Письма к Аттику, близким, брату Квинту, М. Бруту
Шрифт:
7. Что касается Филотима, то я, конечно, последую твоему совету; но я рассчитывал получить от него не счета, которые он отдал тебе, а тот остаток, о котором он в тускульской усадьбе высказал желание, чтобы я занес его в записную книгу своей рукой, и о котором он же дал мне в Азии собственноручную запись. Если бы он выплатил те деньги, которые, как он показал, мне следуют с тебя, он сам был бы мне должен столько же и даже больше. Но в этом отношении, если только положение государства позволит, меня впредь не будут упрекать, и я, клянусь, не был небрежным и ранее, но был занят многочисленными друзьями. Итак, буду пользоваться твоей помощью и советом, как ты обещаешь, но, как надеюсь, не буду тебе этим в тягость.
8. Насчет лубков 1247 для моей когорты тебе огорчаться нечего, ибо они сами подтянулись от удивления перед моим бескорыстием. Но никто не поразил меня в такой степени, как тот, кого ты не ставишь ни во что; он и вначале был выдающимся и теперь таков. Но при самом отъезде он дал понять,
1247
Метафора. Лубки надевали детям для выпрямления кривых ног; здесь имеется в виду алчность спутников проконсула. См. прим. 4 к письму XXX.
9. От Курия я получил завещание, которое ношу с собой. О завещанном Гортенсием я узнал. Теперь хочу знать, что это за человек 1248 и что продает с торгов; ведь я не вижу оснований, почему бы мне, если Целий занял Флументанские ворота, не овладеть Путеолами 1249 .
10. Перехожу к “Piraeea” 1250 ; тут я заслуживаю порицания более за то, что я, римлянин, написал “Piraeea”, а не “Piraeum” (ведь так говорили все наши), нежели за то, что прибавил “in”; но я поставил его не как перед названием города, но как перед названием местности, — и притом наш Дионисий и Никий Косский, находящийся вместе со мной, не считали что Пирей — город. Но об этом я подумаю. Правда, если с моей стороны есть погрешность, то она в том, что я говорил не как о городе, но как о местности, и я следовал, не скажу — Цецилию 1251 («Утром, когда я высадился в Пирее», Piraeum), ибо это плохой латинский автор, а Теренцию, комедии которого за изящество языка приписывали Гаю Лелию; он говорит: «Вчера сошлося несколько нас, юношей, в Пирее» 1252 , а также: «Купец еще прибавил, что будто бы они ее похитили из Суния» 1253 . Если мы признаем демы городами, то Суний город такой же, как и Пирей. Но раз ты грамматик, то, разрешив мне эту задачу, ты избавишь меня от большой трудности.
1248
. Сын недавно умершего Квинта Гортенсия Гортала, который должен выплатить Цицерону деньги, завещанные его отцом.
1249
Марк Целий Руф купил владения Лукцея близ Флументанских ворот. Ср. § 6.
1250
Ср. письмо CCLXXXI, § 1.
1251
Цецилий Стаций, автор комедий (II в. до н.э.).
1252
Теренций, «Евнух», стих 539. Перевод А. В Артюшкова
1253
Теренций, «Евнух», стих 115. Цицерон цитирует на память, неточно.
11. Он 1254 шлет мне ласковые письма; то же от его имени делает Бальб. Для меня же дело решенное — от честнейшего мнения ни на палец. Но ты знаешь, как я ему обязан в остальном. Итак, нужно ли, по-твоему, опасаться, как бы кто-нибудь не упрекнул меня в этом, если я буду слишком вялым, или не потребовал назад, если буду слишком смелым? Что на это придумаешь? Говоришь: «Уплатим». Ну, что же, займем у Целия 1255 . Все-таки обдумай это, пожалуйста. Думаю, если я когда-нибудь произнесу в сенате прекрасную речь в защиту государства, этот твой тартессец 1256 скажет мне при выходе: «Вели, пожалуйста, выплатить деньги».
1254
Цезарь.
1255
Банкир, бравший высокую плату за ссуду.
1256
Луций Корнелий Бальб, агент Цезаря, был родом из Гад (Кадикс) или Тартесса в Испании; поэтому Цицерон называет его презрительно гадитанцем или тартессцем.
