Пираты Венеры
Шрифт:
Я больше не ждал, а спрыгнул на землю с намерением напасть на животное с тыла. Что случилось потом, произошло настолько быстро, что даже рассказ об этом займет гораздо больше времени. Пока я доставал меч, могучий зверь припал к земле, готовясь напасть на Камлота. У того в руках были лишь короткий меч и веточка. Вдруг Камлот махнул по его морде веточкой, покрытой листьями, и легко отскочил в сторону, одновременно ударив острым концом меча в правое плечо животного. Меч вошел по рукоятку в огромное туловище.
Басто остановился, все четыре ноги его разъехались на мгновение. Он закачался и рухнул у ног Камлота. Крик восхищения сорвался с
— О Боже! — воскликнул я по-английски и по-амторски: — Смотри, Камлот!
— Что такое?
Глава 8
НА БОРТУ «СОФАЛА»
Сначала мне показалось, что над нами парят пять огромных птиц, но вскоре сообразил, что это— крылатые люди. Они были вооружены мечами и копьями, и каждый тащил длинный канат с проволочной петлей на конце.
— Кланганы! — закричал Камлот. — Люди-птицы!
И прежде чем я осознал опасность, угрожающую сверху, пара петель из проволоки молниеносно опустилась и обвилась вокруг нас. Пытаясь освободиться, ударяли по петлям мечами, но наши клинки оказались бессильными разрубить проволоку, а до канатов не могли дотянуться.
Пока мы бились в петлях, безуспешно пытаясь вырваться, кланганы уселись на земле— каждая пара по разные стороны от пойманной жертвы. Мы оказались совершенно беспомощными, как молодые бычки, удерживаемые на месте двумя натянутыми в разные стороны лассо. Пятый кланган направился к нам с обнаженным мечом и обезоружил нас. (Нужно пояснить, что «анган— это единственное число, а «кланган» — множественное. Множественное число в амторском языке образуется приставкой «клу» к словам, начинающимся на согласную, и «кл» — начинающимся на гласную.)
На нас напали столь умело, что все кончилось почти без усилий со стороны людей-птиц. Прежде чем прошло изумление, вызванное внезапной атакой, все было кончено. Теперь я вспомнил, что слышал, как Данус пару раз упоминал о кланганах, но подумал, что сказанное относится к людям, приручающим птиц, или чему-то в этом роде. Как далеко все оказалось от реальности!
— Думаю, мы останемся здесь, — заметил Камлот мрачно.
— Что они сделают с нами? — полюбопытствовал я.
— Узнай у них.
— Кто вы? — требовательно спросил один из людей-птиц.
Я очень удивился, услышав его слова, хотя было неясно, чему, собственно, удивляться.
— Я из чужого мира. Мы с моим другом не враждуем с вами. Отпустите нас.
— Ты напрасно расточаешь слова, — бросил мне Камлот.
— Да, напрасно, — согласился анган. — Вы вепайцы, а мы получили приказ доставлять вепайцев на корабль. Ты не выглядишь вепайцем, — добавил он, оглядывая меня с головы до ног. — Но другой-то уж точно вепайец.
— Вы не тористы, а следовательно, враги, — вставил другой.
Они сняли с нас петли и обернули канаты вокруг шеи и под мышками. Затем два клангана подхватили канаты, которыми связан Камлот, а два — мои, и, расправив крылья, поднялись в воздух, унося нас под собой. Наш вес в основном приходился на веревки, укрепленные под мышками, но другая, обмотанная вокруг шеи, постоянно напоминала, что произойдет, если мы не будем вести себя благоразумно.
Они летели невысоко между деревьями, и тела наши проносились всего в пяти футах над землей, потому что лесные тропинки часто перекрывались низко расположенными ветвями. Кланганы постоянно громко болтали, кричали, смеялись и пели, довольные собой и своим подвигом. Голоса их мягки и приятны, а песни смутно напоминали негритянские. Сходство усиливалось очень темным цветом их кожи.
Камлота тащили передо мной, и это дало возможность рассмотреть странные существа, в плен к которым мы попали. У них низкие покатые лбы, огромные клювообразные носы и выступающие челюсти; глаза маленькие и посажены близко друг к другу, уши плоские и слегка заостренные. Большие грудные клетки напоминали птичьи. Руки тоже напоминали птичьи лапы, пальцы оканчивались длинными ногтями. Нижняя часть туловища непропорционально маленькая, талия узкая, ноги короткие, туловище коренастое. На ногах с длинными острыми когтями всего по три пальца. На головах вместо волос — перья. Когда птицы-люди бывали возбуждены (например, когда они на нас напали), перья вставали дыбом, но обычно они лежали ровно. Все перья одинаковы: у корней белые, затем полоса черная, затем опять белая, верхушка же красная. Подобные перья росли и на нижней части туловища спереди, был еще один достаточно большой пучок как раз выше ягодиц — великолепный хвост, который они распускали в огромный веер, когда желали покрасоваться.
Их крылья состояли из очень тонкой перепонки, натянутой на легкий каркас. Они напоминали крылья летучих мышей и казались недостаточными для поддержания тел этих существ в воздухе, но позднее я узнал, что их кажущаяся массивность была обманчива, ибо кости у них, подобно птичьим, были пустотелыми.
Кланганы унесли нас очень далеко, но как далеко, я не знал. Мы были в воздухе полных восемь часов и, когда деревья расступались, летели очень быстро. По-видимому, они были неутомимы, а мы с Камлотом изнемогли задолго до того, как кланганы достигли цели. Канаты врезались в тело, заставляя хвататься за них руками и подтягиваться, чтобы избежать удушения. Казалось, смерть была не за горами.
Но все наконец кончилось. Внезапно мы вылетели из леса и устремились к порту, спрятанному в уютной бухте, и я в первый раз увидел воды венерианского моря. Между двумя мысами, которые образовали вход в бухту, я мог видеть океан, раскинувшийся, на сколько хватало взгляда, — чудесный, интригующий, возбуждающий фантазию. Какие народы и страны лежат за ним? Узнаю ли я об этом когда-нибудь?
Тут мое внимание привлек корабль, который я сначала не заметил, стоящий на якоре в тихих водах бухты, а рядом — второй. Туда и полетели наши похитители, и пока мы приближались к цели, я внимательно рассматривал корабль. Он отличался от земных судов, но не намного. Длинный и узкий корпус, высокий нос, острый и выпирающий вперед, напоминающий острие кривой восточной сабли. По виду корабль казался очень быстроходным. Но что приводило его в движение? Не было ни мачт, ни парусов, ни труб. На корме находились две овальные надстройки — большая и на ней поменьше. На крыше верхней — круглая башня, увенчанная маленьким «вороньим гнездом». В башне и надстройках виднелись окна и двери. Когда подлетели поближе, стало видно много открытых люков на палубе и людей, стоящих на палубе и на площадке, окружавшей башню и верхнюю надстройку. Они наблюдали за нашим приближением. Когда нас опустили на палубу, вокруг сразу собралась толпа галдящих людей. Мужчина, по виду офицер, приказал снять с нас веревки. Пока выполнялся приказ, он расспрашивал кланганов.