Плацебо
Шрифт:
– Какой же ты, Артем, козел, – она громко шмыгнула носом, – ну, расстались, и что? Все расстаются – что я тебе, жена?.. Да если б и жена… тем более, не слишком ты любил меня – мне ж рассказывали, как ты к Аньке клеился, когда мы первый раз поссорились. Я все знаю, слышишь? Отпусти меня немедленно!
Однако никто не ответил, и Лена вздохнула.
…Значит, буду тупо лежать. А что еще остается? – она закрыла глаза, – блин, все-таки родителей иногда надо слушать – полистала б вчера билеты; сейчас бы тихо – мирно сдала экзамен, а завтра, каникулы. Куролесь, не хочу! Дура…
– …Ты на экзамен собираешься?
Лена вскочила, не поняв, куда вдруг делась кровать с веревками, и как она оказалась в своей постели, да еще рядом стоял хмурый отец. Переход из одного состояния в другое был настолько резким, что Лена несколько секунд оглядывала комнату, диван, себя, одетую во вчерашние юбку с топиком, и наконец облегченно вздохнула.
– Уже десять. Или ты в загуле и учиться вообще бросила?
– Ты чего, пап? Я бегу! – Лена кинулась в ванную.
– Чтоб вечером была дома! Будем разбираться с твоим поведением! – крикнул вслед отец, – ты хоть помнишь, когда вчера явилась и в каком виде?
– Все я помню! – ответила Лена, закрывая защелку. …Блин, надо у Вики хоть узнать, во сколько мы разошлись… Стоп, то есть, получается, история с похищением – сон? О, не думала, что бывают такие натуральные сны!.. Во, прикол!..
Быстро приняв душ, Лена схватила полотенце и только тут заметила на запястьях бледные следы, которые при определенной доле фантазии вполне могли сойти за следы от веревки.
…Ни хрена себе! – обалдевшая, она уставилась в зеркало, но больше никаких изменений не обнаружила. Ситуация выглядела совершенно невероятной, однако ломать над ней голову было некогда – экзамен-то начался еще в девять, а Татьяна всегда принимала быстро.
Отец ее больше не отвлекал, поэтому Лена в пять минут проглотила йогурт; пока красилась, попыталась последний раз охватить всю длиннющую историю России, но пришла к выводу, что делать это надо было вчера. Сунула в сумку конспект; проверила зачетку, телефон, ключи, деньги, сигареты, зажигалку.
– Па, я унеслась!
– Не вздумай и сегодня загулять! Слышишь?
– Слышу! – а сама подумала: …Ага, разбежался! Да если сдам, то, конечно, буду я тут сидеть, слушать твое нытье… Хлопнула дверью и не дожидаясь лифта, сбежала вниз пешком.
Маршрутка подъехала практически сразу, и все равно Лена опоздала.
Обычно на кафедру студенты заходили предварительно постучав и выдержав после этого дипломатичную паузу, но сейчас было не до формальностей; Лена сходу распахнула дверь.
– О, явление третье – те же, и Коноплева! – Татьяна, сидевшая за столом, опустила очки к кончику носа.
Еще в комнате находился ассистент Трифонов, ведший практику. Он тоже удивленно уставился на неожиданную гостью.
– Извините, – пробормотала Лена, краснея, и опустила глаза, – Татьяна Викторовна, проспала. Полночи учила, а телефон разрядился, родители ушли на работу… – на этом ее фантазия иссякла, – примите, пожалуйста, Татьяна Викторовна.
– Ну что, Коль? – Татьяна повернулась к Трифонову, – примем или пусть с «хвостом» походит для профилактики?
– Не надо с «хвостом», пожалуйста…
– Я не с тобой разговариваю, Коноплева!
Лена прикусила губу, изучая носки своих туфель. Как она не любила что-то выпрашивать, но деваться было некуда – лучше пять минут унижения, чем лишиться от матери «премии», да и не дай бог, еще в сентябре зубрить эту никому не нужную историю.
– На семинарах-то она хоть работала?
– Вроде, работала, – Трифонов, вообще, был не вредным мужиком, – пропусков, насколько я помню, нет.
– Коноплева, тройки тебе хватит или будешь отвечать, чего ты там за ночь научила?
Конечно, тройки Лене было мало, но в сложившейся ситуации выбирать не приходилось.
– Хватит, Татьяна Викторовна, – вздохнув, Лена подала зачетку, – я, правда, учила…
– Будет врать-то! – Татьяна нашла нужную страницу и взяла ручку, – а то не знаю, где ты «учишь» – в «Отвертке» ведь? Признайся честно.
…Блин, а если она вчера видела, какой я была?.. Да нет, она в такие места не ходит – это кто-то настучал…
– Не слышу, – Татьяна занесла ручку над зачеткой и ждала, ехидно улыбаясь.
– Да… – еле слышно выдавила Лена.
– А зачем врешь?
– Не знаю…
– Видишь, Коль, врут и не знают, зачем – во, молодежь растет! – она посмотрела на Трифонова, но тот лишь беспомощно развел руками, – ладно, – Татьяна опустила ручку, – девочка ты, вроде, неглупая; тем более, не стала строить из себя, а честно созналась – так и быть, поставлю тебе четверку, чтоб не портить общую картину. Слава богу, в следующем семестре истории у вас уже не будет, – расписавшись, она протянула зачетку, – так что иди, гуляй дальше.
– Спасибо, Татьяна Викторовна!
Не веря своему счастью, Лена выскочила с кафедры; сделав пару шагов, открыла зачетку – нет, Татьяна не пошутила! Синим по белому там было написано «хор» и стояла подпись! От переизбытка чувств Лена даже поцеловала заветную страничку.
…О, сегодня гульнем! И пусть только отец вякнет – ткну ему эту четверку и пусть радуется!..
Выйдя на крыльцо, она достала телефон.
– Вик, привет! Прикинь, сдала!.. Уже на кафедре – один на один!.. Ни фига – «хор»! Ты сейчас где?.. В городе? Так давай пересечемся. Слушай, я ж вообще не помню, чем вчера все закончилось – хоть расскажешь!.. Ой, а я чего тебе расскажу!