Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

(7) было начато: не над<о говорить>

(8) далее было начато: что

209. M. M. ДОСТОЕВСКОМУ

19 ноября 1863. Москва

19 ноября/63 года. Москва.

Я очень хорошо знаю, любезный брат, что у тебя хлопот и забот теперь по горло, да что ж мне-то делать: столько навалилось забот и на меня, что и конца не вижу. Ты пишешь, что после 20-го приедешь в Москву. (1) Когда же? После 25-го, разумеется. Если раньше, то мы можем разъехаться, потому что все-таки я надеюсь до 25-го быть в Петербурге. А нам о многом и как можно скорее надо друг с другом переговорить. Главное, чтоб не обманывали обещаниями и действительно позволили бы поскорее "Правду". Я признаюсь тебе, что не очень в отчаянии, что совершенно нельзя воскресить "Время". "Правда" может произвести такой же эффект; если не больше, разумеется, при благоприятных обстоятельствах, это главное. Что же касается до названия "Правда", то, по-моему, оно превосходно, удивительно и можно чести приписать выдумку названия. Это прямо в точку. И мысль наиболее подходящую заключает, и к обстоятельствам идет, а главное,

в нем есть некоторая наивность, вера, которая именно как раз к духу и к направлению нашему, потому что наш журнал ("Время") был всё время до крайности наивен и, черт знает, может быть, и взял наивностью и верой. Одним словом, название превосходное. Обертку можно ту же" как и у "Времени", чтобы напоминало собою "Время", раздел в журнале один, как в "Revue des deux Mondes", a в Объявлении о журнале, на 1-й строчке, в начале фразы напечатать (2) что-нибудь вроде: "Время требует правды ... вызывает на свет правду" и т. д., так чтоб ясно было, что это намек, что "Время" и "Правда" - одно и то же. За одно боюсь, за объявление. Друг мой, тут нужно не искусство даже, не ум, а просто вдохновение. Самое первое - избежать рутины, так свойственной в этих случаях всем разумным и талантливым людям. Напишут умно, кажется, ни к чему нельзя подкопаться, а выходит вяло, плачевно и, главное, похоже на все другие объявления. Оригинальность и приличная, то есть натуральная эксцентричность - теперь для нас первое дело. Пишешь, что уже сел писать объявление. Знаешь, какая моя идея? Написать лаконически, отрывочно, гордо, даже не усиливаясь делать ни единого намека, - одним словом, выказать полнейшую самоуверенность. Само объявление (3) (о духе журнала и проч.) должно состоять из 4-х - 5-ти строк. А там расчет с подписчиками тоже крайне лаконический. Надобно поразить благородной самоуверенностью. Александру Павловичу не понравилось название "Правда". Но ведь это страшный рутинер, и даже добрый знак, что не понравилось. Эти господа сначала завопят: не так, нехорошо, а потом вдруг, смотришь, все разом и начинают пощелкивать языком: хорошо, дескать, прекрасно. Это жрецы минутного. Что Страхову и Разину понравилось - это я понимаю. Люди с толком и, главное, с некоторым чутьем. Но остальные (может быть, и Милюков в том числе) должны забраковать. Кстати, ты ничего не пишешь о Милюкове - верно, и этот раз то же, что и прежде. Молодец! Вот люди-то!

Говорил о деньгах Александру Павловичу. Тот говорит, что не знает, как это сделать, и что это невозможно до раздела. Я и сам думаю, что невозможно. Саша в счет не идет: тут как-то случайно сделалось. Ты знаешь или нет, что бабушка неделю назад была в Петербурге и привезла Саше все остальные 8 тысяч руб.? Пожалуй, тебе и не сказали. Мое мнение: лучше как можно позже приезжай в Москву, в самом конце ноября; тут, может быть, и приедешь прямо к разделу. Да и не мешкать в Москву. Мы здесь нанимаем квартиру, и как только перееду, как только устроимся, - тотчас же я и в Петербург. Хлопоты не дают мне ровно ни капли времени писать. Припадков было у меня здесь уже два, из которых один (4) (последний) сильный.

