Пироскаф «Дед Мазай»
Шрифт:
— П-папочка… — выдохнул Юга. — Прячемся…
Спрятаться можно было за листами чистого картона, прислонёнными к стене. Юга туда и утянул Сушкина. Тот прошептал:
— А зачем? Мы же ничего такого…
— Отец не велел сюда ходить, пока не готова роспись…
По голосам стало ясно, что вошли Герцог и Платоша. Живописец Римский-Корсаков убеждал его высочество:
— Дюк! Это всего две минуты! Я сделаю набросок. Чтобы ваш образ всегда был передо мной.
—
— Вас не будет! Но его высочество Юхан! Я должен сделать так, чтобы в его образе отчётливее проступили отцовские черты. Они проступают и так, но следует подчеркнуть преемственность натуры…
— Маэстро! Да я то вам зачем?
— Я буду писать его, обращаясь к вашему портрету. Ведь мальчик — ваша копия!
— Сударь, вы рехнулись! Жаль, но это так! Капризный, похожий на тощего жеребёнка мальчишка — копия обрюзгшего дяди с толстыми щеками, морщинами и необъятным животом?!
Платоша помолчал, повздыхал и сказал снисходительно:
— Ваше высочество, вы мудрый и дальновидный монарх…
— Да, да! Я слышу это каждый день. И что дальше?
— А дальше то, что несмотря на мудрость, вы, дюк, рассуждая о живописи, повторяете расхожие обывательские мнения… Разве подлинное сходство образов идентично примитивной фотографической похожести?! О, великий Леонардо!.. Сходство прежде всего — в единстве духа! В голосе крови! В едва заметных приметах, говорящих о корнях династии…
— Да, но…
— Государь, вспомните, как наследник бросает взгляд из-под волос, когда кто-то неожиданно окликает его! Как поводит плечом, если с чем-то не согласен. Как заливисто хохочет, услыхав удачный анекдот…
— Ага, особенно эротический…
— О, не надо, ваше высочество! Это совершенно неиспорченный мальчик…
— Юга, что такое «эротический» — шепнул Сушкин.
— Наверно, «аэро-тический». Что-то про воздухоплавание. Один француз выпал из корзины воздушного шара, а штаны его зацепились за корзину, и… Том, давай про это потом. Послушаем…
Спор живописца и герцога продолжался.
— …А его интонации! Разве не в точности ваши? «Лейтенант Покс, предупредите старшего привратника у главного входа, чтобы не смел цыкать на мальчика, который приезжает на трёхколёсном велосипеде. Иначе из привратника он превратится в младшего чистильщика коровьего хлева…» Вы наверняка были таким же в десять лет…
— Да не был я таким! Пухлым был и боязливым! Драться с мальчишками боялся, только мечтал дать кому-нибудь из обидчиков пинка и не смел!..
— Но ведь мечтали же! Это главное! Жажда храбрых поступков говорит о врождённом рыцарстве и благородстве характера. Просто это проявилось у вас чуть позже! А у наследника чуть раньше. Он такой, каким были бы вы, если бы росли ребёнком в наши дни…
— Право, не знаю, что и сказать…
— Ничего не говорите, дюк. Сядьте вот сюда, лицом к свету. Через минуту в сделанном наброске вы увидите сходство между собой и сыном, как в зеркале. Несмотря на разницу в годах!
— Э… значит, вы уверены, что это мой сын?
— Святой Бартоломео, хранитель кистей и красок!..
— Маэстро… Платоша!.. Вы… ты столовыми ложками льёшь бальзам на моё исцарапанное сердце!.. А то я уж думал: не сделать ли генетическую экспертизу?
— Дюк, я повторю: вы мудрый и дальновидный монарх, но порой простодушны из-за широты вашего сердца. Какая экспертиза! Достаточно увидеть, как юный герцог стоит на крыльце! Как он со ступеней осматривает герцогство, скрестив руки в изодранном кружеве обшлагов и небрежно отставив ногу в дырявом чулке…
— Да, он всегда обормот. Как и я в его возрасте…
— Вот видите! Важно не внешнее подобие, а конгруэнтность душевных свойств и главных качеств характера!
Сушкин подышал Юге в щеку:
— Что такое кон-гр-груэнтность?
— Кто её знает… Ну, это, наверно, когда мастер-винодел чувствует, что вино из одной бочки, даже если оно в разных кружках… Папочка один раз брал меня в подвалы с бочками. Их потом выносили друг за другом…
— Бочки?
— Папочку и гостей… Том…
— Что?
— Как ты думаешь, Платон про меня правду говорит? Или вешает папочке лапшу на уши?
— Юга, конечно, правду! У него же глаз художника, точнейший!.. И ты правда похож на его высочество, когда стоишь на крыльце, как на капитанском мостике…
— Я попрошу папу присвоить Платоше звание магистра наук… — Юга впервые сказал не ироническое «папочку», а нормальное «папу».
— Правильно!.. Только лучше попроси добавить ему жалованье. Бродячие живописцы всегда без гроша…
— Я попрошу и то, и другое…
— Молодец… Юга! Ну а где ты все-таки пропадал? Обещал ведь рассказать…
Четвёртая часть
Такое вот кино…
Как его переместили…
Когда Сушкин верхом на Донби усвистал к пристани, Юга пошёл навстречу Сусанне. Было интересно и слегка страшновато (хотя чего бояться в своём отечестве?). И они сошлись на брусчатом тротуаре на улице Поздних Незабудок.