Письмо живым людям
Шрифт:
— Придется выбирать, — задумчиво сказал премьер. — Впрочем, выбор дальнейшей стратегии сам подскажет выводы по тактическим аспектам. А вы, — он выбросил в сторону командующего руку с дымящимся остатком сигареты, — покамест выколачивайте из них все, что можно. «Сбор» ведь, как я понимаю, дело не одного и не двух дней.
— Плановый срок реабилитации убежищ и переселения — восемь суток с момента отдания приказа, — сказал министр.
Повисла напряженная тишина. Премьер несколько раз всосался в застрявший в углу рта окурок. Потом, едва не обжигая пальцы, вытащил его, ткнул в пепельницу.
— Приказ будет, — сказал он решительно, и министр кивнул. — Если ничего кардинально
— Послезавтра? — переспросил министр, сделав ударение на «после». Командующий втянул голову в плечи и сказал с изумлением:
— Ну, ребята… Вы что — верите…
— Завтра выждем, — сварливо сказал премьер, пряча глаза. — Посмотрим, как пойдут дела. Речь… и все такое.
Министр покивал задумчиво и с пониманием.
— Выдыхается. — Разряжая обстановку, командующий указал на рюмки.
Они выпили по второй.
— Пункт второй, — требовательно сказал премьер.
— Сегодня мы должны его взять, — ответил министр не задумываясь.
— Ах, даже так? Это очень важно — сегодня! — Премьер даже облизнул губы от волнения. — У тебя есть какие-то специаль…
— Нет. Просто уверен. Ждем. — Командующий кивнул, подтверждая. — Да и жилище его локализовано, по слухам, вполне однозначно. Так что в крайнем случае пошлем транспортер с группой захвата в район этого так называемого Корыта, прочешем квадрат… до сумерек, конечно. Сегодня я это сделаю.
— Это очень важно — сегодня. Вы понимаете?
— Разумеется, — нестройным хором ответили министр и командующий.
— Отлично. И вот еще что… — Он потер шею, наклонив набок голову. — Кажется, установлено, что первые месяцы он проживал в убежище штабов. Верно? Не исключено, что он может оказаться… не то чтобы агентом, но… как бы это…
— Сторонником, — подсказал командующий.
— Да. Сторонником.
— Мы это учитываем.
— Отлично. Что ж… кажется, все. — Но по его тону приближенные понимали, что это еще не все, и не двигались с мест. — Вот еще… так. Чисто по-дружески. Как вы сами относитесь к этим слухам… относительно завтрашнего исхода?
Командующий крякнул, мотнув седой головой, и уставился в угол. Министр внутренних дел ожесточенно защелкал зажигалкой у себя под носом — сигарета, торчащая из его тонких бескровных губ, прыгала вверх-вниз.
— Ну что тут можно сказать, — проговорил он невнятно, раскурив наконец и едва не жуя фильтр. Премьер, снова пряча глаза, налил еще по рюмке. — Судя по уровню заражения всех сред… по длительности эффекта ядерной зимы, — министр выпустил целое облако дыма, — по некоторым косвенным данным… На планете нет мест, пригодных для открытого обитания. Это я могу гарантировать.
— Так, — сказал премьер ядовито. — В тоне вашем я слышу нечто. Чего же вы, в отличие от этого, не можете гарантировать?
Министр пожал плечами.
— Людям хочется чуда. В нынешней обстановке вряд ли можно их за это винить. Зарегистрирована версия, согласно которой Мутант — это мессия, мы столкнулись с фактом второго нисхождения, так называемого ядерного. Зарегистрирована версия, согласно которой Мутант является комиссаром иногалактической сверхцивилизации. Как прикажете относиться к таким вариантам? Зарегистрирована версия, согласно которой Мутант уведет нас в океан. Магическим путем отрастит нам всем жабры, что ли, и мы погрузимся в придонные глубины, где вода не активна. Спруты, которые там живут и которые, собственно, его послали, нас любят и ждут не дождутся. Зарегистрирована версия, согласно которой Мутант — материализованный сгусток этической астральной энергии… Продолжать?
Отрывистыми движениями пальцев премьер вращал на полированном столе полную рюмку.
— А вам, — спросил он глухо, — хочется чуда?
Командующий вдруг с шумным вздохом встал и, засунув руки в карманы брюк, так что полы кителя безобразно задрались, медленно, слепо пошел наискось через зал. У противоположной стены, сплошной, как все стены, он остановился и застыл, едва не упершись лбом в свою сгорбленную тень. Плечи вздрагивали под сверкающими эполетами.
— Брось эти каверзы! — звонко отчеканил министр, глядя премьеру в лицо и сидя очень прямо. — Какой смысл?! Это не конструктивный разговор!
— А мне хочется, — сказал премьер, и стало очень тихо.
Крупномасштабная карта была нарисована так тщательно, что казалась отпечатанной в типографии. Длинная указка грамотно ползала по ней, отстранялась и вновь со стуком клевала то одну из синих стрелок, скрутившихся вокруг объекта «А-2», то причудливый пунктир минных заграждений, то красный кружочек возле пункта «Отметка 97 (Корыто)».
— …Итак, господа, — сказал в заключение председатель комитета начальников штабов, — выводы неутешительны. Политическая наша программа остается неизменной. Она естественна и проста, она доступна сердцу всякого солдата. С карикатурными пережитками парламентарной системы должно быть покончено раз и навсегда. — Он пристукнул указкой по столу. — Распределение продовольствия станет более рациональным. Централизованно пайки будут получать только военнослужащие. В свою очередь, каждый из них будет на свою ответственность выделять ту или иную долю тем гражданским лицам, которые сумеют так или иначе снискать его расположение. Таким образом, кадровый состав, — я не беру, конечно, в расчет силы, оставшиеся верными министерскому правлению, для нас они приравнены к гражданским, — будет обеспечен двойными и тройными пайками, и каждый сможет оставлять из них себе столько, сколько сочтет нужным. С другой стороны, вокруг каждого сложится узкая группа абсолютно преданных ему гражданских лиц, контроль над которой, благодаря ограниченности ее состава, сможет легко и оперативно осуществлять сам ее кормилец.
— Консервный феодализм… — без одобрения пробормотал начальник артиллерии.
— Назовите как хотите, — резко ответил председатель. — В сложившихся условиях это единственная разумная мера.
— Я могу уточнить, — поднимаясь, произнес сутулый человек в пятнистой полевой форме.
— Прошу вас, майор, — сказал председатель и острием вверх прислонил указку к стене под картой.
— Если мы не получим доступа к складам министерского бункера, то… — Майор встряхивающим движением развернул просторный лист бумаги, другой рукой поднося к глазам очки. — Либо мы уже сейчас должны уменьшить ординарные нормы на пятнадцать — семнадцать процентов — в пересчете на калории, — либо через пятьдесят шесть суток мы столкнемся с необходимостью полностью прекратить прикармливание верных нам индивидуалов. И без того немногочисленных.
Начальник корпуса тылового обеспечения негодующе мотнул облысевшей головой и промокнул носовым платком сизый, казалось, грозящий лопнуть, загривок.
— Значит… Да, с водой пока нормально, работы в шахте идут согласно графику. — Лист в руке майора чуть дрожал на весу. — Но это, господа, только одна сторона вопроса. — Майор поднял голову. — К концу подходят ионообменные составы. Через восемьдесят — восемьдесят пять суток мы останемся без фильтров.
Прокатился возмущенный ропот, кто-то даже привскочил со своего кресла, тут же, впрочем, усевшись обратно.