Пламя и Пыль
Шрифт:
– Нет... нет....
Чуть дальше, рядом с Кирипао находилась Мириам, готовая сбить его с ног, едва тот шагнет в сторону центра деревни; однако, эльф стоял, словно вкопанный, и лишь раскачивался в такт флейтам, смотря на костер.
– Готово, - сказал я, накладывая последний штрих.
– Я закончил. Отплываем, Гару.
– Ты в своем уме?
– спросил перевозчик.
– Нельзя спускать лодку на воду, пока не высохла краска.
– Рисунок выше линии воды на целый
– Он будет в полном порядке, если лишний раз не плескаться.
– Если кто и будет плескаться, то явно не я, - ответил Гару.
– Однако твои товарищи, могут раскачать лодку.
– Мириам, - не оборачиваясь, позвал я, - ты не обеспечишь нам спокойствие нашего друга Кирипао?
БУХ, - Уф!
– БУХ, - Уф!
– БУХ.
– Теперь он спокойней ягненка, - объявила Мириам. Очевидно, им придется обсудить нравственную сторону этих ударов, когда Кирипао придет в себя.
– Клади его в лодку, - скомандовал я, - и убираемся отсюда.
Пока я паковал вещи, а Ясмин держала Уизла, Иезекия и Мириам под присмотром Гару столкнули лодку на воду.
– Сбрось ее, - пробормотал Уизл.
– Сбрось оболочку.
– О чем это он?
– обернулся я.
– Смотри, - ответила Ясмин, указывая в сторону огня в центре деревни.
Умбралы принялись прыгать вокруг костра в подобии танца из скользящих шагов и нелепых скачков прямо сквозь кроваво-красное пламя. Окаймленный языками огня, один из демонов стоял в центре танцующих и шипел те же слова, что и Уизл:
– Ссброссь ее. Ссброссь оболочку.
Затем он поднял руки к лицу, вонзил когти в кожу и с силой рванул ее вниз.
Плоть слезла с него целыми клочьями. Под ней было нечто более темное - чистая тень, тот самый мрак, который проступал в запавших глазницах умбралов. Все быстрее и быстрее существо срывало с себя кожу, бросая ее остатки на землю. Перед нами предстала обнаженная тьма; она все еще имела форму умбрала, но различалась с большим трудом, слабо вырисовываясь на фоне огня. Ее силуэт трепетал на языках пламени, сливаясь с тенями других танцующих.
– Ссброссь ее, - зашипел второй умбрал.
– Ссброссь, ссброссь оболочку...
– И его когти тут же вонзились в лицо.
Проклятье, я впервые видел истинный облик умбрала. Тела, которые они раньше носили, были для них не более чем повседневной одеждой. Теперь же они открыли свою настоящую сущность - нечестивый мрак, воплощение ночных кошмаров.
– Сбрось ее, - хихикнул Уизл.
– Сбрось оболочку.
Его маленькие пухлые ручки потянулись к лицу. Я едва успел их перехватить; еще миг, и он бы выцарапал себе глаза.
– Надо садиться в лодку, - содрогнулась Ясмин.
– Может, если он не будет слышать
Было неудобно залезать в лодку в таком положении, когда мне приходилось сдерживать руки гнома, лежащего на руках у Ясмин. Лодка опасно покачнулась. Гару опустил свой шест в грязные воды Стикса и уперся им в дно, чтобы успокоить посудину.
– Если ты повредил мой рисунок...
– прорычал он.
– Это мой рисунок, - ответил я, - и я обновлю его, если придется.
– Оглянувшись, я увидел, как в дальнем конце лодки Мириам и Иезекия устраивают поудобнее лишенного чувств Кирипао.
– Вывози нас отсюда, - сказал я Гару, борясь с Уизлом, чтобы он не вцепился себе в лицо.
– Остался один момент, - ответил он.
– Вы можете считать Нижние Планы местом жестоким и грубым, однако хорошие манеры нигде не чужды.
– Гару выпрямился и прокричал танцующим умбралам: - Благодарим за гостеприимство. Мы отплываем.
– Ах ты, скотина!
– взорвалась Мириам. Она замахнулась, но Иезекия схватил ее за руку.
– Сволочь поганая!
– прокричала она марренолоту.
– Теперь они кинутся за нами, а мы тут сидим и не чешемся.
– Вот что значит заключить сделку со злом, - проворчала Ясмин. Она выхватила меч и направила его на лодочника, остановив острие на какой-то волосок от его лица.
– Или ты вывезешь нас отсюда, или, клянусь тебе, умрешь раньше, чем мы.
– Тебе и так уже есть чем заняться, - презрительно усмехнулся Гару и кивнул на костер.
К нам стремительно приближались тени; они неслись на перепончатых крыльях, пропадая в тенистых островках под деревьями и как будто исчезая из бытия. Крылья их шелестели, как тяжелые листья на влажном ветру - целая сотня умбралов, сорвавших внешний покров и разгневанных нашим бегством.
– Держи Уизла!
– крикнул я Иезекии и передал ему гнома в дальний конец лодки. Мне некогда было смотреть, сумеет ли парень удержать Уизла от членовредительства; я схватил один из тюков, лежавших на дне лодки, и дернул завязки.
– Гару, - резко сказал я, - тебе может показаться забавным предать нас, но не забывай, я работу еще не закончил. Ты думаешь, что на Нижних Планах найдется другой такой художник, как я? Кто не кинет тебя так, как ты кидаешь всех нас?
– Не надо драматизировать, - ответил лодочник.
– Я вывезу вас отсюда.
С этими словами он медленно оттолкнулся шестом.
– Быстрее!
– вскричала Мириам.
– Чтобы испортить рисунок? Ну уж нет.
– Он с изящной неспешностью погрузил шест в воду и мягко оттолкнулся. Лодка сдвинулась еще на несколько дюймов, входя в неторопливое течение реки.
– Еще секунд десять, и демоны будут здесь, - сообщила мне Ясмин.
– Ты случайно не из тех, кто любит всякие сентиментальности перед смертью?