Пламенеющий Ангел
Шрифт:
Мальчик, приехавший с ним к Нест Фримарк — мальчик, в которого превратился цыганский морф несколько дней назад, — неподвижно сидел на диване, подперев подбородок сложенными руками и глядя через окно в парк.
— С ним все в порядке? — тихо спросила Нест.
Росс покачал головой.
— Хотелось бы мне это знать. Хоть что-нибудь. Неважно, что. По крайней мере, он перестал бесконечно менять формы. Но у меня нет ни малейшей догадки что и зачем он делает.
Нест пошевелилась на деревянном стуле с высокой спинкой, поправила халат.
— А разве Госпожа не объяснила тебе?
— Она сказала совсем немного из того, в чем я нуждался, —
Он тихонько откашлялся.
— Рассказала мне, из чего формируется морф — сама первобытная магия собирает вместе множество частиц, и они образуют определенную форму. Это нечасто случается, вот что я скажу. Очень редко. Но когда случается, соединение так сильно, что может стать практически чем угодно. Чем именно, спросил я. Она ответила: и болезнью, и лекарством. Никогда нельзя знать точно. Он становится иным всякий раз, и потом продолжает искать необходимый образ. Магия эта настолько редка, что собирается вместе на весьма непродолжительный отрезок времени, а потом снова рассыпается. Если же морф обретет искомую форму, то проживет дольше и сможет стать оружием в войне между Словом и Пустотой. Если же нет, он рассыплется и вернется назад в эфир.
Он повертел чашку на блюдце, опустив глаза.
— Цыганский морф — не творение Слова, как большинство других вещей, его создают иные силы. Он начинает свое существование, потому что мир таков, каков он есть, и в нем сосредоточены различные виды магии. Слово не может предугадать различные способы использования морфа, у него нет готовой схемы. Все познается на практике.
Нест кивнула.
— Звучит убедительно. В жизни всегда есть непредвиденные моменты. Так почему бы им не быть у Слова?
Хокай протиснулся через лаз на кухню и быстро огляделся вокруг, потом направился в гостиную. Здесь он незамедлительно прыгнул на кушетку рядом с мальчиком и начал тереться об него. Мальчик, не глядя, протянул руку и погладил кота.
— Никогда не видела, чтобы Хокай делал что-то подобное, — тихо проговорила Нест. Росс скупо улыбнулся. — Значит, она дала тебе сеть?
Он кивнул.
— Когда цыганский морф появится в первый раз, сказала она, он материализуется в сиянии — вроде облачка сверкающих пылинок. Как только это произойдет, я должен накинуть сеть. Они устремятся на свет, а сеть сама собой сомкнётся вокруг них и запечатает. Потом мне нужно будет выбраться оттуда как можно скорей, потому что излучение магии в результате изменения морфа привлечет демонов.
— И все получилось?
Он поднял чашку с блюдечка и держал ее перед собой.
Джон вспоминал, как все началось, как будто его рассказ пробудил эти воспоминания. Он отправился в пещеру на рассвете, многократно проиграв свою роль, обследовав все закоулки так, чтобы знать их с закрытыми глазами. Был жуткий холод, два дня шли дожди, поэтому было еще и сыро. Туман клубился над пляжем, зависая над водой густой пеленой. Океан издавал могучий утробный рокот, когда волна ударялась о берег. Чайки тревожно вскрикивали, паря над водой в поисках пищи.
Он снова позаимствовал «Шеви» миссис Стэплз. Оставив автомобиль у обочины, где подступ к пляжу был самым удобным, Джон вышел в туман и серую морось — одинокий охотник в бледных лучах рассвета — и отправился по песчаной тропе к своей цели.
Внутри было довольно темно, но он прихватил фонарик. Он не знал в точности, сколько придется ждать, знал лишь, что морф должен появиться до заката. Поэтому, кроме фонарика и врученной ему Госпожой сети, он нес одеяло и корзинку с провизией. В воспоминаниях умершего Рыцаря содержалась информация о предполагаемом месте, где появится морф: на ее основании Джон и расположился в пещере.
Спустя некоторое время он начал видеть пожирателей. Вначале — всего парочку, потом — еще двух-трех, затем — полдюжины. Все они свешивались из темных углов и закоулков, хищно сверкая глазами. При виде их Росс не удивился; пожиратели всегда следят за ним, привлеченные его магией, выжидая, когда он пустит ее в ход. Прежде он не замечал их отсутствия, а теперь мало обращал внимания на их появление.
Но, когда утро плавно перетекло в день, число пожирателей начало расти так стремительно, что их уже было не сосчитать. Они словно чувствовали нечто необычное. Может, даже знали, что должно произойти. Но само по себе такое их количество в одном месте нельзя было назвать добрым знаком. Другие магические существа реагируют на них и могут появиться здесь, привлеченные ими.
Росс поднялся и прошел из одного конца пещеры в другой, загоняя пожирателей обратно в темноту. Их глаза вначале исчезали, но потом снова высверкивали из углов. Дневной свет, бледный и чахлый, освещал вход в пещеру, пробиваясь сквозь завесу из листьев и лишайников. Джон внимательно всматривался в сторону пляжа, абсолютно пустого. Никаких признаков жизни, если не считать чаек. Лишь океан с глухим шумом перекатывал волны.
В середине дня он съел ленч и выпил бутылку воды, не в силах больше сидеть и ждать. Число пожирателей стало просто огромным. На пляже начали появляться люди — они прохаживались, выгуливали собак, играли с детьми. Проходили мимо, не останавливаясь, но все равно их вид рождал в Россе тревогу. Он ощущал, основываясь на количестве пожирателей и собственном ощущении присутствия неземной магии: морф вскоре должен появиться. Дикая магия уже сгущалась, поступая из эфира в виде волн, затуманивающих сознание и обостряющих интуицию.
Он уже поднялся на ноги, держа в руках сеть, сбросив парку, когда магия наконец стала собираться в сгусток. Это вызвало сильный порыв ветра, швырнувший Росса на колени и прокатившийся по пещере с неистовой силой. В лицо ему полетели брызги воды; глаза пожирателей блеснули и закрылись. Сгорбившись и прищурив глаза, Джон наблюдал, как над выступом в скале материализуется нечто, вначале темное, потом медленно светлеющее. Началось! Он подкрался поближе, среди неистовства стихии, шумной и яростной, крепко прижав сеть к груди. Он боялся, как бы ураган не изорвал ее в клочья. Но другой у него не было, только эта, врученная Госпожой.
Яркий свет начал усиливаться, вспышки сливались в одну. Появились пылинки, вращающиеся в светящейся дымке, образуя некую сияющую форму на фоне темноты и теней. Росс крепко стоял на ногах, не обращая внимания на шум и свист ветра, на водяные брызги и трудность движения сквозь завесу магии. Он должен быть готов, когда момент наступит. Медлить нельзя.
Когда танцующие пылинки внезапно уплотнились, начав образовывать в воздухе форму, он бросил сеть. Она сложилась на ветру в подобие паруса и пролетела в темноте, сомкнувшись вокруг сверкающей формы.