Пламя - имя моей любви
Шрифт:
Я сглотнула и первое, что ляпнула после минутной паузы:
— Так значит, ты не ужинал? Голубцы будешь?
Лаула расхохотался.
— Буду!
Я, улыбаясь, встала. Что же мы наделали? Что же я наделала?
Натянув футболку и шорты прямо на голое тело, я сначала занялась его мокрой одеждой, а растянув ее по веревкам на кухне, подогрела голубцы.
Лаула пришел на кухню, замотанный в покрывало.
Я резала хлеб, он молчал.
— Знаешь, чего я боюсь? — вдруг сказала я.
— Чего? — спросил он, поднимая голову.
—
— Юль, не говори глупостей. Раз в принципе возникла страсть к другой девушке, тем более такая, что я чуть с ума сегодня не сошел в ожидании вечера, значит, мы все сделали правильно.
— Но она мусульманка…
— У меня смешанная семья, ты же знаешь. Мама православная, а папа мусульманин.
— И… как они отмечают праздники? — спросила я.
— Как-как, отмечают Наурыз вместе, потом Пасху вместе, потом Курбан Байрам вместе, потом…
— Я поняла! — я улыбнулась.
— И свадьбы у них тоже две, — сказал Лаула, глядя на меня, — сначала казахская, а потом русская… И вообще, я поем попозже.
— Почему? — растерялась я, замерев от слова "свадьба".
— Потому что хочу тебя.
До кровати мы опять не добрались. Мой хлипкий кухонный стол выдержал те испытания, которые сегодня вечером выпали на его долю.
Я воспользовалась влажными салфетками вместо душа, чтобы устранить следы секса со своих бедер. Лаула выкинул презерватив в мусорное ведро.
— А в туалет, боюсь спросить, нужно бежать на улицу? — с несчастным видом спросил он.
Я кивнула. Он вздохнул.
— Ладно, давай мои мокрые штаны, пойду…
Он натянул мокрые джинсы.
— Ты что, так и пойдешь? — спросила я, глядя на его тело.
— Ну, да… Если ты боишься, что меня увидят твои бабули, то они все равно когда-нибудь меня увидят… Или ты боишься, что теть Галя утащит меня к себе на свой кухонный стол?
Я расхохоталась.
— Иди уже! Я снова буду греть голубцы… Тебе дать зонт?
— Да вот еще, и так схожу.
Я накрывала на стол, а сама думала о Сание. Мне было так стыдно, но я была так счастлива.
Уже глубокой ночью, когда стих дождь и стало слышно пение сверчка и птиц, мы лежали в темноте, обнявшись, и разговаривали.
— Как отреагировала Сания? — тихо спросила я.
— Плакала.
Я хотела спросить, намерен ли он всем сказать о наших отношениях, или это будет происходить вот так, под покровом ночи, так сказать. Но не осмелилась. Пусть будет, как будет. Главное, что он здесь.
Эта эйфория стала проходить к концу недели. Нет, я была безумно счастлива. Мама, конечно же, слышала это по голосу и допытывалась, что же у меня произошло. Думаю, она даже догадывалась в ком тут дело, но напрямую вопроса не задавала, а я не спешила признаваться.
Да, я была счастлива по ночам. А уж как было счастливо мое тело! Но! Это по ночам. И то не всегда. Рано утром, или поздно ночью Лаула
И еще я поняла одну вещь. Когда женщины, девчонки, не важно, особи женского пола, в общем, говорят, что им нужен только секс, что им достаточно ночных встреч и постельных отношения, все это такая брехня! Любая девчонка, ЛЮБАЯ, в глубине души верит, что вот именно ее он полюбит, именно ее пригласит официально на свидание, именно ее позовет замуж…
И я тоже надеялась, что буду не просто любовницей. Особенно глядя на Вовку с Кристиной. Тут еще и приближался его день рождения, и я понимала, что буду весь вечер изображать одинокого агронома, и надеяться, что ночью придет Лаула и превратит меня в страстную женщину.
От этого мое настроение менялось в худшую сторону с каждым днем. Почему он не хочет серьезных отношений со мной? Ну, то, что он их не хочет — это и ежу понятно. Потому что всю жизнь жил с мыслью о невесте и вот, наконец, освободился? Потому что стыдится меня?
После этого вопроса я обычно долго разглядывала себя в зеркале. Никогда не считала себя уродиной, не имела лишних десяти килограмм. Ну, может пару-тройку лишних имела, но это не в счет…
А задавать все эти вопросы прямо язык не поворачивался. Боялась, что Лаула посчитает меня совсем ненормальной. Ведь это двадцать первый век… Боялась, что он скажет что-то вроде: "Ты бы еще сказала, что теперь я обязан на тебе жениться".
Я даже начала сомневаться, что он расстался с Санией, пока мне не позвонила возбужденная Кристинка с новостью от Любки с овощебазы, мол, ходят слухи, что Лаула бросил Санию. Она так пытала меня, знаю ли я что-то об этом и не причастна ли к этому… Но я, как партизан, молчала, ибо знала: скажу хоть слово — завтра в шесть утра Любка с овощебазы будет в курсе. По-любому. И не важно откуда она будет знать, она будет просто знать. Это факт. Короче, к субботе, когда у Вовки был день рождения, я была в таком гневе, что не передать словами. Лаула не пришел ночью, позвонил, конечно, предупредил и все. Правда я очень удивлялась тому, что ни одна из бдительных бабуль не запалила его, когда он ночью крадется ко мне… По-пластунски он что ли ползал ко мне по коровьим лепехам?
Я надела платье без бретелек, туфли на высоченном каблуке, накрасилась так, будто иду в самый крутой ночной клуб нашей республики, долго мучила утюжком волосы, отчего они блестели и рассыпались по спине, как в рекламе шампуня.
Естественно, никто не позвонил мне и не предложил заехать. А зачем, собственно? И так ночью пущу…
На подарок Вовке мы все скинулись. Ребята съездили в город и купили ему какой-то телефон, что ли. Сама не видела, но семь тысяч тенге сдала, как честная. Так что шла я налегке, проваливаясь каблуками в песок и старательно обходя всякие виды какашек, начиная с коровьих и заканчивая бараньими.