Шрифт:
– Да, бумага внушительная! Право, Сергей Павлович, я начинаю верить, что наше дело становится на прочную экономическую основу.
– Иначе и не могло быть, Фридрих Артурович, – улыбнулся Королев. – Мы взялись за гуж и должны сдвинуть горы!
Цандер положил руку на толстую папку.
– Вот здесь готовые чертежи нового реактивного, на жидком топливе. Это будет машина, развивающая тягу до пятидесяти килограммов. Двигатель сможет поднять в небо небольшой ракетоплан.
– Вы говорите о двигателе ОР-2?
– О нем… Наша
Королев встал, надел фуражку.
– Я дал слово. Мы должны готовиться к развороту больших работ!
3
Осенью, когда работы в ГИРДе шли полным ходом и Цандер трудился хотя и в тесноватом, но отдельном кабинете, неожиданно заглянул Стрешнев. Он немного пополнел и в маленьком кабинете выглядел большим, массивным.
– Андрей, наконец-то! – радостно воскликнул Цандер и, встав, пожал крепкую руку Стрешнева. – Ну, что, Андрей, еще не решился?
– Да вот приехал взглянуть, – опустившись на скрипнувший стул, улыбнулся Стрешнев. – Рассказывают о вас разные небылицы…
Цандер, пройдя на свое место, снял с гвоздика маленький мешочек и высыпал на чистый лист мелкие сухарики.
– Угощайся, пожалуйста, Андрей. Я когда работаю – грызу, очень помогает сосредоточиться… Шура снабжает.
– Спасибо! – Стрешнев кинул в рот несколько сухариков и, хрустя, стал их размалывать крепкими зубами.
– Ну, рассказывай, что же о нас говорят на заводе?
– Так, разное… Называют фантазерами, лунатиками, а ГИРД расшифровывают так: «Группа инженеров, работающих даром».
Цандер захохотал.
– А знаешь, Андрей, остроумно! И, главное – недалеко от истины… В штате у нас меньше половины работающих, и те получают нищенскую зарплату. У меня жена просто плачет – ведь двое детей.
– Почему такое происходит?
– Мы же при добровольной организации… У Осоавиахима нет денег.
– Этому я не верю, Фридрих, – сердито загудел Стрешнев. – Осоавиахим строит большую действующую модель дирижабля Циолковского из нержавеющей стали и заказывает на заводе Менжинского быстроходные самолеты.
– Ты это знаешь, наверное?
– Еще бы не знать! На новом самолете «АИР-7», сделанном по проекту молодого конструктора Яковлева, установлен наш новый мотор «М-22»… Любопытно другое, Фридрих… Самолет Яковлева побил рекорды скорости истребителей Поликарпова. Очень хороших быстроходных машин: те дают скорость в двести восемьдесят километров, а этот показал – триста тридцать! Что ты скажешь?
– Скажу браво! А самолет Яковлева приняли на вооружение?
– Какое… Во время одного испытательного полета ветром разворотило крыло, так комиссия по расследованию постановила запретить Яковлеву конструировать самолеты.
– Ну, это уж совсем дикость! – нахмурился Цандер.
– А вас держать в черном теле не дикость?
– Там авиация – реальное дело, а здесь нечто неосязаемое… в представлении некоторых, что-то вроде чичиковского: «Фу-Фу!»…
– Надо бороться с такими представлениями. Яковлев, говорят, обратился в Центральный Комитет партии и добился отмены решения комиссии. И вы должны действовать решительно. Надо подбирать зубастых людей.
– У нас сейчас очень энергичный начальник ГИРДа, Сергей Королев.
– Слышал… Говорят, он конструктор и летчик?
– Да. Совсем еще молодой, а характер железный! И знания! И талант! И талант!.. На совещании в Осоавиахиме не мало было противников нашего ГИРДа, а он выдержал бой!
– Молодец! Вот такие люди и должны тебя окружать, Фридрих. С ними, только с ними можно построить и запустить ракету.
– У нас хорошие люди, прошедшие подготовку на курсах, где читали лекции лучшие профессора. Я сам прочел курс по реактивным двигателям. Сейчас четыре бригады работают самостоятельно, по твердому плану разрабатывают свои модели ракет. В мастерской делают мой «опытный реактивный-2».
– Я уже обошел всю мастерскую, говорил с Дубосековым – все знаю.
– Разведывал? Правда, хочешь к нам?
– Кто заболел «звездной» болезнью, тот уже не может от нее излечиться, – с улыбкой сказал Стрешнев.
– И не надо излечиваться, Андрей. Люди, мечтающие о звездах, живут возвышенной жизнью… Так когда же тебя ждать? А? Или опять засел за новый двигатель?
– Доделываем один движок мощностью на шестьсот лошадей…
– Ты все шутишь, Андрей.
– Нет, серьезно… Кончим – приду… Надеюсь, ты к тому времени возьмешься за ракету?
Цандер, отодвинув сухарики, расстелил на столе кальку с чертежом:
– Вот она, Андрюша, вот!
Стрешнев увидел длинную сигарообразную ракету с четырехреберным хвостовым оперением.
– Думаешь ее оснастить двигателем ОР-2?
– Да. Сейчас как раз разрабатываю компактную схему.
– Но в мастерской двигатель делают по другой схеме. Я видел.
– То для планера… Если будет удача – используем для модели межпланетного корабля. А я, Андрюша, одновременно работаю над проектом мощного двигателя, который будет развивать тягу до пяти тонн. Слышишь? Готовлю книгу. Собственно, уже сдал, вычитываю корректуру… «Проблема полета при помощи реактивных аппаратов».
– Черт возьми! Ты, Фридрих, удивляешь меня. Развил бешеную деятельность. Но почему одновременно с ОР-2 ты проектируешь двигатель огромной мощности?
– Я уверен, Андрей, что конструкторы на Западе не «ждут у моря погоды». Может быть, они уже запустили в небо «малые» ракеты. Чтоб опередить их, мы должны, экспериментируя на малом, строить большое!
– Разумно. Согласен… А между прочим, я слышал, что в Ленинграде над реактивными двигателями работает группа талантливых ученых. И будто бы они достигли многого.