12. Что еще? А вот: зять приятен мне, Туллии, Теренции; сколько угодно ума и обходительности — этого достаточно. Прочее, о чем ты знаешь, следует переносить. Ведь тебе известно, кого мы имели в виду; все они, кроме того, о ком мы через тебя вели переговоры, привлекли бы меня к суду 1257 : ведь им никто не даст взаймы.
1257
Из-за приданого.
CCXCIV. Титу Помпонию Аттику, в Рим
[Att., VII, 4]
Помпейская усадьба, 10 или 11 декабря 50 г.
1. Дионисия, горевшего желанием быть с тобой, я послал к тебе и, клянусь, неохотно, но пришлось уступить. Я нашел его и ученым, что мне было известно и раньше, и преисполненным сознания долга, преданным также моему доброму имени, порядочным человеком, а также — пусть не покажется, будто я хвалю вольноотпущенника, — вполне честным мужем.
2. Помпея я видел за три дня до декабрьских ид; мы провели вместе, пожалуй, два часа. Мне показалось, что мой приезд доставляет ему большую радость; что касается триумфа, он советует, берет на себя то, что от него зависит, уговаривает не являться в сенат, пока я не закончу дела, чтобы, в связи с высказанными мнениями, не оттолкнуть кого-нибудь из трибунов. Что еще нужно? При этой готовности выступить с речью ничто не могло быть более благожелательным. Однако о государственных делах он говорил со мной так, словно в предстоящей войне нет сомнений: никаких оснований для надежды на согласие; он и ранее понимал, что тот 1258 ему вполне враждебен, и недавно сделал такое заключение: от Цезаря приезжал Гирций, который является близким другом того, к нему не явился и, хотя он приехал вечером за семь дней до декабрьских ид, и Бальб условился придти на рассвете за шесть дней до ид к Сципиону 1259 обсудить положение в целом, он поздно ночью выехал к Цезарю. Это показалось ему 1260 подобием свидетельства о разрыве.
1258
Цезарь.
1259
Тесть Помпея Квинт Цецилий Метелл Пий Сципион (ранее Насика).
1260
Помпей.
3. Что еще? Меня утешает только мое мнение, что тот, кому даже недруги дали второе консульство, а судьба — высшую власть 1261 , не станет столь безумным, чтобы подвергнуть это опасности. Если он бросится, то я, право, боюсь многого, о чем не осмеливаюсь писать. Но, при нынешнем положении, за два дня до январских нон думаю быть под Римом 1262 .
CCXCV. Титу Помпонию Аттику, в Рим
1261
Цезарь.
1262
См. прим. 13 к письму CCV.
[Att., VII, 5]
Формийская усадьба, 16 декабря 50 г.
1. Я получил одновременно много твоих писем; хотя я и узнавал более свежие новости от тех, кто ко мне приезжал, они все-таки были мне приятны; ведь они свидетельствовали о преданности и благожелательности. Твое здоровье меня беспокоит, и я чувствую, что тебе доставляет еще большую заботу то, что Пилия заболела такого же рода болезнью. Итак, старайтесь выздороветь.
2. Что касается Тирона, вижу, что это тебя заботит. Хотя он, когда здоров, и оказывается мне удивительно полезным во всякого рода моих делах и занятиях, тем не менее я больше желаю ему здоровья за то, что он добр и скромен, а не ради пользы для меня.
3. Филоген никогда ничего не говорил мне насчет Лусцения: что касается прочего, то с тобой Дионисий. Удивляюсь, что твоя сестра не приехала в аркскую усадьбу. Что ты одобряешь мое решение насчет Хрисиппа, меня не огорчает 1263 . В тускульскую я никак не могу в настоящее время; это — в сторону для встречающих и сопряжено с другими неудобствами; но из формийской усадьбы в канун январских календ — в Таррацину 1264 ; оттуда — на верхний конец Помптинской дороги, оттуда в альбанскую усадьбу Помпея и так под Рим 1265 , за два дня до нон, в день моего рождения.
1263
Ср. письмо CCXCII, § 8.
1264
Город в Лации; он назывался также Анксуром.
1265
См. прим. 13 к письму CCV.