Пир страстей
Шрифт:
— Вот уж не думала, что ты способен вымещать на подчиненных свое дурное настроение, — дрожащим голосом упрекнула его Айлин.
— Никакого сообщения от тебя мне не передавали! — прорычал он, пропуская ее замечание мимо ушей. — Разве я мог не обратить на него внимания? Именно так ты и подумала! — горько усмехнулся он, прочитав ответ на лице Айлин.
Поверив, что смерть Черри могла оставить Роберто безучастным, я нанесла ему, вероятно, самое ужасное из всех оскорблений, виновато подумала Айлин. Впрочем,
— Я…
— Можешь не отвечать, — остановил он ее, скрипнув зубами.
Она осеклась, постояла несколько секунд, беззвучно разевая рот, и наконец заговорила, дрожа и заикаясь:
— В-вначале я и вправду не верила, что ты никак не отреагировал на ее гибель, — призналась Айлин. — Но потом, когда прошло уже несколько дней, а от тебя ничего не было слышно, я решила… — Не договорив, она смущенно пожала плечами. — Я тогда была в шоке и плохо соображала, что делаю. Это только потом, после похорон, когда я переехала в другую квартиру… В старой я не могла оставаться, там все напоминало о… о… — Ей так и не удалось выговорить имя сестры. — А когда я немного пришла в себя, то подумала… — Она не закончила фразу.
Роберто не произнес ни слова. Он провел по волосам ладонью здоровой руки, потом бессильно уронил ее и отвернулся, словно даже вид Айлин был ему неприятен.
«Мне очень жаль», чуть было не слетело с ее языка, но она сдержалась и только молча смотрела на него, чувствуя себя беспомощной и виноватой, но не видя никакой возможности хоть как-то исправить ситуацию.
— Когда? — неожиданно спросил Роберто. — Когда это случилось?
Айлин ответила, не узнавая собственного голоса.
— Матерь Божья… — выдохнул он, узнав, что Черри погибла ровно год назад.
Чуть не сбив Айлин с ног, он бросился к столу, схватился за телефонную трубку, прижав ее к уху плечом, и здоровой рукой начал неловко набирать номер, в то время как платок на второй руке медленно пропитывался кровью.
— Принесите прошлогоднюю распечатку всех звонков в офис за то же число, что сегодня, — хрипло скомандовал Роберто. — И еще прошлогодний ежедневник. Все. — Он швырнул трубку на место.
Айлин только моргнула, все еще оглушенная невиданной для этого обычно столь сдержанного человека бурей эмоций. Ей просто невыносимо было сознавать свою вину перед ним, но еще тяжелее — увидеть, как он тяжело опустился в кресло и спрятал лицо в ладонях.
Она ведь и в самом деле поверила тогда, что Роберто глубоко плевать на нее и на все, что с ней связано. Ей было очень больно и обидно в те дни, причем не только за себя, но и за Черри, которая его буквально боготворила.
И вот теперь, сама того не желая, она причинила ему такую же боль. Сейчас ей больше всего хотелось подойти к Роберто, ласково обнять его, утешить и извиниться за свою нечаянную жестокость…
Однако Айлин знала, что уже никогда не сможет сделать ничего подобного. Что-то очень важное и невосполнимое покинуло ее за эти годы страданий и унижений, и теперь она ощущала только свою ущербность. Поэтому, преодолевая искушение, девушка заставила себя отойти на пару шагов в сторону и остановилась, скрестив руки на груди и тщательно избегая смотреть на Роберто. Слишком беззащитным и безутешным он в этот момент выглядел.
К ее неописуемому облегчению, в дверь осторожно постучали, и через несколько секунд она с тихим шелестом открылась.
Роберто выпрямился, и, увидев его бледное измученное лицо и запавшие глаза, Айлин почувствовала, что у нее сжалось сердце. Не обращая на нее внимания, он впился взглядом в Хлою.
— Вот распечатка, о которой вы просили, — робко сказала та, раскладывая бумаги перед ним на столе. — А вот ежедневник за прошлый год.
Он принялся изучать документы, а Хлоя, не зная, что от нее потребуется еще, сделала шаг назад и застыла в выжидательной позе. Снедаемая любопытством, она время от времени осмеливалась украдкой посматривать на Айлин, но каждый раз отводила глаза раньше, чем их взгляды могли встретиться.
— В прошлом году весь март я провел на Корсике, — объявил наконец Роберто, откидываясь на спинку кресла.
Хлоя кивнула.
— Я помню, — сказала она и вдруг залилась ярким румянцем.
Почему она покраснела? — с подозрением подумала Айлин. Потому что они были там вместе и занимались не только делами фирмы? А может быть, и вовсе не делами? Безжалостная ревность грубым наждаком терзала ее сердце.
— Кто тогда отвечал на звонки? — резко спросил Роберто.
— Мистер Слейтон брал сюда свою секретаршу, — объяснила Хлоя и после секундного колебания рискнула спросить: — Что-нибудь случилось? Какой-то недосмотр?
— Недосмотр? — мрачно повторил Роберто и рассмеялся, коротко и зло. — Можно сказать и так. Хорошо, Хлоя, оставь это все пока у меня.
А он держит ее на расстоянии, отметила Айлин. Даже если Хлоя и была его любовницей, Роберто сумел четко разграничить их служебные и личные отношения.
«Осмотрительность прежде всего», любил он когда-то повторять.
Секретарша деревянной походкой вышла из кабинета, и в нем вновь наступила напряженная тишина. Впрочем, на этот раз она длилась недолго.
— Подойди-ка сюда, Айлин, — властно приказал Роберто.
Но ревность овладела ею настолько, что она даже взглянуть на него боялась, потому что не знала, как удержать рвущиеся наружу слова — пошлые и неуместные, полные горечи и обиды: «Ты спишь с этой женщиной, подлец! А ведь мы все еще муж и жена!» Но Айлин считала, что не имеет ни малейшего права говорить ему подобные вещи.