Пираты Неизвестного моря
Шрифт:
До матросских плясок дело не дошло. Гармонист принялся обучать нас «светским манерам». Мы разбились на пары. Партнеры шли друг другу навстречу и, поравнявшись, отвешивали поклоны и вежливо орали:
– Здрасьте!
Расходились:
– До свиданьица!
Как ло нотам:
– Здрасьте – до свиданьица!!!
Эта игра нам понравилась.
Гармонист торжествовал:
– Порядок! Валяй, следующая пара. А можно еще изысканней прощаться: гуд бай – покедова – оревуар!
А потом он внезапно загрустил:
– Вы не пионеры, а тоска
Он поспешно развел нас по палатам и ушел в неопределенном направлении, наигрывая «Туш».
Глава 6.
Играю без короля!
– Зря я шахматы брал, – уныло сказал Гринберг. – Тут и сыграть-то не с кем.
– Как не с кем? – удивился Рой.
– А вот так.
– А я?… А мы?
– А что – ты?… Ты ферзя от королевы не отличишь!
– Я?
– Ты.
– Отличу!
Все ребята захохотали.
А Гринберг, словно и не радуясь, что его шутка попала в цель, печально вздохнул:
– Вот видишь… Ты даже не знаешь, что ферзь и королева – это одно и то же.
– Спортсмен, – хмыкнул Ленька. – Тут головой думать надо. Скучно почему-то Левке каждый день играть самому с собой.
А по-моему, если играть, то только так. И противник достойный. И проиграешь – не обидно, потому что самому себе проиграл. А выиграешь, вдвойне приятно – сам себя обыграл! И вообще, как тут ни крути ни верти, всегда ты победитель, даже если и проиграл.
Хорошо играть самому с собой! Все ходы противника наперед знаешь, как бы он ни хитрил и ни выкручивался. И над душой у тебя никто не стоит, и с ходом никто не торопит – думай сколько влезет. Захочешь, на неделю партию отложишь, а то и на год. И никто не скажет, что ты струсил. А случись, на необитаемый остров тебя с шахматами волна выбросит, не пропадешь от скуки, если сам с собой в шахматы играть умеешь. Не умеешь – научишься, времени много, потому что необитаемые острова всегда стоят в стороне от морских путей. Пройдет лет двадцать, найдут тебя на вертолете и прямым ходом в Москву на международный шахматный турнир. Всех обыграл – и чемпион мира! И не удивительно – сам с собой за двадцать лет столько встреч провел, что и не сосчитаешь. Практика!
Одно обидно, после этого на необитаемые острова начинающих шахматистов полным-полно набежит, как кроликов.
– Дай мне шахматы, – оказал я Гринбергу. – Сам с собой сыграю.
– А ты ферзю от королевы отличить можешь? – опросил Рой. Но Гринберг уже протянул мне шахматы:
– На, бери… Только у черного короля голова отломана.
– Ничего, разберусь, – ответил я.
– А может, со мной сыграешь? – вдруг оживился Гринберг.
– Врешь? – я испугался и в то же время обрадовался. – Со мной?
– Да лучше с тобой, чем с Роем, – умно заметил Левка, расставляя фигуры.
– А
– И я!… И я!… – зашумели остальные пираты, и тут же выстроилась очередь.
Игра началась. Левке достались белые.
Рой шумно дышал мне в затылок и мешал думать. Поэтому я стал повторять Левкины ходы. Левка двинул вперед пешку. Я тоже двинул пешку вперед. Левка пошел конем. Я сделал то же самое. Левкин конь съел мою пешку. Мой конь тоже не оплошал. Пираты оживленно шептались за спиной:
– Королевский гамбит!… Индийская защита!… Система Петросяна!…
Левка начал нервничать и сбил своим офицером мою королеву. Мой король не растерялся, и Левкиного офицера с доски словно ветром сдуло.
– Ну что, ничья? – гордо спросил я.
Левка страшно растерялся и… сделал мне мат в три хода.
Но зато у меня были целы почти все фигуры, если не считать пешки и королевы.
А вот у Роя Левка посбивал почти все фигуры, оставил Славкиного короля одиноким и наглухо «запер» в углу.
Рой начал кричать, что это случайность, что он лучше меня играет. Но когда Лейка обыграл его десять раз подряд, Славка вконец разозлился.
– А у меня зато мускулы! – обиделся он, согнул руку в локте и стал совать Левке под нос вздувшийся бицепс.
Но Левка сказал, что на мускулы ему наплевать. Сейчас атомный век, и сколько бы Рой ни качал силу, все равно он не станет сильней, чем шагающий экскаватор.
Рой надулся, взял гантели и ушел на двор.
Со Спасибо Левке пришлось попотеть. И не потому, что Олег играл хорошо. Просто он долго думал. И Левка весь извелся, по сто раз хватаясь за ферзю и ставя ее на место, когда Олег, вопреки всем правилам, начинал «передумывать» уже сделанный ход. Но зато когда Левка дорывался до хода, то не разменивался на пешки, а крошил направо и налево слонов, коней, тур.
И хочешь – не хочешь, подошел такой момент, когда все поняли, что еще один ход, и Спасибо не миновать мата. Олег так глубоко задумался, что Левка понял: он будет думать день, неделю, год, но так и не осмелится сделать никакого хода.
Поэтому Левка поспешно сказал:
– Ничья!
Спасибо нехотя согласился – мы его уговорили.
Зато потом я несколько раз видел, как он вечерами, тайком вынув Левкины шахматы, расставлял фигуры и все думал, думал, как избежать мата. Вздыхал, клал доску на место. А на следующий день доставал снова.
Но особенно жестокое сражение разгорелось у Левки с моим братом.
Сначала Ленька играл по моей системе, повторял Левкины ходы.
Потом, когда Гринберг перешел в наступление, он горячился и негодовал, как Рой.
Затем он основательно задумывался, как Спасибо, испытывая Левкино терпение.
Но ничего не помогало.
Мат был не за горами.
Но вдруг, несмотря на то что Гринберг сбил у него еще одну фигуру, положение резко переменилось.
Ленька двинул свои войска в наступление но всему фронту.