Плакучая ива
Шрифт:
— Я друг Джесси, — он вытирает руки об черный фартук, обвязанный вокруг его талии. Я кладу мой блокнот на стойку бара и пожимаю ему руку.
— Я вторая половина Крейн, — я говорю с улыбкой. Он слегка кивает головой и смеется; мне нравится этот звук.
ГЛАВА 4
Мой чай горячий и в нем больше всего ощущается вкус мяты, но послевкусие такое превосходное и это делает чай весьма приятным. Теплая, светло-оранжевая кружка с фарфоровой ручкой и со сколотыми краями в моих руках, приносит с собой немножечко счастья. Помещение постепенно наполняется энергией.
Я просто киваю Тренту, подметив тот факт, что его улыбка становится ярче, когда я на него смотрю. Я перестаю смотреть на Трента, как только захожу в толпу. Я ищу светлые волосы Крейн среди людей. Она выше большинства молодежи нашего возраста и старше тех, что стоят в пяти- десяти футов от меня.
Это один из лучших моментов моей жизни. Находиться в одном месте с людьми моего возраста, которым нравится то же, что и мне. Незнакомые люди, кажется, тоже чувствуют энергию, которую чувствую я. И произнося слова, они говорят их с теми эмоциями, с которыми произнесла бы их я. Впервые за свои семнадцать лет я чувствую, что принадлежу к чему — то. И это чертовски приятно.
Когда я наконец их нахожу, Крейн пялится на свой телефон, а папа убирает что-то с маминого лица. Я шмыгаю носом и задумываюсь о Тренте. Интересно, ему нравится поэзия или он воспринимает это как часть своей работы? В тайне я надеюсь, что он оценивает каждое выступление, которое проходит здесь раз в неделю. Я стаю между мамой и Крейн, и смотрю в сторону сцены. Им, и вправду, удалось найти прекрасные места в центре, только слегка левее от сцены. Наш вид на сцену лучше, чем я ожидала и я в предвкушении начинаю отсчитывать минуты, перед тем как Мая Крауфорд появится на сцене.
– Он милый, правда? — Крейн наклоняется ко мне, вдруг вспоминая, что есть мир вне ее телефона, не то, что бы я не делала тоже самое. Она обнимает меня за плечи. Я закатываю глаза, подталкивая ее и она поднимает палец, чтобы показать его мне, но мама бросает на нее предупредительный взгляд и она убирает свою руку прежде, чем я успеваю засмеяться.
— Для кого? Для тебя или для меня? — Спрашиваю я, наполовину дразня, наполовину искренне интересуясь, до того как я стану строить из себя дурочку. Я знаю, она встречается с Джес, и я не хочу делать поспешных выводов.
— Конечно же для тебя. — Крейн пыхтя, закатила глаза.
Я ничего не говорю ей. Просто улыбаюсь и слегка поджимаю губы. Я не знаю, в какой такой момент, я стала единственным другом, которого все хотят исправить и попытки найти этому объяснение в себе оказались тщетны. По крайней мере, не сейчас. Свет в помещении тускнеет и я поворачиваюсь к сцене, концентрируя все свое внимание.
Адреналин внутри меня поднимается, как только Мая Крауфорд появляется на сцене. Даже если она нервничает, она это хорошо скрывает. Ее взгляд резкий и ярко-красная помада потрясающе сочетается с коричневыми оттенком кожи, притягивая к себе внимание.
Кажется, она совсем не нервничает, когда проходит мимо высокого стула в центре круга. Она кладет руку на его спинку и отталкивает в сторону.
Ее глаза, словно маленькие полумесяцы, едва открыты. Она делает последние шаги и останавливается у микрофона. Она не трогает стойку, пока не начинает. Мая Крауфорд даже лучше, чем я могла себе представить.
Слова, слетающие с ее язык, в воздухе превращаются во что- то большее. Как будто они плывут в пространстве, заполняя слух каждого слушателя, а по коже пробегает дрожь. Я тоже ощущаю эту дрожь. Когда она говорит, я чувствую, что я живу, а не существую. Ее слова заставляют нас быть теми, кто мы есть. Мая Крауфорд рассказывает об одинокой матери и о её невероятной жизни, о том что ее брат работал, все время, что они помнят. К концу ее голос становится такой быстрый, она читает о своей работе, о своей вере, о своей цели и эта цель подпитывает и меня.
Это вдохновляет меня — это невероятно! Она говорит с таким страстным убеждением, что ее голос начинает петь внутри меня. Я украдкой смотрю на притихших зрителей и понимаю, что до глубины души поражена не только я.
Не могу представить свое выступление хотя бы близко похожим на ее. Сейчас, здесь творится волшебство. Но когда-нибудь я все равно хочу попробовать. Я должна. Я осознаю это в последние двадцать минут выступления Маи Крауфорд.
Она закончила свое выступление на оптимистичной ноте и я не могу поверить, как быстро все прошло. Я хочу, чтоб она вернулась на сцену.
— Это было … вау! — Крейн поет и стремится к сцене. Я знаю, разговорная поэзия не так интересна Крейн, как музыка или мода, но мне нравится, что она действительно принимает во внимание те вещи, которые важны для меня. Когда нам было по двенадцать, она со мной проходила прослушивание для средней школы на Рива Ридж. Я хотела роль Сенди, но лишь после того как Джен и Крейн десять минут уговаривали директора, я получила роль официантки. Наша дружба идет одинаковыми путями, я даже присутствовала на семинаре по макияжу с ней прошлым летом и услышала такое слово «контур», который играет шутку с моим телом. Я улыбалась все время, даже тогда, когда проводила большую часть своего времени, держа ручку в руке, записывая строчки, вместо того, чтобы мое лицо загорало на солнце и выглядело так, словно я покрыта слоем грязи.
Крейн и я осознаем разницу между нами, но никто из нас не пытается бороться, чтобы изменить что-то друг в друге. Эта ошибка большинства девочек нашего возраста и может быть по этому большинство дружеских отношений не доживаю до девятого класса.
Но наша дружба прошла через это, и я не могу не быть благодарной. Даже в такие моменты, как сейчас, когда мы хлопаем глазами и делаем вид, что рыдаем.
Мой папа подходит ближе к нам.
— Это было невероятно! — Он хлопает руками перед собой, делая вид, как будто его руки взрываются в звуковом эффекте.
— Она была потрясающей! — Папа обнимает своими руками маму и она наклоняется к нему.
Толпа увеличивается и мы пробираемся к передней части магазина. А я борюсь с желание взглянуть на кофейную стойку. У меня нет достаточного самоконтроля, и я все таки оборачиваюсь, чтобы посмотреть на стойку, но Тренда там не нахожу. Я начинаю просматривать других сотрудников и вздрагиваю, когда нахожу Тренда. Вздрагиваю я от того, что по моему виду было совершенно очевидно, что я кого — то ищу.
Он все еще смотрит на меня. Его зеленые глаза невероятно обворожительны и кривоватый, большой нос, как ни странно смотрится довольно мило. Крейн хватает мое запястье и тянет меня к двери. Я пытаюсь помахать ему, но неуверенна, что он заметил. А если и так, то я выглядела как ненормальная. Возможно я просто накручиваю себя.