Другая фирма журнала ("Правда") не будет иметь никакого влияния на передовую статью. Разбор Чернышевского романа и Писемского произвел бы большой эффект и, главное, подходил бы к делу. Две противоположные идеи и обеим по носу. Значит, правда. Я думаю, что все эти три статьи (если только хоть 2 недели будет работы спокойной) я напишу. Здесь я никого не видал, кроме Писемского, которого случайно вчера встретил на улице и который обратился ко мне с большим радушием. Вчера же вечером шла его "Горькая судьбина" в 1-й раз. Я не был. Об участи драмы не знаю. Он говорил, что Анг<лийский> клуб и вся помещичья партия собирает кабалу. Прихвастнул, должно быть. Прощай, обнимаю тебя. Во всяком случае, скоро увидимся. Твой Д<остоевский>.

Кланяйся всем кому следует. О разделе наследства здесь ничего не знают, кроме того, что в конце ноября. А Алексей Куманин сдуру начал было формальное дело об уничтожении завещания, потому что дядя будто бы сделал его не в своем уме. Но его образумили, и теперь это дело втуне. Этот поступок Алексея, впрочем, величайший здесь секрет. Константина Константиновича (душеприказчика) хвалят.

(1) было: в Петербург

(2) было: сделать

(3) далее было начато: дол<жно>

(4) далее было: очень

210. В. Д. КОНСТАНТ

19 ноября 1863. Москва

Москва 19 ноября/63.

Любезнейшая Варвара Дмитриевна, пишу Вам только три строки и обращаюсь к Вам со всею уверенностью, что Вы меня выслушаете и мне поможете. Обстоятельства, видите, до которых пор задержали меня в Москве. Но к 25-му (не позже, а может, и раньше) я уверен, что буду в Петербурге. Сокрушаюсь я ужасно о Паше: что с ним и как он? Наконец, хватает ли ому денег, чтоб жить. Высланных мною Вам для него денег, может, мало. Да и за квартиру надо. Короче, вот в чем просьба: позовите к себе Пашу, разузнайте от него, как он живет, и, если надо, дайте ему денег (немного и лучше выдавая по частям), а если будут требовать после 20-го за квартиру, убедите, что я квартиру за собою оставляю. Хоть деньги у меня и есть, но я Вам не посылаю, во-1-х, чтоб дошло поскорее письмо, а во-2-х, сам скоро ворочусь и Вам отдам, а в-3-х, безделицу и посылать не стоит. Но и безделица ко времени дорога. И потому, будьте друг, исполните мою просьбу, а я за это по гроб жизни Ваш богомолец.

Пишу письмо на имя Юрия Егоровича (которому прошу поклониться) с передачею Вам, ибо вместе с саком потерял и все адрессы и номера квартиры Вашей не знаю.

Марья Дмитриевна, кажется, в Москве поправится. Мы хлопочем, ищем квартиру и проч. и проч. Я ее познакомил с родными. Как устрою, так и в Петербург. Дела по журналу стали страшно хлопотливы: требуют, чтоб мы изменили название "Время". Оно положительно запрещено. И потому брат переменил название: вместо "Времени" будет издаваться "Правда".

Как приеду, много расскажу. А теперь крепко жму Вам руку и пребываю Ваш весь

Ф.

Достоевский.

Наследство раздадут в конце ноября - наверно. Марья Дмитриевна Вам и Юрию Егоровичу кланяется. Она Вам сама будет писать.

211. НЕУСТАНОВЛЕННОМУ ЛИЦУ

5 декабря 1863. Петербург

Петербург, 5 декабря/63.

