Пип-шоу
Шрифт:
— Вот, — пробормотала я. — Я помогу.
Я откинула его голову назад и открыла ему рот. Он словно робот следовал моим движениям, и я положила белую таблетку на кончик его языка, резко вспомнив о контрасте между таблетками, которые нравились мне, и теми, которые он был вынужден принимать. Мне казалось несправедливым даже думать о наркотиках, которые я принимала, когда Майлз переживал все это.
Он сглотнул, и я приложила стакан к его губам. Я наблюдала за щетиной на его кадыке, когда он сделал большой глоток жидкости, и ободряюще
— Ч-что теперь? — спросил он с нервозностью в голосе, и снова мое сердце разбилось из-за него.
— Есть ли кто-нибудь, кому я могла бы позвонить? — спросила я. — Есть ли кто-то, с кем можно поговорить? Например, с членом семьи?
Майлз отрицательно покачал головой, и я нервно прикусила нижнюю губу.
— Может быть, друг?
Еще одно легкое покачивание головой. Это расстраивало его, и теперь я чувствовала себя еще более нервной и напуганной.
— Как насчет врача? Может быть, психотерапевт, с которым ты общался? Кто-нибудь в этом роде?
— Д-да, — сумел вымолвить он. — Доктор Хелен. Мой телефон. Ее номер… он… он там.
Майлз протянул мне свой телефон дрожащими пальцами, и я прикоснулась своими к его руке, как я надеялась, в качестве ободряющей ласки. Затем я пролистала его контакты, пока не нашла информацию о враче. Я набрала ее номер без колебаний, несмотря на то, что была глубокая ночь.
Доктор ответила быстро, ее тон был наполнен беспокойством и чем-то еще, что мне не очень понравилось. Трудно было не заметить нежность в ее голосе. Страх, что она что-то чувствует к Майлзу, наполнил меня ужасом.
— Да, Майлз. Все в порядке?
— Здравствуйте, — неловко сказала я. — Это… Меня зовут Бебе. Я Майлза… Он плохо себя чувствует.
— Что случилось? — быстро спросила она. — У него нет передозировки?
— Нет, — ответила я после небольшой паузы, мое сердце наполнилось еще большим страхом.
Конечно, это не было даже вариантом. Конечно, мой мужчина-гора никогда бы не подумал о том, чтобы причинить себе такую боль?
— Майлз плохо себя чувствует? — продолжила она, побуждая меня продолжать.
— Нет, — сказала я. — Я дала ему таблетку — большую белую таблетку из оранжевой баночки. Он сказал, что использует их в экстренных случаях.
— Да, — подтвердила доктор Хелен. — Ксанакс. Скоро должно подействовать. Вы с ним?
— Да, — сказала я, украдкой взглянув на него.
На лице Майлза была паника и беспокойство, но его дыхание немного выровнялось, и я была благодарна, когда хрипящий звук полностью исчез. Сделаю все возможное, чтобы он поправился, — решила я на месте. Я не могла больше терпеть его боль.
— Я хочу, чтобы вы остались, пока Майлз не успокоится, — продолжила доктор Хелен. — Пожалуйста, ради меня. Мне нужно знать, что с ним все в порядке.
— Конечно, я останусь, — пообещала я, ревность пронзила меня, как нож. — Поможет ли затащить его в постель? Может быть, душ? Ванна?
— Нет, — сказала она с внезапной настойчивостью в голосе. —
Мое молчание, должно быть, ответило на вопрос, и она настороженно вздохнула, прежде чем продолжить.
— Кто вы? — спросила она, и я села рядом с Майлзом, включив громкую связь. — Мне нужно знать о ваших отношениях с моим клиентом. Сможете ли вы справиться с ситуацией, или вы хотите, чтобы я подъехала в город? Я могу быть там через двадцать минут.
— Я остаюсь, — твердо ответила. Теперь я не собиралась отступать. — Сегодня Майлз под моей ответственностью.
И, насколько мне было известно, до последнего вздоха. Я не сказала этого, но надеялась, что это было очевидно по тону моего голоса.
— Хорошо, — сказала она. — Но какие у вас отношения?
В комнате воцарилась тишина, пока Майлз не хрюкнул, словно очнувшись ото сна.
— Моя, — прорычал он. — Она моя.
От его слов у меня защемило сердце. И я не стала ни подтверждать, ни опровергать его слова, вместо этого притянув его к себе на колени и положив его голову между ног. Майлз смотрел на меня, пока я держала телефон в одной руке и гладила его другой, мягко вселяя в него чувство безопасности.
— Хорошо, — чопорно ответила Хелен. — Это хорошо. Пожалуйста, останьтесь с ним сегодня вечером. Убедитесь, что он хорошо дышит, и не позволяйте ему принимать таблетки в течение восьми часов. Если что-то пойдет не так, позвоните мне. Вы справитесь с этим, Бебе?
Мое имя на ее губах ощущалось как странная маленькая близость, но я храбро улыбнулась Майлзу, кивнув.
— Обязательно, — пообещала я. — Я позвоню утром и сообщу последние новости.
— Буду признательна, — сказала она. — Удачи, Бебе. Удачи, Майлз.
Она прервала звонок, и мы вместе легли на диван.
— Просто дыши, — мягко сказала я ему. — И все будет в полном порядке.
Майлз перевел свои прекрасные, проникновенные глаза на мои и кивнул.
Вздрогнув, я поняла, что он мне поверил.
Теперь от меня зависело, останусь ли я верна своему слову.
Глава 34
майлз
Тоска (сущ.) — любовь, которая остается после ухода человека.
Минуты тянулись мучительно медленно, и я был поглощен чувством вины за то, что заставил Бебе пройти через это дерьмо вместе со мной.
Обида после того, как Бебе нашла меня с собранным чемоданом, все еще была там, причиняя боль всякий раз, когда я думал об этом, постоянно присутствуя в глубине моего сознания. Я жалел, что потянулся за этим чемоданом. Жалел, что даже допустил мысль оставить ее, когда она была тем, в чем я нуждался больше всего на свете. Даже если это было эгоистичное решение, я не собирался так просто отпускать ее.