Писатель с мозгами набекрень
Шрифт:
Фу, какая мерзость! Дальше – ещё хуже.
«…я разрежу тебе рот от уха до уха, отрежу уши и нос, выколю глаза. Тебе не будет больно, зайка, – ты всё равно уже будешь мёртвой. Затем я начну с самого вкусного: нежно прижмусь губами к твоей иссечённой заднице и буду пить тёплую кровь. Тебе интересно, что будет потом? Сейчас скажу. Я разрежу твое тело бензопилой на две части чуть выше пупка. Отрежу ноги, руки, голову. Нижнюю часть тела с твоей аппетитной задницей я спрячу в сумку, а остальное сложу в мусорные мешки, добавлю в них камней и ночью выкину в реку. Дома я приготовлю себе великолепный ужин, о котором давно мечтаю – рагу из твоей задницы. Я разделаю её, тщательно вымою и помещу в духовку. Через пятнадцать минут, я долью воды и добавлю морковь, лук, сельдерей, перец, соль. Твоё мясо скоро станет сочным…»
Насчёт обжоры я здорово угадал. Впрочем, эту мерзость писал явно нездоровый человек. Это же надо такое придумать: обжора-каннибал! Рассказ краток, но очень натуралистичен. Кровавые фантазии психопата. Зачем Юлия Леонидовна вообще приняла этот маниакальный опус на конкурс? Да ещё в финал? Почему всё должно быть так ужасно? Ах, да! Она же его не читала. Суматоха, голова кр'yгом.
Меня мутит. Я машинально постукиваю кончиками пальцев по столу. На моём тайном языке это означает: «Не блевать!» Это после инсульта я стал такой чувствительный.
Чтобы справиться с тошнотой, одним глотком допиваю остывший кофе и отправляю обратно в Прагу омерзительное произведение вместе со своим корректным сообщением. Так, мол, и так, уважаемая Юлия Леонидовна. Я считаю, что рассказ номер шестнадцать принадлежит перу сумасшедшего, поэтому не подходит для уважаемого литературного конкурса. Пусть этот ненормальный выигрывает призы в психиатрической лечебнице закрытого типа. Если не верите, прочитайте сами.
Возвращение Марины отвлекает меня от литературно-кулинарно-каннибальской тематики.
– А где Лукас? – задаю я вопрос жене.
– Он остался в спортклубе. Я за тобой. Быстро собирайся, дорогой.
– А что случилось?
– Родителей приглашают на ужин в клуб. Будем все вместе отмечать окончание игрового сезона.
– О’кей.
Выключаю компьютер. Одеваю себя: костюм, рубашка, галстук в тон. Едем.
День остыл. Всего лишь полвосьмого, а на улице уже темно. Конкретный ливень на время прикинулся кроткой капелью – зима всё-таки. Спортивный клуб, в котором наш Лукас гоняет мяч, находится в пяти минутах езды от Песталоцциштрассе. Подъезжаем к футбольному полю, ярко освещенному прожекторами. На краю поля высится трёхэтажное здание клуба. В нём располагаются спортивные залы, раздевалки, душевые комнаты и столовая. Сразу за клубом начинается глухой лесной массив со сказочным названием Ведьмин лес. Сейчас на мокром поле никого нет, зато вся автостоянка заставлена разномастными машинами. Видимо народ уже в столовой.
Марина с трудом находит свободное местечко и паркует форд. Взявшись за руки, поднимаемся по широким ступеням и входим внутрь здания. Звон посуды и гул голосов указывают нам верное направление. Столовая и вправду полна. За накрытыми столами несколько десятков взрослых шумно отмечают спортивные успехи своих отсутствующих детей. Едва мы появляемся в дверях, как нас встречают весёлые «халло! сервус! грюсс готт!». По моему мнению, немцы – это самый дружелюбный народ в мире. Здесь принято при любом, даже мимолётном общении, улыбаться друг другу. Незнакомые люди охотно приходят тебе на помощь. Водители часто уступают дорогу, если видят, что ты оказался в затруднительной ситуации.