Mon trиs cher Monsieur,

Извините, что обращение к Вам написано по-французски. Я не знаю Вашего отчества (имя знаю, а отчества не знаю), а без имени и отчества русское обращение в письме невозможно. Не знаю и теряюсь в догадках, что можете теперь обо мне думать Вы и граф Толстой? Вы меня так радушно одолжили в Дрездене, а граф так искренно и прямо протянул мне руку, а я отсюда до сих пор ни слова. Но вот в чем дело: в Петербурге, по приезде, я пробыл только несколько дней, в хлопотах, и, узнав что жена моя, которая жила всё лето в Владимире, опасно заболела, поспешил к ней, намереваясь отвечать и Вам и графу из Владимира. Но дорогой я потерял мой саквояж, а с ним и письмо графа и все адрессы всех моих знакомых и здесь и за границей. Улицу и номер Вашего дома в Дрездене я забыл по чрезвычайно слабой моей памяти. Письма же мне хотелось послать так, чтоб не сомневаться, что верно дойдут. Я и отложил писать к Вам до возвращения моего в Петербург, рассчитывая, что возвращусь скоро. Но день за день уходили и приносили только новые хлопоты, явились дела в Москве, так что я только теперь, пять дней тому назад, успел воротиться в Петербург. Шмицдорф дал мне адресс, говорил, что дойдет верно. Хорошо бы. Граф же, как я услышал здесь, выехал из Дрездена, и я посылаю письмо, confiйe au soins obligeants de la Mission Impйrial de Russie. Убедительно прошу Вас, с получением этого письма, написать от себя графу (вероятно, Вы знаете, куда писать ему) и уведомить его, что я писал Вам, и изложить при этом всё, что написал я Вам теперь о потере адрессов и проч. Мне было бы слишком тяжело, если такой прекрасный, добрый человек, который сам первый протянул мне руку, худо обо мне подумает. А что может он думать обо мне теперь после такого долгого и неделикатного молчания с моей стороны? Что можете подумать Вы, так одолживший меня? Я потому прошу Вас написать обо мне графу, что, думаю, мое письмо к нему (которое отсылаю с этой же почтой) опоздает без точного адресса. И потому чем скорее он узнает, в чем дело, тем лучше. Напишите ему тоже, чтобы он дал мне адресс: куда выслать мне ему долг мой? Он мне дал адресс своего управляющего в Петербурге, но я забыл, а письмо его, как уже и писал я, пропало.

Простите меня, что утруждаю Вас моею просьбой. Ради бога, не откажите мне. Пишу, впрочем, Вам отчасти наугад: Вы говорили, что к Новому году приедете в Петербург. Что если письмо это придет поздно и не застанет Вас в Дрездене? Опять задержка.

Примите уверение в моем уважении и искренней моей благодарности.

Ваш весь Федор Достоевский.

Адресс мой на всякий случай:

Михаилу Михайловичу Достоевскому, в Петербурге, на углу Малой Мещанской и Столярного переулка, дом Евреинова, для передачи Федору Мих<айловичу> Достоевскому.

212. И. С. ТУРГЕНЕВУ

23 декабря 1863. Петербург

Петербург, 23 декабря/63.

Любезнейший и многоуважаемый Иван Сергеевич, П. В. (1) Анненков говорил брату, что Вы будто не хотите печатать "Призраки" потому, что в этом рассказе много фантастического. Это нас ужасно смущает. Прежде всего скажу откровенно, мы, то есть я и брат, на Вашу повесть рассчитываем. Нам она очень поможет в 1-ой книге вновь начинающегося нашего журнала, следовательно, обязанного вновь пробивать себе дорогу. Предупреждаю Вас об этом нарочно для того, чтоб в дальнейших резонах этого письма Вы не подозревали, что я говорю из одних собственных выгод. Прибавлю еще одно обстоятельство, в верности которого даю Вам честное слово: нам гораздо нужнее Ваша повесть, чем щегольство Вашим именем на обертке журнала.

