Письма из прошлого
Шрифт:
— Ты еще скажи, что любишь жену. И что всегда любил, — вырвалось у Полины язвительное замечание.
Сказала — и тут же прикусила язык. Ох, не надо было этого говорить, не надо…
Дима повел плечами.
— Тут все непросто… — задумчиво проговорил он. Помолчал и добавил: — Но знаешь, как любил повторять мой отец, женщин в жизни мужчины может быть сколько угодно, а семья должна быть одна. С годами я понял, что батя совершенно прав… Так что, если тебя это устраивает, я буду встречаться с тобой. Если нет — давай распрощаемся.
Полина тоже не стала спешить с ответом. Села на постели, взяла с прикроватного столика сигареты и зажигалку, придвинула пепельницу, закурила. И только потом произнесла:
— Видишь ли, меня больше всего устраивает, чтобы ты был счастлив. И если тебе хорошо так — значит, будет так.
Она не знала, поверил ли он тогда в ее полную искренность. Вряд ли. Но встречаться они продолжали. Нечасто — раз в неделю, в десять дней, но регулярно, и длилась эта связь уже третий год. И чем дольше она продолжалась, тем меньше такое положение вещей устраивало Полину. Она
— Я не сомневаюсь: не просто так он появился второй раз в моей жизни, — поделилась Полина с Наташей, забежавшей к ней в кабинет попить чаю. — Не иначе судьба дает мне второй шанс стать счастливой. А мое счастье связано с ним и только с ним, в этом я убеждена.
— Даже если это и так, — пожимала пухлыми плечами Наталья, — все равно не торопи события. Если суждено вам быть вместе — значит, будете. Но разрушать семью… Это не вариант. Ни к чему хорошему это не приведет.
Полина только фыркала в ответ. С годами Наташка мало изменилась, оставалась все такой же прямолинейной максималисткой. И теперь, понятное дело, судила со своей колокольни домашней клуши. Или, точнее, с насеста. После рождения детей она еще больше располнела, а красавицей она и в молодости-то не была. Да и звезд с неба никогда не хватала, глубоким и интересным человеком Наталью никак нельзя было назвать. Кроме как «за жизнь», с ней и поговорить-то было не о чем, разве что о детективах, которые она читала запоем. Конечно, Наташка примеряла ситуацию на себя и тряслась от одной мысли, что кто-то может увести из семьи ее драгоценного муженька — не такое она, Наталья, сокровище, чтобы мужчина стал за нее держаться. Впрочем, и Надежда, судя по скупым отзывам Димы, не любившего говорить о семье, тоже не могла считаться сокровищем. И все-таки Дмитрий оставался с ней. А не уходил к яркой, эффектной, ухоженной и успешной Полине.
Нет, она никак не могла с этим мириться! За два с лишком года Полина успела перебрать и отсеять множество идей, среди которых было даже убийство Надежды. Она так ненавидела свою соперницу, что готова была пойти и на это. Но, разумеется, не пошла. Любому здравомыслящему человеку ясно, что идеальных преступлений не существует. Как бы хорошо они ни были спланированы и исполнены, риск разоблачения есть всегда, а отправиться в тюрьму вместо ЗАГСа Полине совершенно не улыбалось. Так что убивать Надежду она не стала и переключилась на другую идею — попытаться развалить семью изнутри.
Давно, еще с институтской скамьи, Полина начала интересоваться психологией, причем особенно ее привлекала одна прикладная область — возможность манипулирования людьми. Сначала она изучала бихевиоризм и гештальт-методики, потом увлеклась НЛП и активно пользовалась как в работе, так и в жизни различными техниками, позволяющими не только управлять поступками людей, но и воздействовать на их сознание, внушая им те или иные мысли и намерения. Но если раньше Полина занималась подобными вещами больше как экспериментатор, научный интерес был для нее всегда на первом месте, даже когда она извлекала из своих умений практическую пользу, — то теперь искусство манипулирования могло бы сыграть в ее жизни решающую роль и помочь обрести долгожданное счастье.
