Письма судьбы
Шрифт:
– Некогда мне тут с тобой кирять*, - ответил грубо Вертлявый, беря нож для еды и втыкая его в стол. – Гони общак!
– Нет базара, - промямлил растерянно Григорий, подавая знак браткам.
Кейс с деньгами был передан, из рук в руки. Смотрящий встал и так же молча, как и зашел, вышел из кабинки, бросив напоследок недовольному Олегу Ветрову:
– Шустряк*, передай Шишкану, скоро свидимся. Пускай прекращает беспредел, а то… - Вертлявый приставил к своему виску два пальца имитируя пистолет.
Выйдя на улицу Камушков, сел в Мерседес с двумя охранниками, один из которых был за рулём, другой уселся рядом. У братков были пистолеты, которые они держали в боевой
Денис, одетый в тёмную неприметную одежду – чёрную ветровку и брюки, сидел недалеко от подъезда, во дворе, на скамейке, в котором никого не было, и делал видимость, что читает газету. За поясом под курткой был ствол, который перед выходом на операцию ему дал Леший. Первый раз в жизни он шёл на дело не со своим пистолетом, это его напрягало, но Эдуард убедил, что надо взять именно это оружие с глушителем. Да и вообще вся это суета с общеком настораживала, ведь если они грохнут смотрящего, то не миновать войны с Питерскими, да и не понятно, зачем Шишкану всё это нужно. Заданием Зверя было привести Вертлявого к Владимиру в целости и сохранности, но без его охраны, которую было приказано убрать. На операцию они поехали вдвоём с Эдуардом, чтобы как можно меньше привлекать внимания. Леший остался в машине и наблюдал за проезжей частью.
Дэн посмотрел на часы, было около семи вечера. Чёрт на встречу к незнакомки он уже не успеет, но ничего страшного, найдёт он свою Голубоглазку потом, после операции и тогда она уже никуда от него не денется. Он возьмёт отпуск, и они поедут на юг, к морю, почему – то он нисколько ни сомневался, что девушка не откажется. Клёвую бабу подцепил - красивую: ноги длинные, тонкая талия, большие голубые глаза, а как она стонала и выгибалась, когда они занимались любовью, именно любовью, а не просто трахались. Ему нравилось, что девушка, никому до него не принадлежала, он был первый, и останется для неё единственным, сам её научит всему, - как доставить им обоим удовольствие. Дэну вновь захотелось прикоснуться к этой чувственной малышки, вдохнуть её запах, вкусить сладость манящих губ, он не заметил, как его рот расплылся в глупой улыбке. В брюках стало тесно, от возбуждения, выругавшись Зверев, попытался успокоиться, вздохнув и выдохнув, решил больше не думать пока о Голубоглазке.
Время тянулось медленно, от чего Денис раздражался ещё больше. Наконец в правом кармане затрещала рация:
– Зверь, объект подъехал, - раздался сквозь шум нервный голос Эдуарда.
– Понял, - ответил Зверев.
Поправив кепку на голове, стал наблюдать. К дому подъехал Мерседес и остановился недалеко от подъезда. Из тачки вышли трое: два быка и мужчина среднего роста, в строгом, дорогом костюме чёрного цвета. Братки держали правые руки за пазухой под куртками. Камушков двинулся к подъезду, а в рации прозвучал приказ Лешего:
– Пали.
Раздался залп Вертлявый упал на асфальт с пулей во лбу, его оружие, выпавшее из руки прилетело под ноги Дениса. Следующая выстрел попала Дэну в левую руку, но стреляла не охрана Олега, а предатель Лешинский. Слишком поздно сообразил Зверь, что эта подстава, прицелившись, пальнул, осечка, пистолет был не заряжен, откинув его в
Поняв, что если сиюже минуту не смоиться, то скорей всего будет убит Зверевым, Эдуард на джипе друга сорвался с места и растворился в облаке пыли, оставив товарища на верную смерть.
Перебив охранников и убрав за пояс оружие, Дэн, придерживая левую руку, подошёл к смотрящему и подобрал кейс. Что делать дальше? К Шишкану нельзя однозначно, скорей всего по его приказу Леший стрелял в него и подставил. Теперь за ним будут охотиться Питерские и свои, ведь общак у него. Единственный выход это спрятать деньги, так хоть будет шанс выжить, его трогать не будут пока не найдут бабки, ведь об их место нахождении знает только он. Сейчас главное найти такое место.
Положив чемодан на пассажирское место в Мерседес, Зверь сел за руль, поехал по двору. Сообразив, что милиция уже скорей всего в курсе стрельбы и в скором времени будет здесь, а он не успеет уехать далеко и спрятать кейс в надёжном месте, остановил тачку, выскочил из неё и ринулся в первый попавшийся подъезд. Добравшись на лифте на последний этаж девятиэтажки. Подошёл к чердаку, и вот, наконец - то в первый раз за весь день ему улыбнулась удача, дверь в помещение оказалась открыта. Зайдя туда осмотрелся, между крышей и чердачным помещением была выемка, заколоченная досками, лучшего места и найти нельзя, решил Денис, отодрав деревяшку, вложил туда чемодан и приколотил дощечку кулаком, сбив костяшки пальцев, на прежнее место. Отступив в сторону, ещё раз взглянул на тайник, вышел с чердака, прикрыв дверь.
Дэн, перепрыгивая через ступеньку, спустился по лестнице, была дорога каждая минута, у него оставался ещё шанс, выйти сухим из этой переделки, и отомстить Лешему и Шишкану. Выбежав на улицу посмотрел на табличку с названием улицы и дома, запрыгнул в авто и стремительно выехал из двора.
Оперативники на милицейской машине, спешившие на место перестрелки, чуть не столкнулись с выезжающим на высокой скорости Мерсем. Предположив, что это может быть участник происшествия, передали по рации номер тачки и попросили её проверить.
На первом же посту Зверева остановили и попросили предъявить документы.
– Чёрт! – выдохнул он, всё это конец, его поймали, сопротивляться бесполезно. Осторожно придерживая раненую руку, Денис вылез из машины.
Сочившееся кровь из огнестрельной раны, не оставляла сомнений что это и есть подозреваемый в убийстве троих человек на Ленинградской улице.
– Стоять! Руки вверх! Ствол на землю! – раздался громкий приказ, одного из Ментов, державших на прицеле Дениса.
Кинув пистолет под ноги себе, Дэн подтолкнул его к ним, а сам поднял одну руку, вторая висела в неподвижном состоянии. Через секунду он уже лежал на асфальте, а один из милиционеров защёлкнул наручники на руках Зверева, который сдерживался из последних сил, чтобы не потерять сознание, от пронзившей боли в раненой руке.
Обессиленного от кровопотери Дениса, посадили в уазик и отвезли в ближайшее отделение милиции…
– Как она? – спросил встревоженный Кандин, у выходящего из комнаты, где уже несколько дней жила Лера, врача.
– Нервное истощение. Валерия, девочка сильная, поправиться. Я, ей сделал успокоительный укол, она сейчас спит, - ответил доктор.
– Лера, два дня сидит и смотрит в одну точку, - взволновано, сказала Галя, сжимая руки замочком. – Она, отказывается говорить.