Писатель-Инспектор: Федор Сологуб и Ф. К. Тетерников

Павлова Маргарита Михайловна

Инцидент упоминается также в воспоминаниях Н. Оцупа [940] .

Конфликт с В. Брюсовым возник на пустом месте. Сологуб просил его напечатать стихотворение «Чертовы качели» (написано 14 июня 1907) в ближайшем номере «Весов» и был огорчен отказом (в связи с обилием в журнале поэтических материалов). Предложение Брюсова передвинуть публикацию в очередной номер он расценил как пренебрежительное отношение к своему творчеству и заявил о прекращении сотрудничества в журнале. В ответ на это заявление 5 июля 1907 года Брюсов писал:

940

Оцуп Н.Встречи с Федором Сологубом. — С. 526–527. См. также в записи П. Н. Медведева: «Беспощадные отзывы о современниках-символистах. Только — поросячий писк, гениальничающие поросята. А нужно было просто вернуться к Пушкину и разъяснить, что такое поэзия и стихи. Подвизгивали из-за отсутствия таланта. Особенно — А. Белый. Общение с ним — невыносимо. Не выносит его читки» («Из встреч с Ф. К. Сологубом летом 1925 г. в Царском Селе»).

Теперь, в частности, о Ваших «Качелях». Если из скорого помещения этих стихов вы делаете casus belli, можно ли сомневаться, что мы отложим стихи кого-либо другого или прибавим к № несколько лишних страниц, чтобы только остаться с

Вами в добрых отношениях. <…> Примите нашу уступку как наше извинение и верните нам Вашу дружбу, чем меня лично Вы обрадуете очень. Я думаю, вы не сомневаетесь, что я издавна и твердо люблю Вашу поэзию и Васи что мне руководить журналом, в списке сотрудников которого нет Вашего имени, было бы очень грустно [941] .

941

Брюсов. Письма к Ф. Сологубу // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1973 год — С. 109. Курсив мой (в файле — полужирный — прим. верст.).

Получив извинения, «пострадавший» смирился и успокоился: как будто он ждал в ответ на свои упреки, обращенные к редакции, лишь уверений в признании его таланта. Следует заметить, что конфликт совпал с весьма драматическими событиями, происшедшими в жизни писателя (смерть Ольги Кузьминичны), о которых он сразу же сообщил Брюсову, отнюдь не входившему в его ближайшее окружение. Письмо Сологуба как нельзя яснее раскрывает механизм «провокации», которым он владел в совершенстве: чтобы устыдить «обидчиков», необходимо выступить в роли «жертвы».

8 июля Сологуб писал:

Дорогой Валерий Яковлевич, Я сердечно тронут Вашим участием к постигшему меня горю. Смерть моей сестры для меня великая печаль, не хотящая знать утешения. Мы прожили всю жизнь вместе, дружно, и теперь я чувствую себя так, как будто все мои соответствия с внешним миром умерли, и весь мир на меня, и все люди меня ненавидят. — И с большим моим горем смешались глупые и досадные маленькие неприятности, устроенные мне моим бывшим учебным начальством. Как раз в те дни, когда сестра умирала, — мучительно страдая, и твердо, без жалоб, перенося это, и зная, что умирает, и до конца в сознании, — меня внезапно начали выставлять со службы. В самый день ее похорон потребовали, чтобы я поскорее сдавал училище. Потом, чтобы возможно скорее очищал квартиру, и разные другие пакости в том же мелко-бесовском роде. Это все мелочи и пустяки, но их дурацкое совпадение с такими тяжелыми для меня днями действовало на меня угнетающим образом. — Возможно, что в письме к Вам я был несправедлив относительно «Весов»; то, что Вы пишете, совершенно справедливо и убедительно для меня; боюсь только, что или я выразился несколько неточно, или что Вы поняли меня несколько внешне. Вопрос о том или другом стихотворении вовсе не важен, потому что это — только внешняя сторона. Для меня существенно то, что я чувствовал в чем-то, не умею точно сказать в чем, враждебный холод. Ваше милое и дружеское письмо убедило меня в том, что я грубо ошибался, в чем виною тень смерти, уже давно омрачившей мою жизнь, — смерти, страшной потому, что она — не моя, что я не сказал, а услышал: — я умираю. — Кто качается на чертовых качелях, тому так легко ошибиться — очень ценю Вашу любезную уступку относительно «Качелей»; но после Ваших сердечных и дружеских слов мне было бы грустно и стыдно воспользоваться ею. Итак, пусть оно пойдет, как Вы хотели сначала, в 9 или 10 номере. Если в том номере найдется место и для другого моего стихотворения, то будьте добры написать мне об этом, когда это выяснится [942] .

942

РГБ. Ф. 386. Карт. 103. Ед. хр. 26. Л. 15–16 об.

