Пирамиды астрала
Шрифт:
Я вслушивался до "звона в ушах", и вдруг, на грани слуха, действительно, стал пробиваться легкий перезвон, как будто от очень далеко проезжающей упряжки лошадей. Потом звук затих, но я не спешил "открывать глаза" и продолжал вслушиваться. Ага, вот он снова появился! "Та-та-та, та-та-та". Что-то он мне напоминает? А звук, тем временем, приближался, но как-то блуждая слева направо и обратно. Потом вдруг до меня дошло, где я этот звук слышал! "Джингл беллс, джингл беллс" — это же звук упряжки рождественских оленей Санта Клауса. Я их еще в свою поездку за кордон
Как только я вспомнил, откуда мне известен этот звук, колокольчики стали звучать громче, явно направляясь ко мне. Я решился "открыть глаза" и увидел себя висящим в абсолютной темноте. А со стороны, делая красивый вираж, ко мне приближалась упряжка северных оленей. За вожжами, на облучке саней сидел красноносый бородатый дядька, сильно смахивающий на Тима Аллена из известного фильма "Санта Клаус". Упряжка летела в черноте, ничем не подсвечиваемая, но ясно видная, как под ярким солнцем. Только я подумал о странной неестественности происходящего, как под моими ногами развернулось поле белого сыпучего и искристого снега.
— О-хо-хо! — по киношному весело прокричал Дед Мороз, и олени спикировали ко мне в снег, подняв тучу морозной снежной пыли. — Кто тут меня дозывается уже который раз?!
Стряхивая снег с плеч, я заметил, что стою уже по-зимнему одетый, в теплой куртке и каких-то мокасинах, а с синего неба сверкает солнышко. Вдали завиднелся хвойный лес, тоже укрытый снегом. Изо рта и ноздрей оленей шел пар, клубясь в ритме их частого дыхания.
— Здравствуйте! — произнес я, обалдело уставившись на Деда Мороза, соскакивающего с саней.
— Приветствую Вас, молодой человек! Я Санта Клаус! — торжественно произнес он, снимая рукавицы и протягивая руку. — А Вас, как звать — величать?
— А я Женя! — почему-то по-детски представился я и задал еще более детский вопрос. — А вы что, настоящий Дед Мороз будете?!
— Нет! — возмущенно воскликнул он. — Я Санта Клаус! — и поднял вверх указательный палец, явно долженствовавший показать значительность хозяина этого пальца. — У меня больше всего поклонников!
— А-а, извините! Я первый раз здесь!
— Так чем могу помочь?! Если Вам непременно нужен Дед Мороз, то могу подвезти, — со вздохом произнес он, явно удручаясь тем, что я не его обожатель. Я уцепился за эту идею:
— Давайте! Хотелось бы посмотреть: как он там поживает?
— А что старику сделается? — сказал, всхрапнув и повернув голову к нам, передний олень.
— Рудольф! Я тебе слова не давал! — возмутился Санта Клаус на мохнатого болтуна.
— Очень надо! — презрительно взглянул на хозяина олень и отвернулся.
— Да, несколько староват Дед Мороз! — обрадовался Санта Клаус возможности указать на недостатки коллеги и, приглашая меня жестом в сани, продолжил. — Но ничего, покряхтывает. Да и с внучкой его, Снегурочкой — не соскучишься! Ну, садись! Поехали! Хей-гой-гой!
Под этот, ковбойско-индейский вопль, олени припустили в небо, взметнув облако снега, и мы оказались опять в кромешной тьме. Олени стремительно мчались, отмеряя копытами километры невидимой поверхности. Довольно скоро впереди показалась стена северного сияния, красиво переливающаяся в полной темноте голубыми и зеленоватыми тонами. Пока я любовался ею, наши сани под веселое гиканье Санта Клауса влетели прямо в середину светящегося занавеса.
Мир взорвался вокруг всеми цветами радуги, и мы уже неслись по заснеженной улице какого-то праздничного городка. По бокам стояли прянично нарядные бревенчатые домики, украшенные резными наличниками. Вокруг домиков были небольшие, укрытые снегом палисаднички с кустиками и деревцами, украшенными фонариками и ленточками, наверно, очень красивыми в темноте. Иногда у домов встречались дети или какие-то забавные создания вроде гномов или эльфов. Все они радостно махали нам руками и кричали приветствия моему вознице. Наконец мы подъехали к большому, тоже бревенчатому зданию с широким крыльцом.
— Добро пожаловать в Клуб Санта Клаусов! — крикнул мне возница.
— В клуб Дедов Морозов! — смеясь басом, возразил ему, стоящий в распахнутых дверях, большущий старик, заросший убеленной сединами бородой и наряженный в шубу, обшитую красным шелком.
— Опять начинается! — послышался недовольное ворчание Рудольфа от упряжки.
— Все, голубчики, спасибо! Бегите в стойло! — крикнул оленям Санта и поднялся на крыльцо следом за мной. — Проходи Женя, это, как ты наверно догадался, Дед Мороз!
— Да, проходи, посмотри на место наших вечных споров! — похохатывал в бороду высокий старикан.
— А кто еще сейчас здесь? — спросил Санта.
— Да финский Йоулупукки! Остальные неизвестно где бродят!
— А Женя к тебе в гости, насколько я понял! — сказал Санта Деду Морозу и, уже обращаясь ко мне, продолжил. — Проходи, мы всегда рады гостям!
Мы зашли в просторный, но уютный холл с массивным столом у светлых окон и огромным камином у противоположной стены. Напротив очага стояло несколько глубоких, обитых зеленым плюшем кресел и журнальный столик, заваленный совсем даже не журналами, а бутылками и закусками. В одном из кресел сидел благообразный дедушка в очках, тоже убеленный сединами. Санта скинул шубу и оказался в свитере и синих суконных штанах, заправленных в замшевые унты. Я тоже скинул куртку, и мы прошли к камину.
— Детей не привели с собой? — хитро улыбнулся благообразный старикан.
— Да нет! Пей свою "Коскенкорву"! — усмехнулся Санта.
Очкастый старик довольно крякнул, достал из-за пазухи бутылку финской водки и налил в маленький стеклянный шкалик перед собой.
— Кстати, это Йоулупукки, а это Женя! — коротко представил нас Дед Мороз. — Присаживайся! — потом безнадежно махнул рукой на благообразного старца. — Все норовит в одиночку пить! Разве это по-божески!
— Вот поживете с мое — сами запьете! Это процесс философский. Но и за компанию не откажусь! — оживился Йоулупукки и, указывая на стол, произнес. — Однако угощайтесь!