Теперь скажу Вам два слова о Вашей повести по моему впечатленью. Почему Вы думаете, Иван Сергеевич (если только Вы так думаете), что Ваши "Призраки" теперь не ко времени и что их не поймут? Напротив, бездарность, 6 лет (2) сряду подражавшая мастерам, до такой пошлости довела положительное, что произведению чисто поэтическому (наиболее поэтическому) даже были бы рады. Встретят многие с некоторым недоумением, но с недоумением приятным. Так будет со всеми понимающими кое-что, и из старого и из нового поколения. Что же касается из ничегонепонимающих, (3) то ведь неужели ж смотреть на них? Вы не поверите, как они сами-то смотрят на литературу. Ограниченная утилитарность - вот всё, чего они требуют. Напишите им самое поэтическое произведение; они его отложат и возьмут то, где описано, что кого-нибудь секут. Поэтическая правда считается дичью. Надо только одно копированное (4) с действительного факта. Проза у нас страшная. Квакерство. После этого и на них смотреть нечего. Здоровая часть общества, которая просыпается, жаждет смелой выходки от искусства. А Ваши "Призраки" довольно смелая выходка, и превосходный будет пример (для всех нас), если Вы, первый, осмелитесь на такую выходку. форма "Призраков" всех изумит. А реальная их сторона даст выход всякому изумлению (кроме изумления дураков и тех, которые, кроме своего квакерства, не желают ничего понимать). Я, впрочем, знаю пример одной утилитарности (нигилизма), которая хоть и осталась Вашей повестью недовольна, но сказала, что оторваться нельзя, что впечатление сильное производит. Ведь у нас чрезвычайно много напускных нигилистов. Но тут главное - понять эту реальную сторону. По-моему, (5) в "Призраках" слишком много реального. Это реальное - есть тоска развитого и сознающего существа, живущего в наше время, уловленная тоска. Этой тоской наполнены все "Призраки". Это "струна звенит в тумане", и хорошо делает, что звенит. "Призраки" похожи на музыку. А кстати: как смотрите Вы на музыку? Как на наслаждение или как на необходимость положительную? По-моему, это тот же язык, но высказывающий то, что сознание еще не одолело (не рассудочность, а всё сознание), а следовательно, приносящий положительную пользу. Наши утилитаристы этого не поймут; но те из них, которые любят музыку, ее не бросили и занимаются у нас ею по-прежнему.

Поделиться:
Популярные книги

Идеальный мир для Лекаря 20

Сапфир Олег
20. Лекарь
Фантастика:
фэнтези
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 20

Пропала, или Как влюбить в себя жену

Юнина Наталья
2. Исцели меня
Любовные романы:
современные любовные романы
6.70
рейтинг книги
Пропала, или Как влюбить в себя жену

Снегурка для опера Морозова

Бигси Анна
4. Опасная работа
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Снегурка для опера Морозова

Восхождение Примарха 7

Дубов Дмитрий
7. Восхождение Примарха
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Восхождение Примарха 7

Хуррит

Рави Ивар
Фантастика:
героическая фантастика
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Хуррит

Рождение победителя

Каменистый Артем
3. Девятый
Фантастика:
фэнтези
альтернативная история
9.07
рейтинг книги
Рождение победителя

Ты не мой Boy 2

Рам Янка
6. Самбисты
Любовные романы:
современные любовные романы
короткие любовные романы
5.00
рейтинг книги
Ты не мой Boy 2

Метатель. Книга 2

Тарасов Ник
2. Метатель
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рпг
фэнтези
фантастика: прочее
постапокалипсис
5.00
рейтинг книги
Метатель. Книга 2

Право налево

Зика Натаэль
Любовные романы:
современные любовные романы
8.38
рейтинг книги
Право налево

Имя нам Легион. Том 2

Дорничев Дмитрий
2. Меж двух миров
Фантастика:
боевая фантастика
рпг
аниме
5.00
рейтинг книги
Имя нам Легион. Том 2

Сумеречный стрелок 8

Карелин Сергей Витальевич
8. Сумеречный стрелок
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Сумеречный стрелок 8

Кодекс Охотника. Книга VIII

Винокуров Юрий
8. Кодекс Охотника
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга VIII

Сильнейший ученик. Том 2

Ткачев Андрей Юрьевич
2. Пробуждение крови
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Сильнейший ученик. Том 2

Последняя Арена 4

Греков Сергей
4. Последняя Арена
Фантастика:
рпг
постапокалипсис
5.00
рейтинг книги
Последняя Арена 4