17 июля Брюсов сообщал: «„Качелям“ Вашим теперь уже суждено появиться в № 8» [943] .

В том же 1907 году произошла ссора с М. Кузминым. В альманахе «Белые ночи», поместившем подборку стихотворений Сологуба, была напечатана повесть «Картонный домик», в которой Кузмин описал интимный вечер в театре В. Ф. Коммиссаржевской с участием мэтра, читавшего драму «Дар мудрых пчел», и изобразил его в стилистике карикатуры: «седой человек, медлительным, старческим голосом, как архимандрит в великий четверг»; «Повернув свое бледное с лоснящимся, как у покойника, лбом лицо на минуту к шепчущимся, перевернул шумно и неспешно страницу, сидящий на ложе снова начал…» [944] .

943

В. Брюсов. Письма к Ф. Сологубу // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1973 год. — С. 110.

944

Кузмин М.Картонный домик // Белые ночи. Петербургский альманах. — СПб., 1907. — С. 123–124. В альманахе напечатано 7 стихотворений Сологуба: «На закат, на зарю…», «Над усталою пустыней…», «Оболью горячей кровью…», «Росою весь обрызган двор…», «Сладко мечтается мне», «Тихая дорога…», «Целуйте руки…» (С. 201–208).

Сологуб возмутился, о чем писал Г. Чулкову, принимавшему в издании близкое участие: «Не правда ли, как это неумно свирепеть на меня за то, что я, во-первых, написал драму, во-вторых, читал ее долго, мешая Кузмину исполнять его „Куранты“. И потом я думаю, что в этой самой книге моих стихов помещать не следовало: это меня, без моего ведома, ставит в такое положение, в котором я не хочу стоять. Получается такая картина: не подозревая, что на моем лице красуется плевок, я безмятежно выхожу читать стихи перед гогочущей аудиторией. <…>» [945] .

945

Чулков Г.Годы странствий. — С. 163. Имеются в виду «Куранты любви» — стихи М. Кузмина, положенные им на музыку (впервые опубл.: Весы. — 1909. — № 2).

4 сентября Кузмин отметил в дневнике: «Письмо от Сологуба, обиженного на „Картонный домик“» [946] . Сологуб писал:

Многоуважаемый Михаил Алексеевич. В Вашем «Картонном домике» есть несколько презрительных слов обо мне, — точнее о моей наружности и моих манерах, которые Вам не нравятся. Художественной необходимости в этих строчках нет, а только глумление. Эти строчки я считаю враждебным по отношению ко мне поступком, мною не вызванным, ни в коем отношении не нужным и, смею думать, случайным [947] .

946

Кузмин М.Дневник 1905–1907 / Предисл., подгот. текста и коммент. Н. А. Богомолова и С. В. Шумихина. — СПб.: Изд-во Ивана Лимбаха, 2000. —

С.398.

947

Cheron G.F. Sologub and М. Kuzmin: Two Letters // Wiener slawistischer Almanach. Wien. — 1982. — Bd. 9. — S. 373.

Конфликт был улажен [948] , однако история получила широкую огласку. Примечательно, что «пострадавший» направил Чулкову, невольно оказавшемуся причастным к конфликту, письмо о смерти сестры с теми же печальными подробностями (о вынужденном уходе в отставку и т. п.), о которых сообщал Брюсову, — в этом жесте опять же нельзя не прочитать призыв к состраданию [949] .

Очередной скандал, на сей раз с «Золотым руном», разразившийся в ноябре 1907 года, чуть было не расстроил издание восьмой книги стихов Сологуба «Пламенный круг», предпринятое Н. П. Рябушинским. Поэт счел себя оскорбленным в связи с тем, что намеченная в журнале публикация его портрета [950] была отложена; истолковав этот факт как пренебрежение со стороны редакции, он также был готов отказаться от сотрудничества. Встревоженный намерением Сологуба выйти из «Руна», Рябушинский попытался уладить конфликт:

948

См. примирительное письмо Кузмина к Сологубу от 4 сентября 1907: Кузмин М.Стихотворения. Переписка. — С. 9 (публ. Н. А. Богомолова).

949

Текст письма см.: Чулков Г.Годы странствий. — С. 163.

950

Имеется в виду репродукция с портрета Ф. Сологуба (1907) кисти Б. М. Кустодиева. Портрет был заказан Рябушинским в 1907 г., по этому поводу он писал Сологубу: «Будет к Вам у меня просьба: разрешите нарисовать с Вас портрет художнику Кустодиеву, который уже изъявил свое согласие и явится к Вам на днях. Это продолжение той галереи, которую я печатаю; Ваш портрет будет помещен одновременно с трагедией „Дар мудрых пчел“» (ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 3. Ед. хр. 601. Л. 11; письмо не датировано). Планировалось дать портрет в № 2/3 «Золотого руна» за 1907 г., однако напечатан он был позднее — в № 11/12 журнала.