Настраивать Диму против жены было бесполезно, он и так знал все ее недостатки, но разводиться все равно не собирался. А вот если бы инициатива исходила от самой Нади, если бы в ее голове зародилась подобная идея… Об этом стоило подумать как следует. Понятно, что своим куриным умишком Надежда никогда до такого не дойдет, но, судя по всему, Димина супружница — человек слабый и внушаемый. А раз так, то почему бы не подтолкнуть ее к мысли о разводе извне? Познакомиться, подружиться, втереться в доверие и исподволь убедить, что причина всех ее несчастий (а в том, что Надя чувствует себя несчастной, Полина ни минуты не сомневалась) кроется в неудачном браке. В браке с человеком, который уже давно стал для нее чужим, который не любит ее, не интересуется ею, который постоянно изменяет ей и к тому же страдает алкогольной зависимостью. Да, Полина была почти уверена, что смогла бы убедить в этом Надю… Ну, или, по крайней мере, попробовала бы это сделать. Проблема заключалась в том, что они с Диминой женой никогда не виделись, и сойтись с ней или хотя бы познакомиться не представлялось возможным. Не подойдешь же на улице или в магазине к женщине, которая первый раз в жизни тебя видит, и не скажешь: «Здравствуйте, я любовница вашего мужа, давайте дружить!» Но тут, когда Полина судорожно искала возможность встретиться с Надеждой, судьба вновь сделала ей подарок — Дима сообщил, что они с семьей едут отдыхать на Черное море. В первый момент Полина огорчилась, она всегда так мечтала съездить куда-нибудь вместе с Димой, но это пока еще ни разу не удавалось. А потом воспрянула духом, поняв, что вот он — ее шанс! Она поедет следом, проследит за ними и остановится где-нибудь неподалеку, наверняка хоть какое-то пристанище найдется. И там, на месте, у нее уже появится замечательная возможность познакомиться с Надеждой. На отдыхе сойтись с кем-то всегда легче легкого. Точно, именно так она и поступит! При этом Диме о ее планах знать совершенно не обязательно. Конечно, он может заподозрить, что ее приезд в то же самое место на побережье — не простая случайность, но упрекнуть Полину ни в чем будет нельзя. Он ведь не назвал ей не только конкретный адрес, но даже место, где они планируют поселиться, а она и не спрашивала.
Вот так Полина и оказалась на месте аварии…
Глава 6
Дмитрий
С той ночи его дела понемногу пошли на лад. Черепно-мозговая травма, которую пережил Дмитрий, по счастью, оказалась не столь уж серьезной, а остальные повреждения — не слишком тяжелыми. К тому же операция, судя по всему, прошла успешно. Первое время Дима пока еще был очень слаб, но, по крайней мере, память окончательно вернулась к нему, и сознание было абсолютно ясным, что не могло не радовать. Он помнил всю свою жизнь до мельчайших деталей, во всяком случае, ему так казалось, и соображал не хуже, чем до аварии. А значит, как они заключили с Полиной, тревожиться было пока не о чем. Спасибо Полине, она не давала ему расслабиться и почти сразу с того момента, как Дима пришел в себя, начала приставать к нему с расспросами, заставляла тренировать внимание, мышление и память, считать в уме, читать наизусть стихи, вспоминать подробности детства и юности и все такое прочее. Все время, практически каждую минуту, Полина была рядом, если и отлучалась, то ненадолго, и ухаживала за ним с ловкостью опытной сиделки и заботой безгранично любящей женщины. И это, признаться, сильно удивляло Дмитрия. Открытием для него стал, конечно, не профессионализм Полины — Дима всегда знал ее как прекрасного специалиста, хотя и не представлял себе, что психиатр высокого класса может так хорошо совмещать работу лечащего врача и нянечки. Его изумило то внимание, та ласка и нежность, с которой вдруг стала относиться к нему его любовница. Раньше Дима всегда считал Полину человеком довольно жестким, холодным, сдержанным и не склонным к сантиментам. По большому счету, именно это и привлекало его в решительной и волевой Полине, в глубине души Дмитрий понимал, что сам куда более слабая и менее стойкая личность, чем его подруга. И вдруг, спустя несколько лет уже ставшего привычным и даже успевшего слегка поднадоесть романа, Полина неожиданно раскрылась перед ним с новой стороны. Впервые Дмитрий задумался о том, что его любовница, похоже, очень и очень сильно привязана к нему, что она способна не только на самопожертвование, но и на удивительную деликатность. Полина разговаривала с ним на всевозможные темы, упорно избегая только одной — подробностей аварии. Но Дмитрий и сам не рвался об этом вспоминать, не такое это событие, о котором ему хотелось думать целыми днями. Так что он вполне удовлетворился объяснениями, которые Полина дала однажды, когда им все-таки пришлось затронуть в разговоре неприятную тему: дождь, отвратительная видимость, скользкая дорога. Его вины в аварии нет никакой.
