Питер да Москва – кровная вражда
Шрифт:
Парни с понимающим видом отступили назад и молча прикрыли за собой дверь.
– Древние греки считали, что секс имеет мистическую силу. – Андрей приблизился к Рите. – Не случайно же они совокуплялись на вспаханных полях, в конюшнях, в коровниках… Чтобы повысить урожайность полей и плодовитость скота… Этот породистый пес готовится стать отцом. В первый раз буду его вязать. Уже и суку подходящую нашел. Давай совершим античный ритуал – чтобы у него щенки получились отменные, а?
– Не подходи ко мне! – Рита резко отстранилась от наступающего на нее Гаврилова. – Я тебя ненавижу!
– Вот
Рита отступила на шаг:
– Оставь меня! Или тебе мало баб?
– О! Сопротивление? – Андрей изобразил на лице удивление. – Твои непредвиденные действия вносят в сюжет элемент интриги. Люблю нестандартные ситуации, – зловеще улыбнулся Гаврилов.
Рита отступала до тех пор, пока не почувствовала спиной преграду – стойку бара, уставленную иностранными бутылками. Девушка протянула руку назад и нащупала бутылку с длинным горлышком. Она угрожающе выставила ее вперед.
– Не подходи!
– Вот как? И этой ерундой ты хочешь остановить кабана во время гона? – Гаврилов опять продемонстрировал белоснежные зубы. – В таких случаях говорят, что вино ударило в голову. А что тебе ударило в голову? Моча?
Рита взмахнула рукой, и бутылка полетела в Андрея. Продемонстрировав отменную реакцию, Гаврилов отпрянул в сторону, и бутылка с грохотом разнесла двухметровое зеркало у противоположной стены. Вино забрызгало потолок и лужей расползлось на паркете.
– Ай-яй-яй! И ты подняла руку на человека, который владеет половиной Санкт-Петербурга! Ну и глупа же ты, крошка! А теперь вот что я тебе скажу, – лицо Андрея исказила злая гримаса, – ты напрасно думаешь, что я буду бегать за тобой с обнаженным членом по всему дому. Брачные игры закончились! Теперь, если хочешь жить, ты сама должна доставить мне радость… Как это бывало прежде. – Он поднял с пола длинный осколок бутылочного горлышка. – Если ты не веришь в серьезность моих намерений, то для начала я готов расписать твое личико вот этой штукой. А теперь подними свое платьице. – Гаврилов приблизил осколок к горлу девушки и угрожающе произнес:
– Ну?
– Ты псих! – Рита подняла платье, обнажив ляжки.
– О! Какой у тебя красивый загар! Но я ожидаю продолжения стриптиза. Или тебе не хватает музыки? Как в «Белом павлине» три года назад. Спеть тебе тему из «Эмманюэль»?
– Не надо…
– Тогда в чем дело? Или ты желаешь, чтобы я сам стянул с тебя эти черные ажурные трусики? Но я уже давно вышел из юношеского возраста, когда меня это возбуждало. Сейчас я предпочитаю, чтобы мои женщины раздевались самостоятельно. А насчет психа… Да, я псих, но не маньяк, и это главное. Я обыкновенный мужик с нормальной сексуальной ориентацией… Снимай трусы, сука! Ниже спусти, если не хочешь, чтобы я попортил твою нежную кожу. – И он уколол Риту осколком бутылки в подбородок. – А теперь развернись. Да не жмись ты! Не строй из себя целку!.. Вот так-то! Расставь ноги… Какая нежная у тебя кожа! – Андрей провел острым краем стекла по ее спине. – Не дергайся. А то весь кайф сломаешь. Голову ниже!
Левой рукой он обхватил Риту за бедро и, удобно пристроившись, мощно вошел в нее.
Девушка ойкнула и закусила губу.
– Какой же ты гад!
– Ишь ты как запела! Ничего, потерпи малость, сейчас все будет о’кей. Ох, хорошо!.. Да ты руками о стол обопрись, а то ведь шкаф башкой разобьешь. Вот так-то. А-а!! – Андрей взвыл и сильно сжал ей живот. Подергавшись еще немного, отошел. – А теперь одевайся, не показывать же тебя гостям в таком непотребном виде. Что обо мне люди подумают!
– Ненавижу! – процедила Рита, одергивая платье.
Глава 38
Такого ты не видела!
– Все готово, Яков Степанович? – деловито осведомился Гаврилов у начальника службы безопасности.
– Так точно, Андрей Антонович, – по-военному отозвался мужчина.
– Ну и отлично. Выводите!
– Слушаюсь, – кивнул тот и удалился.
Андрей взял Риту за руку и повел к лестнице во двор. Во дворе стоял врытый в землю деревянный стол и две скамьи. Чуть подальше под навесом темнел мангал на тонких ножках.
Баринов отсутствовал недолго – через несколько минут он привел двух пленников, раздетых по пояс. Головы мужчин скрывали черные мешки, а руки за спиной стягивала тугая веревка. Отставной полковник вывел пленников на середину двора и стал терпеливо дожидаться следующих указаний.
– Ты знаешь их? – неожиданно повернулся Андрей к Рите.
– Откуда я знаю, если у них лица закрыты? – хмуро ответила девушка.
– Верное замечание. Снимите мешок! – распорядился Гаврилов.
Баринов снял с пленников мешки.
– А теперь узнаешь? – полюбопытствовал Гаврилов.
Рита пристально вгляделась в обоих мужчин, и… у нее перехватило дыхание.
– Господи, ты с ума сошел, Андрей! – вырвался у нее вскрик.
– Что-то ты побледнела! Что с тобой? Узнала?
– Я не знаю…
– Да все ты знаешь, радость моя! Это ведь шофер твоего ненаглядного Филата. Мои ребята взяли его часа два назад, прямо из тачки вытащили, тепленького. Ну а этот… – Гаврилов картинно взмахнул рукой. – Его-то хоть узнаешь?
Лицо второго Рите показалось очень знакомым.
– Кто это?
– Это мой главный трофей, детка. Перед тобой Алексей Краснов. В Питере его знают по кличке Красный. Его погубила беспечность, а может быть, самоуверенность. Он считал себя хозяином Питера, вот и попался как кур в ощип. А хозяин-то – я! И сейчас я всем вам это продемонстрирую.
Он махнул рукой. Двое здоровенных охранников повалили связанного Красного на землю. Тот попытался было сопротивляться, но тут же получил сильный удар кулаком по затылку. Голова питерского смотрящего бессильно свесилась, и другой охранник, крепко державший Красного за локти, стащил с него брюки.