Пираты Елизаветы. Золотой век
Шрифт:
Но капризное оружие дало осечку.
– Проклятие! – вскричал чиновник и, отбросив бесполезный пистолет, выхватил шпагу. Вид чужой шпаги отчего-то всегда пробуждал в обычно флегматичной душе отца-иезуита какого-то зверя. Клинки со звоном скрестились. Едва запела сталь, как соперник Дамиана начал сдавать. Он явно не ожидал столь мастерской атаки, да и вообще фехтование, судя по всему, не являлось его коньком. Еле отбив фланконад, при котором шпаги касались друг друга левыми сторонами, и едва не вывихнув при этом кисть высоко поднятой руки, он вдруг заголосил:
– Эй, любезный, любезный! Вложите шпагу в ножны! Вы не знаете, с кем связались! Вас ждет виселица! Именем короля…
Дамиан сделал безумное
– Здорово! Ура! – слабым голосом произнес человек, висящий на крюке с задранными вверх, посиневшими и распухшими от веревок руками. – Если бы вы выкинули на двор и меня, то я до смерти молил бы о вас Пресвятую Деву…
Дамиан отряхнул руки и тут только внимательно рассмотрел подвешенного на импровизированной дыбе человека. Это был, несомненно, мулат, выговор его за милю отдавал французским прононсом, а что касается вероисповедания…
– Ad majorem Dei gloriam! – внятно и даже торжественно произнес Дамиан, не сводя взгляда с пленника.
– Аминь! – со вздохом отозвался сверху молодой человек. – Значит, это вы? Ну что же, лучше, как говорится, поздно… Может быть, тогда снимете меня с этого крюка, пока я окончательно не превратился в свиной окорок, причем подкопченный по причине происхождения?
Дамиана не нужно было упрашивать – ловко орудуя ножом, он спустил мулата на пол, правда, несколько не удержав его неожиданно тяжелое тело, отчего тот неловко грохнулся на бок.
– Прошу прощения, – пробормотал Дамиан и бросился распутывать веревки, крепко стягивающие его тело. Пока освобожденный, морщась, растирал затекшие руки и ноги, Дамиан с любопытством рассматривал его.
Перед ним сидел мужчина лет двадцати, с курчавыми волосами до плеч, довольно приятной наружности, но с кожей очень смуглой. Нос его был немного приплюснут, губы несколько более выворочены, чем полагалось европейцу, а глаза, слегка выпуклые, смотрели весело и нагловато. Его распухшие руки были грязны, а одежда, явно с чужого плеча, одновременно напоминала платье погонщика мулов и лакея. Полотняная рубаха была на груди разорвана, выставляя на обозрение великолепно развитые грудные мышцы и загадочный амулет, кожаный жилет валялся неподалеку, а суконные штаны с кожаными заплатками покрыты пятнами засохшей глины.
Некоторые меры убеждения, примененные к нему недавно, оставили на лице мулата следы, которые его отнюдь не украсили. Тем не менее, в его красивых, хоть и грубоватых чертах, в его смелом взгляде чувствовалась огромная энергия, да и сама манера шутить в таких отчаянных обстоятельствах свидетельствовала о некоторой незаурядности натуры этого полукровки.
– Можете, наконец, идти? – нетерпеливо осведомился Дамиан. – Держите руку! Нам нужно убираться отсюда. Вы уже заплатили за комнату?
– Я не занимал здесь никакой комнаты, – ответил мулат, с трудом поднимаясь на затекшие ноги. – Последние три дня у меня почти не было денег. Я наведывался сюда, надеясь, что однажды вы появитесь. Но вместо вас на меня напали эти два мерзавца, которые стали задавать мне вопросы…
– Тихо! – воскликнул Дамиан, прислушиваясь. – Я слышу грохот колес и топот копыт. Кто-то подъехал сюда в карете. Это лишний повод бежать отсюда как можно быстрее. Если вам тяжело,
– Ничего! Я справлюсь!
