Пирамиды богов
Шрифт:
Они остановились у синего фиата.
— Ты за руль — скомандовал Лис и сел назад.
Автомобиль, не включая фар, выехал на дорогу и скрылся в темноте.
— И куда вас подвести? — спросил Джеймс.
Лис осматривался через заднее окно в поисках преследования.
— Не ерничай.
— Куда едем?
— Вези к себе, — сказал Лис и его обуял сухой кашель.
— Ты думаешь, мы на этой колымаге до Ливерпуля доберемся?
Еще мгновение назад Лис планировал застрелить этого клоуна, если тот еще раз попытается пошутить. Но сейчас он не смог
— Не думал, что ты оценишь, — с гордостью сказал Джеймс.
Лис протер глаза. Шли вторые сутки без сна. Пугало только то, что на горизонте он не видел никаких предпосылок к отдыху.
— Я знаю, зачем ты все это делаешь. Ты пытаешься меня провоцировать, держать в постоянном напряжении. А еще ты уверен в том, что я ради задания готов на все: буду целовать ноги, танцевать перед тобой, умолять. Только ты ошибаешься англичанин. Мне плевать на тебя. Я вывезу тебя из страны. На первом же допросе ты расскажешь даже биографию своего двоюродного прадедушки. Это я тебе гарантирую. Не таких раскалывали. А будешь ерепениться я прострелю тебе ноги в коленях, и всю жизнь будешь ползать. Тебе ясно?
На этот раз улыбка померкла на его лице. Лис смотрел в глаза в отражении зеркала заднего вида и впервые читал в них обеспокоенность.
— Ты знаешь мое имя, а я не знаю твоего. Разве это справедливо? — сказал Джеймс.
— Иван.
— Приятно познакомится, Айван.
— Не Айван, а Иван!
— Ииииван, — протяжно выговорил Джеймс. — Эй, а ты мне нравишься. Волевой, целеустремленный. У нас слухи ходят, что вы ребята стальные как яйца Сталина. Всегда хотел познакомиться с одним. Опыт перенять.
— Не дождешься, — оборвал Лис.
— Угу. Обстоятельства не очень удачные, правда?
— Хватит заговаривать мне зубы! Думаешь, я настолько глуп?
Джеймс остановил автомобиль у трехэтажного жилого здания.
— Приехали.
Они вышли из машины. Лис шел сзади чуть поодаль. Пистолет был нацелен точно в область печени. Он не промахнется и Джеймс это знал. Лис тщательно оглядел окна, близлежащие здания и автомобили в поиске засады.
Они поднялись на второй этаж и остановились у квартиры под номером «22».
— Предупреждаю если там засада, тебя я точно заберу с собой.
— Неплохо, — подметил Джеймс. — Я запомню.
Англичанин распахнул дверь. Лис спрятался у него за спиной. Они медленно вошли. Квартирка была небольшой с минимум мебели. По внешнему виду Лис понял, что здесь прожили не больше пары дней. В других комнатах никого.
Лис сел на кушетку. Ноги горели от усталости. Джеймс стоял посреди комнаты, расправив руки в сторону.
— И что теперь?
— Ночью ты проведешь меня внутрь. Отдашь статуэтку и отвалишь, — Лиса снова пробрал приступ кашля. На этот раз более продолжительного. Он решил, что надышался пыли в этом забытом богом подвале.
— Так просто отпустишь меня? Хм, разве вы не должны при случае убирать свидетелей. Тем более вражеских агентов? Я читал выдержки из ваших правил. Там четко сказано.
— Нет никаких правил, вы олухи, —
Лис осознал, что последнюю фразу его рот выговорил с трудом. Он попытался повторить, однако язык уже не слушался. Его окутало бессилие. Голова неконтролируемо запрокинулась. Пистолет упал на пол. Уши с трудом могли разбирать звуки и отделять их друг от друга. Тело обмякло, упало на кушетку. Последнее, что он увидел перед тем как черная пелена окончательно поглотила его сознание: выбитая дверь; люди в масках с оружием избивают Джеймса; большие глубоко посаженные глаза через черную маску смотрят на него свысока.
— Ну и воняет от тебя, — сказал тот на чистом итальянском. Фраза эхом улетела в небытие.
Лис стоял в валенках по щиколотку в снегу и не мог пошевелиться. Мама что-то громко кричала. Она бежала навстречу со всех ног к своему маленькому сыну. Лис подумал, что мама должно быть очень расстроена и он — тому причина. Возможно, за это он получит ремнем. Как вчера. Только вчера он понимал за что.
Накануне Лис решил залезть на старый бабушкин сервант и перевернул полку. Много красивых стаканчиков разбились об пол. Мама была расстроена. Она кричала, затем почему то винила во всем папу, которого он никогда не видел.
Что он сделал сейчас? Стоит в нескольких метрах от дома. Нога застряла в толще снега. Мама прыгнула ему навстречу. Ногам стало холодно. Они кубарем упали в снег и все потемнело. Стало тяжело дышать. Будто сервант свалился на него в отместку за хулиганство.
Когда мама встала, Лис увидел свои валенки. Они разломились и теперь были вмяты в снег. Какой-то дядя вышел из красивой машины и громко закричал. Наверное, он тоже хотел наругать его. Зачем же он тогда проехал по его валенкам? В чем ему теперь ходить на улицу?
Лис встал и направился к дому.
Его голые ноги ступали по примятой свежей траве. В высоких зеленых кустах жужжали кузнечики; пчелы в изобилии наедались пыльцы, а разноцветные бабочки нежились на полуденном солнце. Он совершенно не понимал, куда направляется.
Теперь он бежит. Его преследуют. Сначала ты раздавил мои валенки, а теперь хочешь раздавить меня. Как бы быстро Лис не бежал, машина все равно догоняет.
Лис свернул в кусты, там ему не проехать. А как дальше? К мамке то придется вернуться. Пусть лучше его бьет, а не ее. Лис выдержит. Когда этот ублюдок заснет, он возьмет нож и всадит в его жирное пузо. Он обязательно отомстит.
Лис очнулся в одиночной камере на деревянной кровати без матраса. Его трясло от холода. Раны от крысиных укусов были наспех обработаны и обмотаны грязными бинтами.
Он обнял колени чтобы согреться. Неизвестно — какой сегодня день или час. По скромным подсчетам он здесь не меньше пяти дней. Сколько пролежал без сознания — неизвестно. Его трижды водили на допрос. Правый глаз заплыл от многократных ударов; волосы прилипли к коже засохшей кровью; голова была раздута от многочисленных гематом. Лис знал не более, чем им уже было известно. Виктор рассказал все.