Письма. Часть 2

Цветаева Марина Ивановна

Варенье не несите, ибо завтрашний день не упраздняется.

Жду.

МЦ.

Если солнце — не позже 2 1/2 ч. Лучше к 2 ч.

<Без даты>

Милый Николай Павлович!

Подождите меня, пожалуйста, я в Кламаре, скоро вернусь. Ключ под дверью.

МЦ.

<Без даты>

Милый Н<иколай> П<авлович>,

Простите, что не дождалась, — пришлось неожиданно ехать в город. Жду Вас сегодня вечером, после 8 ч. Посидим — побеседуем.

МЦ.

<Без

даты>

Милый Николай Павлович! Я приехала и очень рада буду повидаться. Если П<авла> П<авловича> [870] сейчас нет дома, попросите его захватить письмо завтра и, если не трудно, занесите. А то оно давно лежит.

Жду Вас либо нынче вечерком, либо завтра.

МЦ.

<Без даты>

Среда

В субботу идем. Выясните, может ли Павел Павлович. Остальное как условлено.

870

Отец Н. П. Гронского

МЦ.

<Без даты>

Вторник

Милый Николай Павлович!

Вы мне очень и срочно нужны. Я дома от 12 ч. до 21/2 ч. и вечером от 5 ч. до 7 ч. Дело важное.

Привет.

МЦ.

Если не спите и дома — скажите Але, когда будете.

<Без даты>

Милый Николай Павлович.

Приходите ко мне, если можете, завтра часа в два — пойдем за ящиками (4 уже есть) — если есть, захватите пилку для полок. Итак, жду до 21/2 ч.

МЦ.

БУНИНОЙ В. Н

20-го марта 1928 г.

Meudon (S. et О.)

2, Avenue Jeanne d'Arc

Дорогая Вера Николаевна,

Вы незаслуженно-добры ко мне. Это не фраза. Сейчас обосную. Если бы Вы любили мои стихи — или любили бы меня — но ни тех ни другой Вы не знаете (может быть в знали бы — не любили бы!) — поэтому Ваш жест совершенно чист, с моей же стороны — ничем незаслужен. И, честное слово, в данную минуту, когда пишу, он совершенно затмевает (прочтите производя от света, наоборот) мне все то, что реально несет. Вроде как: когда есть такие хорошие люди — черт с деньгами!

Когда мне говорят: «хочу, но не знаю выйдет ли» или «хотел, но ничего не вышло», я слышу только «хочу» и «хотел», — «ничего» никогда не доходит. — «Спасибо за хочу».

— Ну вот. А засим, со стыдом, как от всего денежного, которое ненавижу и которое мне платит тем же (кто кого перененавидит: я ли деньги, деньги ли меня??) — вот прошение. И наперед, выйдет или не выйдет, — спасибо за хочу.

МЦ.

— Да! Скоро выйдет моя книга «После России», все стихи написанные за границей, я Вам ее пришлю, не давайте мужу, пусть это будет вне литературы, не книга стихов, Ваше со мной. Очень хочу, чтобы Вы ее как-то — приняли, — а если ничего не выйдет. Вы мне тоже скажите: — Спасибо за хочу!

21-го апреля 1928 г.

Meudon (S. et О.)

2, Avenue Jeanne d'Arc

Дорогая Вера Николаевна,

Не будет ли с моей стороны нескромным запросить Вас, вышло ли что-нибудь из моей писательской получки [871] — от журналистов через С. В. Познера я уже получила. [872]

Может быть еще и собрания не было? Простите, ради Бога, за хлопоты. Сердечный привет и благодарность.

871

Вероятно,

денежного пособия от Союза русских писателей (литераторов) и журналистов.

872

Пособие, полученное от Комитета помощи русским писателям и ученым

М. Цветаева.

4-го мая 1928 г.

Meudon (S. et О.)

2, Avenue Jeanne d'Arc

Дорогая Вера (можно?)

Дела с билетами хуже нельзя. Все отказываются. Из тех по Вашим адресам продано пока два — по 25 фр<анков>. Вечерами объелись и опились. Последний вечер — ремизовский — окончательно подкосил. Отказы складываю в один конверт, — не деньги, так опыт (бесполезный, ибо знала наперед). Познер, напр<имер>, не ручается ни за один и трогательно просит забрать — «может быть еще как-нибудь пристроите». Таких писем у меня уже 7. Зал будет полный (входные по 5 фр<анков>, дороже нельзя из-за налога), а касса пустая. Я в полном огорчении. У Мура (сына) кашель уже 8-ой месяц, как начал после скарлатины так и не кончил. Его необходимо увезти, ибо наследственность с обеих сторон дурная (у мужа 16-ти лет был процесс, возобновившийся в Галлиполи, а с моей стороны — умерла от легочного туберкулеза мать). Я слишком умна, чтобы ненавидеть буржуазию — она ПРАВА, потому что я в ней — ЧУЖОЙ, куда чужее самого архи-коммуниста. (NB! Обратное буржуа — поэт, а не коммунист, ибо поэт — ПРИРОДА, а не миросозерцание. Поэт: КОНТР-БУРЖУА!

Итак, все правы и всё в порядке, кроме Муркиных бронх, — и это единственное, по существу, до чего мне, кроме стихов, дело.

— Читаю сейчас вересаевскую летопись «Пушкин в жизни» — знаете? (Сплошь свидетельства современников или их близких потомков, одно например такое:)

«Плохие кони у Пушкина были, вовсе плохие! Один был вороной, а другой гнедко — гнедой… Козьяком звали… по мужику, у которого его жеребеночком взяли. (Козьяк, а то Козляк, — тоже болотный гриб такой). Этот самый Козьяк совсем дрянной конь был, а только долго жил. А вороной, тот скоро подох».

Михайловский старик-крестьянин по записи И. Л. Щеглова.

Новое о Пушкине. С. П. Б. 1902, стр. 202.

________

Спасибо за Надю. [873] О ней, бывшей, речь еще впереди. А знаете полностью тот стих Рильке?

Vergangenheit steht noch bevor.

Und in der Zukunft liegen Leichen… [874]

He хотелось — Leichen (начертания). Целую Вас, пишите.

873

Н. Иловайская

874

Прошедшее еще впереди,

И в будущем лежат трупы… (нем.).

МЦ.

1-го мая 1928 г.

Meudon (S. et O.)

2, Avenue Jeanne d'Arc

Дорогая Вера Николаевна,

Я все еще под ударом Вашего письма. [875] Дом в Трехпрудном — общая колыбель — глазам не поверила! Первое, что увидела: малиновый бархат, на нем альбом, в альбоме — личико. Голые руки, открытые плечи. Первое, что услышала: «Вера Муромцева» (Раечка Оболенская, Настя Нарышкина, Лидия Эверс, никогда не виденные, — лица легенды!) Я росла за границей. Вы бывали в доме без меня, я Вас в нем не помню, но Ваше имя помню. Вы в нем жили как звук.

875

Вероятно, письмо В. Н. Буниной, о том, что та — урожденная Муромцева и что через Иловайских была связана с цветаевским домом.