Многоуважаемый Федор Кузьмич! Неужели слова о дружеских отношениях есть любезная ирония? Я могу быть только искренним, но не фальшивым. Причины непомещения Вашего портрета не есть какое-нибудь сложное, неприязненное отношение, а самая простая редакционная комбинация, заключающаяся в следующем. Когда шла Ваша трагедия в № 3 [951] , репродукция портрета, хотя и была готова, не удовлетворяла подлиннику, и пришлось переделать; я не думал, чтобы это могло быть причиной вашего огорчения или недовольства. Затем, составляя номера заранее, я не поместил Вашего портрета в следующих №№ лишь потому, что решил поместить его в № 11–12, вместе с вещами, которые Вы обещали прислать, будучи в Москве. Я, право, не вижу причины, чтобы обижаться на меня и видеть в этом какое-то стремление, как Вы говорите, демонстрировать мои к Вам отношения. Нет, еще раз нет и нет! Как поэта, беллетриста и философа, я очень Вас люблюи прошу видеть мое лицо и слышать мои слова такими же искренними, какими они были при нашем свидании в Москве. Еще раз прошу Вас, не осложняйте жизнь людскими подозрениями: жизнь красива любовью и доверием. Буду думать, что тень недовольства, как и всякая тень, случайная, миновала. Вы позволите печатать Ваш портрет и по-прежнему, относясь хорошо к «Руну» и ко мне, пришлете стихи, и статью и рассказ для № 11, 12 [952] .

951

См.: Сологуб Федор.Дар мудрых пчел. Трагедия в пяти действиях // Золотое руно. — 1907. — № 2. — С. 38–48; № 3. — С. 41–53.

952

Письмо на бланке «Золотого руна» (не ранее 4 ноября 1907 г.), рукой Г. Э. Тастевена // ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 3. Ед. хр. 601. Л. 12. Курсив мой.

21 ноября перед раздосадованным Сологубом, который бойкотировал все письма и телеграммы редакции, оправдывался секретарь «Золотого руна» Г. Э. Тастевен:

У нас вошло в традицию печатать портрет вместе с произведениями писателя или художника (так были напечатаны портреты Брюсова, Вяч. Иванова, Ремизова, Белого [953] ); между тем, для № 7–9 у нас не было Ваших произведений (кроме 2 небольших стихотворений [954] ); в № 10 не будет вообще никакого портрета, так как он посвящен старинным поморским рукописям. Вы указываете, что редакция напечатала раньше Вашего портрет, присланный позже (Вы, вероятно, имеете в виду портрет Ремизова, который был действительно прислан несколько позже Вашего), но редакция никогда не имела в виду в соблюдении очереди печатания портретов высказывать свои отношения к писателям, а руководствовалась тут чисто практически-техническими соображениями. Сейчас в редакции имеется ряд портретов, некоторые будут помещены значительно позже Вашего, хотя некоторые пришли раньше (это портреты Лансере (Сомова), Л. Андреева (Репина), А. Блока) [955] . Глубокоуважаемый Федор Кузьмич! с № 6 «Золотое Руно» не получило от Вас ни одной вещи и имеет полное основание думать, что Вы изменили Ваши отношения к журналу, который Вы в одном письме назвали «наиболее близким Вам». Неужели эта близость эта <так!> могла быть нарушена так скоро? Ведь идейная близость, которая существовала между Вами и «Золотым Руном», ничем не была нарушена журналом, и потому, если Вы верите искренности моих объяснений, Вы не придадите значения этому инциденту. В случае, если Вы по-прежнему согласны предоставить «З<олотому> Руну» издание Ваших стихов, не откажитесь прислать их в самом близком времени с указанием Ваших условий [956] .

953

Имеются в виду помещенные в «Золотом руне» репродукции портретов: В. Брюсова работы М. Врубеля (1906. № 7/8/9); Вяч. Иванова работы К. Сомова (1907. № 3); А. М. Ремизова работы Б. Кустодиева (1907. № 7/8/9), А. Блока работы К. А. Сомова (1908. № 1).

954

В № 7/8/9 «Золотого руна» за 1907 г. были напечатаны стихотворения Сологуба: «Там, за стеною, холодный туман от реки…», «Мой друг, любовь неслышная…» (С. 66).

955

Портрет К. А. Сомова работы Е. Е. Лансере был опубликован в 1908 г. (№ 11/12); портрет Л. Андреева работы В. Серова — в 1909 (№ 7/8/9).

956

ИРЛИ. Ф. 289. Оп. 3. Ед. хр. 672. Л. 9–10 (на бланке «Золотого руна»).