Повторяя «халло!», раскланиваясь и пожимая протянутые руки, мы с Мариной на всех парах устремляемся к двум свободным стульям в конце стола. Там я и закрепляю себя. Вот теперь можно быть спокойным – я подвижен, как гвоздь в стене. Зато уж точно не свалюсь под стол, даже, если глубоко задумаюсь.
Напротив нас сидит экзотическая пара: тощая молодая немка – наголо бритая голова, белая блузка из набивного шёлка, ниже какое-то шафраново-зелёное восточное одеяние – штаны и юбка одновременно. На коленях лежит большая сумка. Рядом с экзотической особой её спутник – обычный бородатик-волосатик в чёрной футболке и узких джинсах. К стулу бородатика-волосатика привязана поджарая собака.
– Халло! Я – Уши Буль, – представляется лысая особа. – На стуле – мой муж Нео. Под стулом – наш любимец Трезор.
Услышав своё имя, Трезор поднимает одно ухо и нехотя виляет длинным голым хвостом. Я, в свою очередь, называю себя и Марину. Впрочем, Були знают Марину. Они уже не раз пересекались на играх. Младший Буль играет в одной команде с Лукасом. Кстати, моя супруга занята разговором со своей соседкой – маленькой румяной блондинкой. Невеличка по-русски увлечённо рассказывает Марине про скучную командировку в Эрфурт, светящиеся в темноте треугольники для первоклассников (их бесплатно выдают в школах), двухнедельные гастроли в Нашем Городке рыбного базара из Гамбурга и что хорошо, что прошлой весной Майн сильно не разлился. Около миллиона слов в минуту. Долговязый немецкий муж русачки сконцентрировался на тарелке с сёмгой в кляре и не реагирует на тирады своей крошки. И правильно делает. Всё равно он не знает русского языка.
– Оля, познакомься, это мой муж Вадим, – с трудом прерывает Марина болтушку.
– Очень приятно, Вадим! Оля. А это Фил.
Киваю обоим, мило улыбаясь.
– А где наш мальчик-с-пальчиком? – задаю я вопрос Марине. – И остальные футболисты?
– Мальчишки уже поели. Сейчас они с папами помоложе пинают мячик в спортзале, – отвечает Оля вместо Марины.
– Слушай, дорогой, мы так и будем сидеть или всё же что-нибудь поедим? – понижает голос Марина.
– А что в меню?
Марина показывает на стол:
– Горячие мясные и рыбные блюда из ресторана. Торты из кондитерской. Печенье наши женщины сами испекли.
– А кто платит за банкет?
– Еда и безалкогольные напитки оплачены из клубных взносов, да ещё наша команда летом заняла первое место на турнире в какой-то деревне. За победу клуб получил пятьсот евро. Вот на это мы сегодня и гуляем. За пиво нужно платить самим. Просто записывай в ту тетрадь, сколько бутылок берёшь, а перед уходом рассчитаешься с Вилли. (Вилли – тренер и руководитель футбольной команды, в которой играет Лукас.)
– О’кей. Будем угощаться.
С помощью Марины набираю себе кушаний и приступаю к ужину. Возмутительно вкусная мясная запеканка просто тает во рту. Праздник желудка продолжает сливочный торт с ягодами, а завершает мороженое с орехами и шоколадной крошкой. Грандиозно! Так даже короли не едали!
– Может, усугубим вечер пивком? – предлагаю я Марине. А что? Если мне не суждено побывать на дегустации чешского пива, заменим его баварским. Супруга молча подаёт мне бутылку келлербира – «пива из погреба», как его называют в Германии. Это нефильтрованное пиво почти без пены. Я уже пробовал такое. Откупориваю бутылку, подношу ко рту, глотаю, но бородато-волосатый Нео испуганно останавливает меня: