Письмо живым людям
Шрифт:
Вот, думал Ринальдо, укладывая фотокопию на прежнее место между страницами и расставляя книги по их гнездам. Руки опять были из мокрой ваты. Вот. «Гласно судить». Но — «не опубликовал».
Саранцев М.Ю. Что же ты натворил такое в своем институте, Саранцев М.Ю., что мы убили двести с лишним тысяч человек? Как надо было узнать о тебе заранее и как заранее предупредить тебя, как?! Как совместить естественную — и социально необходимую, оттого и естественную, кстати — человеческую искренность и необходимость распределять
Ринальдо сел рядом с Чанаргваном прямо на пол. Было так пусто в мире, хоть плачь. Сердце остановилось.
Бекки вошла.
— А эти что там делают? — спросил Мэлор.
— А что им осталось? Бу-бу-бу-бу. Вот что они делают. Бу-бу-бу с умным видом. Сидят, обсуждают и восхищаются. Весь день.
— А знаешь, ласонька, я ведь и не сообразил вчера, что такую штуку придумал. Так спать уже хотел. Вывел закон дисперсии — ну, думаю, вот и все, пора к тебе…
— Чудик, — сказала она с нежностью. — А зачем у тебя свечки горят?
— А у меня и музыка играла, — похвастался Мэлор. — Клавесинчик. Только когда постучали, я чего-то застеснялся, подумал, это из них кто-нибудь, и выключил.
— Свинья ты свинская, слушаешь без меня!
Он метнулся к кристаллофону. Хрупкая музыка возникла снова, зазвенела в мягкие стены.
— Знаешь, — сказала Бекки задумчиво, — когда я слышу такое, мне видится, что кто-то очень добрый… непредставимо добрый, почти как ты, тонкими такими замечательными пальцами перебирает драгоценные камни, чтобы выбрать, какой подарить мне. И они сыплются с ладоней и сверкают, сверкают…
— А мне, — ответил Мэлор, беззвучно подходя к ней, — мерещится мое любимое звездное небо. И взгляд прыгает от звезды к звезде.
Она улыбнулась и сказала:
— Мужчина и женщина…
Он несильно обнял ее, и ее дыхание сразу участилось; он повел ладонью по ее предплечью, потом поднялся к шее, и то, что вдруг кончился воротник и началась она сама, было как вспышка.
— Ты зачем меня к ним прогнал? — спросила она шепотом. Она всегда переходила на шепот, как только он касался ее.
— Не знаю, — так же тихо ответил он. — Хотел, чтобы ты пришла. Это так здорово, когда ты приходишь… Ты чудо. Всякая женщина чудо, а влюбленная — вдвойне, а ты — четырежды…
— Давай возьмем отпуск, — ловя момент, предложила Бекки. — Ты же вымотался ужасно. И вполне заслужил. Неделю поплаваем в каком-нибудь теплом море, а неделю на лыжах побегаем.
— Давай, — сразу согласился Мэлор.
— Я после института была в замечательном спортлагере в Антарктиде, на Земле Королевы Мод. Я еще тогда подумала: если кого-нибудь полюблю, обязательно поеду туда с ним вдвоем. Народу немного, прекрасные трассы, и пингвины так смешно пристают…
— Никогда не был в Антарктиде.
— Правда, говорят, там вроде бы закрыто сейчас из-за отравления — какая-то старая военная отрава вылилась из потайного хранилища, когда начали строить новый аэродром…
— Даже не слышал.
— Прилетим на Землю, я позвоню туда и все выясню.
— А тогда ты там была одна?
— С двумя подругами.
Мэлор улыбнулся.
— Летом там тепло, — мечтательно сказала Бекки. — Солнышко даже пригревает, на крыше большой солярий… а внизу бассейн с океанской водой. И снег сверкает — иногда я очки надевала…
— Пингвинов хочу, — детским голосом сказал Мэлор.
— Будут тебе пингвины, маленький мой! — нежно пообещала Бекки. — Будешь их с руки кормить, вот так… — Она взяла ладонь Мэлора и поднесла к лицу, подождала мгновение, точно зная, просто физически ощущая, как падает у Мэлора сердце от удовольствия, гордости и ожидания, а потом стала целовать ее, упруго покалывая кончиком языка.
В дверь постучали несмело, но долго и настойчиво, не оставляя сомнений в том, что открыть — нужно. Бекки медленно, с удивлением отступила.
— Мэл, — раздался из-за двери голос Карела. — Простите, ребята… Можно к вам? Ответ пришел.
Мэлор метнулся к двери:
— Конечно, можно!
Дверь пропустила Карела, и пламя свечей всполошенно затрепетало, калеча и корча туманные тени на стенах.
— Что?! — спросил Мэлор.
Карел слегка развел руками. Он выглядел непривычно опечаленно и оттого не авторитетно. Как просто растерявшийся друг, а не начальник.
— Запал они обещали… И вот… Тебя зовут, — произнес он извиняющимся тоном. — Со всеми расчетами.
— Куда? — выдохнул Мэлор. — Когда?
— Срочно. — Карел протянул бланк. — Читай…
Мэлор прочитал. Опустил руку.
— Можно мне? — робко попросила Бекки.
— Да, конечно, — ответил Мэлор бесцветно и двинулся к ней, мимоходом выключив кристаллофон.
— И когда? — спросила она очень спокойно, пробежав глазами скупые серые строки. Мэлор обернулся к Карелу. Карел помялся.
— Сейчас, — сказал он. — Они прислали катер.
Бекки прикрыла глаза. Зачем же это, подумала она. Зачем же тогда все, если потом вот так?
— Я с тобой, — сказала она.
— Двухместный катер с пилотом, — сообщил Карел виновато. — Скоростной.
— Завтра, — предложил Мэлор.
Карел пожал плечами.
— Смотри, голова, — проговорил он. — Там ясно сказано.
— Но я не хочу никуда!
— Да что ты паникуешь?
— А больше радио не было? — спросила Бекки.
— Да нет, только вот с пилотом переслали. А что?
— Корабли, — выговорил Мэлор. — Тут ни слова про корабли.
— Дались вам эти корабли! — взбеленился Карел. — При чем тут корабли?