Пираты острова Тортуга
Шрифт:
О Даниэле сведений почти не сохранилось. Жоб Форан был сыном известного корсара Жака Форана, служившего офицером в голландском флоте. Жоб пошел по стопам отца, служил капитаном в эскадре голландского флотоводца Витта де Вита, в 1646—1648 годах плавал в Бразилию, а в начале 50-х годов, обосновавшись в Дюнкерке, занимался корсарским промыслом. В экспедицию шевалье де Фонтенэ его наняли как человека, знакомого с берегами Южной Америки.
Корабли вышли в море в конце 1657 года. По пути французы захватили фламандское судно, оставленное экипажем, потом встретили большой корабль из Сен-Мало под командованием капитана Ла Гарделя. Однако последний не пожелал присоединиться к флотилии. Остановки в португальских колониях на островах Зеленого Мыса и в Бразилии позволили французам
6 января 1658 года флотилия прибыла к Буэнос-Айресу и остановилась возле острова у входа в реку Ла-Плата. В порту Буэнос-Айреса тогда стояли на якоре два десятка голландских судов и два английских парусника. Шевалье де Фонтенэ был полон решимости захватить и ограбить город, однако десантная операция не удалась. Во время посадки солдат в шлюпки последние из-за сильного волнения опрокинулись, а пилот — недавно захваченный английский моряк — допустил ошибку в расчетах. Корсары высадились в болотистом месте, завязли в грязи и вскоре не солоно хлебавши вернулись на суда. Впрочем, Фонтенэ не слишком расстроился из-за этого провала, так как основная его цель заключалась в том, чтобы выйти через Магелланов пролив в Тихий океан. Об этом он напомнил своим лейтенантам во время военного совета.
Желая пополнить запасы продовольствия, Фонтенэ время от времени посылал команды грабить испанские имения и поселки на побережье. Однако продолжить путешествие в южные моря хотели далеко не все. Даниэль, капитан судна «Мотрис», отказался следовать за шевалье и дезертировал, намереваясь вернуться во Францию. Форан последовал примеру Даниэля. Фонтенэ пришлось продолжить плавание в одиночку. После долгих блужданий он появился перед Магеллановым проливом, но скверная погода и предчувствие, что выполнить замысел в одиночку будет крайне трудно, побудили его повернуть назад.
Обратный путь проходил в невыносимых условиях: мешали встречные ветры, часто налетали бури. Фонтенэ вновь нашел капитана Форана на реке Ла-Плата. Тот оправдывал свое бегство тем, что был принужден к этому экипажем. Возможно, впрочем, что ему просто захотелось пограбить испанские суда на реке.
Фонтенэ тоже понимал, что возвращение домой без добычи обернется для него и его компаньонов банкротством. Поэтому и сам был не против «пощипать» испанцев. Однако испанский губернатор, предупрежденный о появлении французских корсаров, принял ряд дополнительных мер по усилению береговой обороны.
В течение трех недель французы ожидали выхода из гавани какого-нибудь судна. Наконец однажды утром они заметили паруса трех голландских судов. Фонтенэ тут же вступил в бой с самым крупным из них (грузоподъемностью 1400 тонн), надеясь, что Форан поддержит его. Но тот не отважился напасть на два других голландских судна В разгар сражения Фонтенэ погиб, сраженный ядром. Тем не менее его людям удалось взять голландский адмиральский корабль на абордаж. Прибыв на борт флагмана, Форан убедился в гибели своего начальника и заявил, что все, кто хочет вернуться на родину, должны немедленно следовать за ним. Некоторые солдаты и моряки перешли на его судно, оставив остальных биться с численно превосходившими их голландцами. В это время два других голландских судна, видя, что Форан уходит, бросились на помощь своему адмиралу. Корабль Фонтенэ был захвачен. Голландский адмирал сначала хотел утопить всех уцелевших во время боя французов, но, испытывая недостаток в людях — погибло более 60 голландских моряков,—решил с помощью пленных пополнить свой экипаж.
