Письмо от русалки
Шрифт:
Иногда он замечал по отцу, что тот чувствует то же самое. Похоже, он понимал, что Алиса делает все это специально, чтобы и ему не досталось ни капельки внимания матери. Однако он ничего не предпринимал. Почему? Ведь он большой и сильный. Уж он-то мог бы заставить Алису замолчать.
Отцу тоже не разрешалось прикасаться к малышке. Иногда он все же пытался: неуклюже брал ее на руки, похлопывал по спине и по попе, пытаясь успокоить. Но мать всякий раз говорила, что он все делает не так, и отбирала у него Алису. Он съеживался и молча отходил.
Однажды отцу разрешили посидеть с Алисой. Перед тем она орала три ночи
Отец тщательно проверил температуру, наполнив ванну водой, и посмотрел на Алису, которая на этот раз молчала, таким же взглядом, каким смотрела на нее мать. Никогда ранее отец не был важной персоной; он оставался второстепенным персонажем, потерянным в сиянии матери, исключенным из ее общения с Алисой. Но сейчас он почувствовал свою значимость, когда улыбнулся Алисе, и она ответила на его улыбку.
Отец бережно опустил крошечное тельце в воду, положил ее на подставку, обшитую махровой тканью, — словно маленький гамак, в котором она могла полулежать. Нежными движениями он стал мыть ее ножки, ручки, толстый живот. Она шевелила ручками и ножками. Теперь она не кричала — наконец-то перестала. Но это уже ничего не значило. Она победила. Даже отец покинул свое убежище за газетой, чтобы улыбаться ей.
Он неподвижно стоял в дверях, не сводя глаз с рук отца, омывающих крошечное тельце. Отец, который стал его единственным другом после того, как мать перестала смотреть на него. В дверь позвонили, и он вздрогнул. Отец перевел взгляд на дверь, потом на Алису, не зная, как поступить. Потом спросил:
— Ты можешь минутку присмотреть за сестренкой? Я только посмотрю, кто это. Я сейчас вернусь.
На секунду он заколебался. Но затем почувствовал, как подбородок опустился вниз движением, напоминающим кивок. Отец, стоявший на коленях возле ванны, поднялся и попросил его подойти. Ноги двигались механически, когда он сделал два шага, отделявших его от края ванны. Алиса посмотрела на него. Боковым зрением он увидел, как отец вышел.
Теперь они остались одни — он и Алиса.
~~~
Эрика с удивлением уставилась на Патрика.
— Во льду?!
— Да, тот бедняга, который его обнаружил, пережил шок.
Патрик кратко рассказал жене о событиях дня.
— Могу себе представить! — воскликнула Эрика и тяжело плюхнулась на диван. Майя тут же попыталась взобраться ей на колени, однако задача оказалась не из легких.
— Пливет, пливет! — закричала Майя, приложив губы к животу. С того момента, как они объяснили ей, что малыши у мамы в животике могут слышать ее голос, она не упускала возможности с ними пообщаться. Но ее словарный запас был пока ограничен, так что беседа получалась достаточно однообразной.
— Похоже, они спят, не буди их, — сказала Эрика и поднесла палец к губам.
Майя повторила это ее движение, а потом приложила ухо к животу, чтобы убедиться, что малыши действительно спят.
— У тебя, наверное, был ужасный день, — тихо проговорила Эрика.
— Да, — кивнул Патрик, пытаясь отогнать воспоминания о лицах Сии и детей. Особенно взгляд Людвига, так похожего на отца, надолго останется в памяти.
— Во всяком случае, теперь они знают. Иногда мне кажется, что неопределенность еще ужаснее, — сказал он и уселся рядом с Эрикой, так что Майя оказалась между ними. Она радостно перебралась к нему на колени, где места было побольше, и уткнулась головой ему в грудь. Он нежно погладил ее по светловолосой головке.
— Ты прав. Однако лишаться надежды всегда тяжело, — задумчиво проговорила Эрика. — У вас есть хоть какие-нибудь версии произошедшего?
Патрик покачал головой:
— Нет, пока мы ничего не знаем. Ничегошеньки.
— А письма Кристиану? — спросила она. Внутренне она боролась с собой. Рассказать ли мужу о сегодняшнем походе в библиотеку и своих размышлениях по поводу прошлого Кристиана? В конце концов она решила этого не делать.
Сначала надо побольше разузнать.
— Я пока не успел взяться за них. Нам все равно придется еще раз встретиться с родственниками и друзьями Магнуса, и тогда я обязательно поговорю с Кристианом о письмах.
— Сегодня утром ему задали этот вопрос в программе «Доброе утро», — сказала Эрика и сжалась при мысли о своей роли в тех неприятностях, которым теперь подвергался Кристиан.
— И что же он ответил?
— Он ушел от разговора, но было заметно, как ему все это неприятно.
— Ничего удивительного, — вздохнул Патрик и поцеловал дочь в макушку. — Ну, что скажешь? Давай приготовим ужин для мамы и малышей?
Он встал и взял Майю на руки. Она радостно закивала.
— Ну, что мы с тобой приготовим? Рыбные палочки с картофельным пюре — подойдет?
Дочка задумалась, потом кивнула. Сама она предпочитала сосиски, однако любезно согласилась и на рыбные палочки.
Санна бродила туда-сюда по дому. Мальчишки сидели в гостиной перед телевизором и смотрели детскую телепередачу. Сама же она не могла усидеть на месте и потерянно ходила из комнаты в комнату, сжимая в руке мобильный телефон. Время от времени она уже в который раз набирала номер.
Ответа нет. Целый день Кристиан не отвечал на звонки, и в голове у нее разыгрывались сцены одна ужаснее другой. Особенно после того, как новость о смерти Магнуса потрясла всю Фьельбаку. Раз десять Санна проверила почту Кристиана. Внутри ее нарастало что-то смутное, что нужно было опровергнуть или подтвердить. В глубине души она даже желала что-нибудь найти. Тогда она, по крайней мере, узнала бы что-нибудь конкретное и смогла бы выплеснуть накопившиеся тоску и страх.
На самом деле Санна понимала, что ведет себя неправильно. Своими постоянными проверками и вечными вопросами о том, где он был и с кем встречался, она лишь еще больше отталкивает его от себя. Умом она это понимала, но бушевавшие внутри чувства были сильнее ее. Интуитивно Санна знала, что он что-то от нее скрывает. Она не дотягивает в его глазах, он не любит ее!
От этой мысли ей стало так больно, что она села прямо на пол в кухне, обхватив руками колени. За спиной мирно гудел холодильник, но Санна не замечала его — чувствовала лишь черную дыру внутри себя.