— Откуда ты все это знаешь? — удивился Дима, выслушав ее рассказ. — И как ты сама оказалась здесь?
— Видишь ли, у меня в Саратове живет близкая подруга, — объяснила Полина. — Тоже психиатр, знает твое имя, читала твои статьи. Ну, и насчет наших отношений она тоже в курсе. Когда в местных новостях сообщили об аварии, она сразу позвонила мне. Я разузнала все по своим каналам, ты же знаешь, у меня хорошие связи в профессиональном мире, установила, в какую больницу тебя отвезли, — и примчалась сюда.
Это сообщение очень тронуло Дмитрия. Воистину права старая поговорка, утверждающая, что друзья познаются в беде. Сам бы он ни за что в такой ситуации не приехал бы к Полине. А она, узнав, что ему нужна помощь, бросила все дела, взяла на работе отпуск и примчалась, чтобы ухаживать за ним.
Кроме Полины, никто Дмитрия не навещал, но это его не огорчало, да и нисколько не удивляло — трудно было представить, что кто-то из друзей или коллег вдруг поперся бы ради него к черту на рога, куда-то в Саратовскую область. Беспокоило совсем другое — жена и дочь. Диме необходимо было знать, как чувствует себя Надя, пошла ли она на поправку, каковы прогнозы врачей. И даже еще больше, чем состояние жены, его тревожила Кристинка. Действительно ли с дочкой все в порядке? Опомнилась ли она от шока? Как перенесла аварию и ранение родителей? Это ведь и для взрослого человека сильнейший стресс, а она пока еще совсем ребенок, всего-то тринадцать лет…
Сам позвонить дочери Дмитрий никак не мог. Его мобильник, конечно же, пострадал в аварии и остался валяться где-то на дороге около разбитой машины. Дима готов был, несмотря на запреты врачей, встать и дойти до автомата в больничном коридоре, но для звонка в Надину родную деревню требовалась междугородняя карта, да и связаться с тещей было непросто: на всей их улице телефон был только у фельдшерицы, а номера Дмитрий, разумеется, наизусть не помнил. Так что вся надежда оставалась на жену. Дима настойчиво попросил Полину узнать о состоянии Нади, та согласилась, удалилась на некоторое время, оставив его под присмотром молоденькой медсестры, а вернувшись, сообщила, что все в порядке. Ей удалось, задействовав профессиональные связи, найти, в какой больнице находится Надя, и не просто разыскать ее, но и переговорить с ее лечащим врачом. И та сообщила, что состояние Надежды не внушает опасений. Надя пока еще не может ходить из-за перелома, но в остальном чувствует себя хорошо и уверенно идет на поправку. Более того, врач даже рассказала, что для Нади нашли возможность позвонить родственникам, так что о дочери Дима тоже может не беспокоиться, Надежда уверена, что Кристинка в полном порядке. Все это звучало как нельзя более утешительно, так что Дмитрий вздохнул с облегчением.