Письма бойцов
Шрифт:
Если война неизбежна, стоит заранее подготовься к ней и стрелять до того, как тебя убили. Навязывать мирную волю противнику, пока он еще не навалился на тебя всеми силами.
Юные леди и джентльмены, каждый выбирает сам за себя, Бог и Отцы Основатели Штатов подтвердили наши права и свободы. Прежде всего право самостоятельного выбора и ответственности за свое решение. И я не знаю, какое решение правильное. Только будущее даст ответ.
— Мистер Бользен! — поднял руку светловолосый паренек с передней парты.
— Да, Майкл.
— Мистер Бользен, мой папа говорил, что ему наплевать на джерри и рашен. Пусть
— А если они приплывут и разбомбят Мейкомб? Они уже захватили Польшу, Францию, Англию. Они уже закрасили коричневым половину Китая и весь Ближний Восток. Если они увидят, что мы слабы, они захотят прийти и забрать все.
— Подавятся! — прогремело в классе.
Дик улыбнулся видя, как девочка кукольной внешности, блондинка с огромными глазищами подняла средний палец. С такими мальчишками и девчонками Америка не безнадежна.
— Мистер Бользен! Мистер Бользен, а вы сражались с фашистами?
— Интересный вопрос. Я не имею права врать своим ученикам и не имею права разглашать тайну порядочных людей, настоящих патриотов, поэтому не могу дать ни отрицательный, ни положительный ответ. Так устроит?
— Все понятно, мистер Бользен! — по лицу школьника все было ясно, он и другие ребята все поняли, как надо.
— А теперь приступаем к математике. У нас на этой неделе целых два урока. Откройте учебник на теме «дробные степени». Достаньте свои логарифмические линейки. Сейчас мы все вместе будет вспоминать методы разложения сложных функций на простые ряды.
Вечером Дик Бользен отправился ужинать в ресторан. Пить одному дома не комильфо, а душа требовала помянуть погибших и поднять стакан за успех правого дела и победу над «коричневыми». Заведение не пользовалось особым успехом у публики, прижимистые южане за годы Депрессии приучились ужинать дома и экономить каждый цент, но все же ресторан не разорился. А в последние месяцы по словам местных во всем чувствовался подъем. Штаты готовились к большой войне и у людей появились деньги.
Дика в Мейкомбе уже знали, школьный учитель в таких городках всегда если не в центре внимания, то фигура значимая. В этом заведении Бользен был всего два раза, но хозяйка улыбнулась ему как постоянному клиенту. Разумеется, нашелся отдельный столик в глубине зала. Пока готовилось основное блюдо, Дик плеснул в стопку виски на два пальца.
Он глядел на янтарную жидкость через стекло, а перед внутренним взором проплывали лица боевых товарищей, соратников. Вот улыбается старый хитрый комиссар Яша Розенберг. Хмурится Железный Вилли. Вдруг оживает гордо вздернувший подбородок лейтенант Бийот в новенькой с иголочки парадной форме. Кольнуло сердце от грустного взгляда Ольги. Стало больно, когда вспомнилась малышка Джулия, Дик так и запомнил ее с большим белым медведем в обнимку.
В зале играло кантри. Немногочисленные посетители ужинали. Двое фермеров методично нажирались за барной стойкой. Все, как всегда. Знакомая картина. Ярославль, Петербург, Берлин, Париж, Мец, Лондон, теперь Мейкомб — везде все одно и тоже. Люди заняты своими делами, своими мелкими заботами, никто и не задумывается, что сейчас вокруг них прямо за окном вершатся великие дела, история как пришпоренная лошадь несет колесницу
Чего Дик не мог перенять и принять, так это пить крепкий алкоголь маленькими глотками смакуя. По русской привычке опрокинул очередную стопку и закурил. Похорошело. Появилась приятная расслабленность. Напряжение последних дней отступило. Мужчина достал из кармана газету и вновь перечитал нужную статью. Несчастная «Мацония» вышла из Белфаста 15 декабря. Злосчастное воскресенье. Последнее судно из Белфаста, надо полагать. Вчера Дику позвонили старые друзья, сказали, что на борту лайнера плыли последние коминтерновцы. Нет, не высшее командование, не актив, второй эшелон прикрывавший эвакуацию организации. Тот же товарищ Ульмер уходил с последним транспортом.
Списки погибших нигде не публиковались. Сейчас даже в Штатах очень многое секретится как представляющее военную тайну. Дик не поленился, заглянул в справочник, получалось 500 погибших это почти все пассажиры лайнера. Спастись повезло весьма немногим.
Алкоголь хорошо стимулирует работу мозга, будит воображение, помогает генерировать идеи и смыслы. Бользен человек хоть и сухопутный, но военный, волей не волей интересовался реалиями войны на море. Сейчас из глубин памяти всплыл интересный фактик — подводники континенталов не работали у берегов Канады, они вообще не заходили западнее Гренландии.
Дик еще раз поблагодарил Мигеля Перейру, если бы не щедрое предложение амиго, Бользен вполне мог оказаться в числе пассажиров «Мацонии», если бы не остался лежать в южной Англии. Именно туда и бросали добровольцев из мигрантов.
— Все хватит, — Дик решительно отодвинул полупустую бутылку.
Брать недопитое с собой он даже и не думал. Завтра последний рабочий день в этом году, наступает светлый праздник. Религия религией, материализм материализмом, но работа требует к себе серьезного отношения. Сегодня Дик хорошо поговорил со своими учениками, заронил в юные души нужные зерна. Все как говорил Герберт Маркузе, бороться надо здесь и сейчас, а драться за души и умы следующего поколения правильно будет с перспективой на завтра.
«Мы придем в школы и университеты. Мы перехватим контроль за молодежью, вольем им в головы наши идеи. Мы воспитаем из детей капиталистов могильщиков старого мира. Революции совершаются не оружием, а идеями. Только начав с малого, с воспитания будущих коммунистических поколений мы сможем покончить с эксплуатацией, разрушить крепость консерваторов изнутри».
— Я работаю в школе, — Дик улыбнулся своему отражению в зеркале. — Со сбором камней на полях сражений и баррикадах ничего не получилось. Настало время раскидывать камни. Пора сеять, а не жать.
Глава 36
Борт лайнера императорского авиаотряда
3 января 1941. Князь Дмитрий.
Раньше не принято было начинать новое дело в пятницу, да еще после разгульных праздников. Предки отличались мудростью. Увы, на дворе скоростной двадцатый век. Дурная и суматошная эпоха.
Только вчера Дмитрий Александрович с супругой и детьми гостили в Царском Селе у венценосного родственника, а сегодня они смотрели на облака за окном могучего четырехмоторного «Форпоста». Где-то за кормой крылатой машины шел второй лайнер, тоже с императорским штандартом на фюзеляже и доброй половиной людей князя в салоне.