Они быстро покинули комнату, спустились по лестнице и выскочили во двор. У ворот стояла великолепная карета. На козлах восседал кучер в ливрее, а из раскрытой дверцы выглядывал сам отец Франциск, надменный и величественный.
– Сюрприз! – сказал Дамиан и дернул спутника за руку. – Бегом в карету!
Они запрыгнули в экипаж. Отец Франциск крикнул кучеру: «Пошел!» и захлопнул дверцу. Карета понеслась.
– Я не стал задерживаться у губернатора, – сообщил отец Франциск, внимательно разглядывая своих пассажиров. – Но он был так растроган нашим знакомством, что сам предложил мне карету, дабы я мог с удобствами добраться до своего поместья.
– А куда мы вообще едем? – без стеснения поинтересовался бойкий молодой человек. – Я, может быть, не ел три дня, а после того, как на постоялом дворе меня подвесили, точно тушу…
– Ваше имя, молодой человек! – сверля его ледяным взглядом, произнес отец Франциск. – Если ваше имя – Жан, то рассказывайте все, что вам известно о поисках сокровищ. Я желаю знать все немедленно.
– Меня зовут Жан-Поль, – молодой человек оскалил белоснежные крупные зубы и усмехнулся. – Меня направил Орден. У меня сообщение от Робера Амбулена, и я буду вашим проводником.
Отец Франциск оглядел мулата, его залатанные штаны, с которых на красные, обитые бархатом сиденья осыпалась грязь, и подумал, что в жизни не встречал более противного типа. «С кем только не приходится работать», – подумал профес и вздохнул. Отец Дамиан истолковал вздох предводителя по-своему.
– Да, нас ждет трудное путешествие, – произнес он и выглянул в окно, словно опасаясь, что их кто-то подслушивает. – Расскажите нам все.
– А я и не знаю-то ничего. Мне, между нами, до вашей экспедиции и дела-то никакого нет. Меня падре попросил – я сделал. Мне что так в гилею идти, что этак. Живу-то я при миссии, вот падре и дает мне разные поручения. Амбулена вашего я и в глаза не видел. Пришла от него весточка недели полторы назад. Ну, падре меня на шхуну посадил и отправил с попутным ветром. Мне что – день, два – и готово. А на словах падре меня вот что просил передать: «Амбулен встретил юношу по имени Уильям Харт, который оказался в приятельских отношениях с известным пиратом Веселым Диком, истинное имя которого – Роджер Рэли. Он незаконнорожденный внук того самого Рэли, который нашел эти сокровища и спрятал их на Эспаньоле. Сэр Кэрью Рэли, сын Уолтера Рэли, передал Роджеру бумаги его деда, в которых находилась карта спрятанных сэром Уолтером сокровищ. Амбулен сумел войти Харту в доверие, а впоследствии приблизился и к Роджеру Рэли, который известен на островах под именем капера Веселого Дика. Вместе с ним он отправился на Эспаньолу, пытаясь завлечь Веселого Дика в ловушку или как-то еще завладеть картой. На помощь ему прибыл Хуан Эстебано, агент Ордена, индеец-караиб, который имел на руках приказ короля капитану флота Его Величества шевалье Франсуа Ришери о всяческом содействии членам Общества Иисуса, полученный отцом Франсуа, духовником короля. Но шевалье Ришери, соблазненный шпионкой Кольбера мадам Аделаидой Ванбъерскен, отказался выполнить приказ и арестовать женщину, дабы изъять у нее карту, полученную ею от Веселого Дика при невыясненных обстоятельствах. Потом после некоторых неординарных событий, индеец погиб, а шевалье Ришери, голландцы и женщина без помех двинулись к месту, где спрятаны сокровища. Надо спешить, иначе кладом завладеют другие. Возможно, придется нанять людей с оружием. Ришери не подчинился один раз, взбрыкнет и в другой». Вот и все, сеньор, что мне велено передать на словах. А я уж доведу вас куда следует. Нам бы, чтобы успеть, надо погрузиться на судно сегодня ночью, самое позднее – завтра утром.