Пламенный клинок
Шрифт:
«Успокойся, — сказала она себе. — Теперь план Гаррика не претворится в жизнь. Никто не погибнет».
Она не сочла необходимым рассказывать Арену и остальным о замысле Гаррика разрушить Хаммерхольт при помощи бочек с эларитовым маслом. Пусть они и дальше пребывают в уверенности, будто он собирался просто выкрасть Пламенный Клинок. Арен впечатлил Мару умом и характером, но он оставался идеалистом, неготовым увидеть истинное лицо Гаррика. Если Гаррика удастся освободить, тот сможет снова их возглавить, а правда о нем лишь повредит делу.
Она не знала, где теперь
— Железная Длань, — пробормотал Харод, взглянув на державшихся в стороне двух мужчин в черных мундирах: один был приземистый и лысеющий, в очках, похожий на лягушку; другой — статный и светловолосый, настоящий кроданец.
— Глядят в оба, — сказала Мара. — Наверное, что-то подозревают.
— Гаррик ничего не сказал, иначе нас схватили бы уже у ворот.
— Пожалуй, ты прав. Так или иначе, меры безопасности оказались не столь строгими, как мы ожидали. Возможно, кроданцы решили, что угроза миновала, когда Гаррик угодил в оковы. — Она взглянула на охранителей, пристально оглядывающих залу. — Но эти двое, похоже, иного мнения.
Мара посматривала на них, пока они не удалились, причем тот, что повыше, прихрамывал при ходьбе. Ее тревожило их присутствие. Оно напоминало о пытках и смерти, которые ожидали их в случае неудачи.
— Вот он, — сказал Харод. — Хранитель ключей.
Узнать нужного человека по описанию оказалось нетрудно. Хранитель ключей был крупным, широкоплечим и толстобрюхим; лицо рыхлое, с двойным подбородком. На камзоле были вышиты скрещенные ключи, с шеи свисал золотой медальон на тяжелой цепи.
— Мы должны представиться, — решила Мара.
Но тут оркестр затих и прозвенел колокольчик, призывая к вниманию. Разговоры прервались, и все обратили взгляды на слугу с колокольчиком.
— Почтенные гости! — провозгласил он. — Имею удовольствие объявить, что в Западной галерее, Синей комнате и Каминном зале начинается исполнение оссианской народной музыки. Извольте свериться со своими приглашениями и проследовать в назначенное место; в ином случае милости просим оставаться здесь и развлекаться по своему вкусу. Спасибо за внимание.
По зале пронесся шум, когда гости принялись разворачивать приглашения, розданные им по прибытии, в которых указывалось, где и в какое время им положено находиться соответственно статусу.
— Как это по-кродански: созвать гостей на праздник, а потом каждому указывать его место с точностью до дюйма, — пробормотала Мара. Даже для нее, от природы склонной к порядку, это было чересчур.
— У нас в Харрии дело обстоит похоже, — сказал Харод, с недоумением расслышав насмешку в ее голосе. — Как еще управиться с таким множеством людей, не создав хаоса?
— Этой стране не повредит немного хаоса, — заметила Мара. — Идем. — Она зашагала к выходу.
— Синяя комната там, — сказал Харод, подняв глаза от приглашения и указывая в противоположную сторону.
— Мы не пойдем в Синюю комнату.
Хароду пришлось поторопиться, чтобы нагнать ее. Толпа начинала рассасываться, и Мара не сводила глаз с хранителя ключей. Их целью был он, и пропади пропадом любые расписания.
Вскоре они оказались в продолговатом помещении, одна стена которого была увешана десятками портретов, а другую покрывали гобелены со сценами из Деяний Томаса и Товена.
Кресла для гостей располагались рядами. Когда Харод и Мара вошли, хранитель ключей уже уселся на свое место. Им пришлось удовольствоваться креслами через несколько рядов позади него, которые указал распорядитель.
— А вот и принц Оттико, — сказал Харод, когда они пробирались между рядами.
Мара, ростом уступавшая Хароду, не сразу заметила принца, который сидел в первом ряду и, склонив голову набок, переговаривался с соседкой. Она знала его по портретам, но художники явно льстили наследнику. Его бесцветное лицо с жидкими бакенбардами и тонкими усиками источало добродушную снисходительность, свойственную человеку, которого слишком разбаловали и изнежили.
«Скоро он станет править этой страной, — подумала Мара. — Но Пламенного Клинка не получит».
Когда все расселись, откуда-то сверху донесся звон: последний колокол света. Солнце садилось за горы, а глубоко в пещерах под Хаммерхольтом поднималась вода, черная и холодная.
— Когда представление начнется, потихоньку выйди, — тихо сказала Мара по-харрийски. — Если нужно, притворись, будто тебе нездоровится. А я займусь хранителем ключей.
Харод кивнул, и они уселись на свои места. А потом впервые взглянули на сцену, где собрались музыканты. Харод мгновенно напрягся, и Маре не понадобилось спрашивать почему.
Там, позади всех, сидела Орика.
ГЛАВА 56
Вода медленно и неумолимо поднималась. Вика бесстрастно наблюдала за ней. Под изломанными отсветами, которые отбрасывал фонарь Кейда, поверхность воды казалась совершенно черной. Бездна дюйм за дюймом подбиралась к ним.
«Неужели таков конец? — подумала Вика. — Все поглотит тьма?»
Она подумала об Агали, такой душевной и мудрой. Представила себе, как та, нахохлившись, сидит у костра, греет ладони над деревянной кружкой, от которой поднимается пар, а на лице у нее понимающая полуулыбка. «Ты найдешь нам заступника», — сказала Агали. И Вика его нашла. А может, она неправильно истолковала знамения и все они погибнут. Может, она слышала лишь собственный голос, а боги, которых она повстречала, были просто вывертами поврежденного рассудка.
Скирда подняла голову и заскулила, почувствовав сомнения хозяйки.
Лодка уже почти достигла каменного выступа, на котором в мрачном молчании ждали остальные. Даже бодрость Кейда дрогнула среди давящего мрака и подступающего холода. Мягкий стук капель, падающих с потолка, отмерял время.
— Скоро вода будет вам по щиколотку, — сказала Вика. — Возвращайтесь в лодку.
— Разве она должна подниматься так быстро? — нахмурился Кейд. — А вдруг Мара ошиблась в расчетах?
Арен пошевелился.