Пирамида
Шрифт:
Дома вдоль проложенных широких улиц ставились добротные, с магической канализацией и водопроводом. Сельчанам предложили не стесняться в своих предпочтениях по устройству жилища, вот они и разошлись. Домовые с восторгом поощряли хозяев на новые придумки. Впрочем, что мог особенного придумать разум средневекового обывателя? Кардинальные перестройки жилищ ещё ждали своего часа, когда дети в школе освоят земные знания и донесут до родителей, а те до домовых, как можно обустроить своё жилище.
24
На следующий день после окончательного приведения возвращённой квартиры в порядок Иван за завтраком обратился к задумчиво жующему брату:
– Ну, и что ты будешь делать с этой квартирой?
– Что? – Алексей вышел из задумчивости. – Хотел отдать Жене с Витькой, так им теперь квартира в Городе не нужна, раз Витюшка в Москве учится. Вот думаю найти в Городе семью, которой эта квартира спасением явится. При наших условиях такую семью найти нетрудно.
– И как ты её искать будешь? – заинтересовался брат.
– Думаю погулять вечером по Городу, попробую из эмоционального фона уловить тех, кому помощь нужна, тогда и выберу достойных.
– А как ты определишь достойных? – насмешливо посмотрел на брата Иван.
– Очень просто, - серьёзно ответил Алексей. – Там, где страдают дети, там и понадобится моя помощь.
– Возьми меня с собой на прогулку, - попросил Иван. – Хочется поучаствовать в хорошем деле.
– Пойдём, - легко согласился Алексей. – Вдвоём и веселее и легче решение принять.
*
На прогулку вышли, когда уже стемнело. Вечер был тихий, небольшой морозец, иногда пробрасывало снежком. Братья шли не спеша, прислушиваясь к эмоциям людей. Сначала прошлись по кварталам многоэтажек, отмечая для себя отдельные квартиры, с которыми можно будет поработать уже позже, затем они свернули в район частных домов. Около одного небольшого домишки оба сразу застыли, восприняв такую безнадёжность и отчаяние, что у обоих защемило сердце от сострадания.
– Ну-ка, что тут у нас? – спросил Алексей, настраиваясь на информационное поле Земли. И охнул от неожиданности. Получалось, что если они сейчас не вмешаются, к утру все обитатели домика (женщина и трое детей) умрут от угара. Просто мать детей так боится упустить тепло от печки, что уже закрыла вьюшку, не дав дровам прогореть как следует.
– Давай, стучим быстрее, пока они не начали угорать, - поторопил Иван брата. – Потом уж будем решать, как им помочь.
– Она нам не откроет, - покачал головой Алексей. – Настрадалась от насильников, никому не верит. Витя, Женя, - позвал он, - скорее к нам, ваша помощь нужна.
– Идём, - получил он отклик от обоих и в следующий момент перед ними из портала появились Витька с матерью.
– Что надо сделать? – озабоченно спросила Женя.
– Постучи в дверь этого домишки – показал Алексей. – Там хозяйка закрыла вьюшку, а дрова в печи ещё не прогорели, угорят ведь все.
Женя громко постучала в дверь, потом ещё в ставню ближайшего окна. Немного погодя они услышали, как открылась дверь в сени и испуганный женский голос робко спросил: «Кто там?»
– Откройте, пожалуйста, - ответила Женя, - это очень важно для вас.
– А вы кто? – нерешительно спросила женщина.
– Тётенька, Вы не бойтесь, - вступил в разговор Витька, - мы с мамой и дедушками хотим Вам помочь.
– Уже поздно, я детей спать укладываю, - всё так же нерешительно сказала женщина, - Может, вы завтра днём придёте?
– Мы можем и завтра прийти, - вступил в разговор Алексей. Они с Иваном приняли облик стариков. – Но тогда Вы поскорее откройте вьюшку на печи, а то я отсюда чувствую угар, который в ней начинает образовываться. Так что завтра наша встреча может и не состояться.
– Что? – воскликнула женщина, - что это вы говорите?
Она загремела засовами и открыла дверь. Увиденное успокоило её немного – перед ней в свете уличного фонаря стояли два невысоких старичка, мальчик и женщина примерно её возраста. Лица всех были такими добрыми и благожелательными, что она отступила от двери, приглашая всех войти.
Из сеней двери вели в небольшую кухоньку, где половину пространства занимала большая деревянная кровать, на которой сидели, испуганно глядя на вошедших, три малыша. Один лет пяти и двойняшки года по три. Дверь в комнату была закрыта. Хозяйка сказала, указав на дверь комнаты