Пирамида
Шрифт:
Положил трубку и признался:
– Я давно хотел сказать, Максим Юрьевич (на работе он отказывался называть Максима только по имени, не желая вызывать зависть окружающих), очень неприятный он человек, этот ваш заместитель. Слишком скользкий и пронырливый, постоянно пристаёт с расспросами.
– Может быть, все финансисты такие? – пожал плечами Максим.
– Может быть, - кивнул Саша и посоветовал: - Вы с ним поосторожнее, финансы дело серьёзное.
– Спасибо, учту, - скрывая улыбку, отозвался Максим и вошёл в кабинет. А в кабинете его ожидал сюрприз. Сначала легонько сжался браслет на руке, о котором Максим и забыл, так невесомо он облегал его запястье. От браслета потянулись золотистые нити, обволакивая несколько малозаметных вещиц, расположенных в разных местах кабинета: на шкафу, в который Максим вешал верхнюю одежду, под его письменным столом, на косяке окна, на стенах. Когда Максим собрал все пять вещиц, он нажал кнопку коммуникатора и позвал:
– Саша, зайди.
– Слушаю, Максим Юрьевич, - с готовностью откликнулся секретарь. Он вошёл в кабинет и вопросительно посмотрел на начальника.
– У тебя армейская специальность ведь с электроникой связана? – спросил Максим.
– Да, противодействие электронным системам шпионажа, - подтвердил Саша.
– Знаешь, что это такое? – Максим раскрыл ладонь и показал секретарю свои трофеи.
– Две видеокамеры и три жучка, - определил Саша. – Зачем они вам?
– удивился он.
– Они мне ни зачем, - сообщил Максим. – Я их сейчас по кабинету собрал.
– Ого, - растерялся Саша. – Вы хотите, чтобы я ещё поискал, - догадливо спросил он.
– Нет, я все собрал, - уверенно сказал Максим. – Мне только хотелось бы знать, кому это понадобилась такая слежка.
В это время прозвучали шаги в приёмной, послышался стук в дверь кабинета и вкрадчивый голос Садовцева:
– Можно, Максим Юрьевич?
Максим сунул обнаруженную электронику в карман, кивнул Саше «Потом» и откликнулся:
– Да, заходите, Владимир Сергеевич. Что там у Вас?
– Подписи
Саша вышел из кабинета, Максим сел на своё место и раскрыл папку. Его уже не особенно удивляла обретённая способность чувствовать чужие эмоции. Насколько чисты были эмоции секретаря, настолько, особенно на его фоне, казались грязными эмоции зама. Жадность, зависть, расчётливость. Браслет на запястье опять напомнил о себе, две золотистые нити выделили два листа, вложенные в середину пачки. Судя по реакции, вернее, её отсутствию со стороны Владимира Сергеевича, он этих нитей не видел.
– Так, давайте подробно по каждой бумаге, - предложил Максим. – Давайте пояснения по каждой.
– Да что там пояснять, Максим Юрьевич, - встревожился зам. – Обычная рутина, Вы же всегда подпись ставите без просмотра. Неужели Вы мне не доверяете? – нарочито обиделся он.
– А должен? – спросил Максим и, глядя прямо в глаза заместителю, вынул из кармана найденные устройства и положил их на стол.
Садовцев побледнел, но попытался «отмазаться».
– Что это, Максим Юрьевич? – спросил он с нарочитым недоумением.
– Да вот, обнаружил в своём кабинете, - сказал Гладышев. – После этого и решил, что надо быть повнимательнее к тому, что происходит.
– Я тогда позже зайду, - заместитель попытался взять папку из рук Максима, но тот уже ловко выудил из середины помеченные браслетом документы.
– Та-ак, - протянул Максим, просмотрев договор о передаче принадлежащих ему спорткомплексов в совместное владение конкурирующей фирме. – Ну нет, Володечка, - вспомнил он слова Лики, - считай, что здесь ты уже не работаешь.
– Саша, - нажал он кнопку коммуникатора, - Гордеева ко мне.
– А он уже в приёмной, Максим Юрьевич, - радостно отозвался голос секретаря, - сейчас зайдёт.
В кабинет вошёл глава службы безопасности концерна. По тому, с какой бессильной ненавистью глянул на Гордеева Садовцев, Максим и без подсказки браслета понял, что своему безопаснику он может доверять.
– Вот, Анатолий Макарович, - показывая на Садовцева, сказал Максим. – Засланный казачок конкурентов у нас обнаружился.
– Да мы к нему давно присматриваемся, Максим Юрьевич, - заметил Гордеев. – Улик только не было.