Очевидцем описанных выше событий был Акарете Бискайский, автор «Отчета о путешествии вверх по реке Ла-Плата, а затем по суше — в Перу». В этом сочинении он сообщает. «Мы отплыли [из Кадиса] примерно в конце декабря 1657 года на корабле водоизмещением 450 тонн и на 105-й день достигли устья реки Ла-Плата, где встретили французский фрегат под командованием капитана Форана и, после непродолжительного боя с ним, оторвались от него и продолжили наш путь, пока не достигли Буэнос-Айреса, где обнаружили 22 голландских корабля и среди них — 2 английских; они были нагружены бычьими шкурами, серебром и испанской шерстью, полученными в обмен на их товары; через несколько дней 3 голландских корабля, покинув рейд, встретили капитана Форана и еще один фрегат, называвшийся "Марешаль" которым командовал шевалье де Фонтенэ; после жестокой стычки голландцы абордировали и захватили "Марешаль", предав мечу всех его людей, в том числе и шевалье».
Глава 15
Уход испанцев с Тортуги и появление там Элиаса Уоттса
Можно только догадываться, как в дальнейшем развивалась бы история антильского флибустьерства, если бы Испания смогла сохранить за собой контроль над Тортугой. Однако 13 сентября 1654 года король Филипп IV назначил новым губернатором Санто-Доминго дона Бернардино де Менесеса Бракамонте-и-Сапату, графа Пеньяльбу, которому вскоре было поручено отозвать с Тортуги испанский гарнизон, «разрушить все фортификации, большие и малые, не оставив камня на камне, вернуть в Санто-Доминго всю артиллерию… и запереть гавань Тортуги, затопив в двух ее проходах несколько старых кораблей и барок, нагруженных камнем». Этот, казалось бы, странный указ объяснялся тем, что испанской короне стало известно о готовящейся в Англии военной экспедиции, целью которой было завоевание всех испанских владений в Вест-Индии. Удерживать Тортугу стало менее насущной задачей, чем усиление обороноспособности Санто-Доминго.
Прежде чем приступить к эвакуации испанского гарнизона с Тортуги, граф Пеньяльба 11 июня 1655 года написал экс-губернатору Эспаньолы дону Хуану Франсиско Монтемайору письмо, в котором интересовался его мнением относительно целесообразности сохранения бывшего пиратского гнезда под испанским контролем. На следующий день Монтемайор отправил графу пространный ответ. Его мнение было однозначным: если французы или англичане снова займут Тортугу и восстановят ее статус крупной флибустьерской базы, испанской торговле в Вест-Индии будет нанесен невосполнимый ущерб. Кроме того, враг получит возможность использовать Тортугу в качестве плацдарма для завоевания Эспаньолы и других испанских колоний в бассейне Карибского моря.
Пеньяльба не разделял опасений Монтемайора. Он полагал, что в связи с английским завоеванием Ямайки (а это печальное для испанцев событие произошло в мае 1655 года) более насущной проблемой становится укрепление обороны Санто-Доминго. Поэтому 26 июня он подписал приказ об эвакуации испанского гарнизона с Тортуги. Бальтасар Кальдерон должен был немедленно погрузить на суда всю артиллерию форта Ла-Рош и вывезти ее в Санто-Доминго. Однако выполнить этот приказ было невозможно из-за отсутствия погрузочных средств и ввиду твердой уверенности Кальдерона в том, что уход испанцев из Бастера — форменное безумие. Разделяя точку зрения Монтемайора, он пытался доказать Пеньяльбе и чиновникам в Испании, что для обеспечения безопасности испанских владений в Вест-Индии Тортугу «было бы очень выгодно сохранить… ибо в то время, когда ее заселяли враги-французы, имели место многие грабежи и нанесение ущерба торговле Гаваны, Кампече, Ямайки, Веракруса, Кубы, Картахены, Портобело и Тьерра-Фирме».
4 августа губернатор Эспаньолы повторил свой приказ, присовокупив к нему поучение, как захоронить пушки, если нет возможности погрузить их на суда. После этого капитан Кальдерон и его солдаты не стали мешкать: не разрушив до основания форт, не вывезя с острова всю артиллерию и не затопив у входа на якорную стоянку старые корабли, они покинули Тортугу. Правда, перед самым уходом Кальдерон оставил на берегу два послания, датированные 25 августа 1655 года и написанные на испанском и ломаном английском языках. В них «капитан и сержант-майор дон Бальтасар Кальдерон-и-Эспиноса» сначала рассказал, как он разбил мальтийского рыцаря Тимолеона Отмана де Фонтенэ, снес крепость и разрушил все дома, а затем предупредил, что все, кто рискнет вновь прийти на Тортугу с целью поселения, будут преданы мечу без всякой пощады. 26 февраля 1656 года эти письма доставил на Ямайку шкипер небольшого английского судна, незадолго до этого посетивший Тортугу.