Пламя на воде
Шрифт:
– Вот дырочку, боюсь, не получится.
– Улыбнулся рыцарь.
– Да и не нужно. Это камешек на счастье. Хочешь - носи на шее, только сшей тогда под него мешочек маленький. И береги его, не показывай никому, пусть будет наш с тобой секрет. А вот если, не приведи судьба, беда какая случится, плохо тебе станет - тогда езжай в город Сантию, иди на улицу Верхнюю, запомнишь? Верхняя, потому что на высоком берегу, над рекой. Там есть книжный магазинчик, называется ``Книгочей'`. Вот хозяину магазина талисман свой и покажешь. Поняла, не перепутаешь?
– Поняла, - серьезно ответила Рада.
– А лучше - живи со своим старостой, рожай ему детей, пусть
– Спасибо, господин.
– Проникновенно сказала девушка.
Барс тепло попрощался с Радой. Ей удалось все же всучить ему оставшиеся пирожки и краюху хлеба - просто не отставала, пока не взял, и рыцарь наконец сдался. Тем более, что и пирожки, и хлеб действительно были несравненными - видать, выпекались с душой.
И опять мили летели под копыта Шторма, и золотился и багровел остатками листвы лес, и рыцарь насвистывал незатейливые песенки, посылая жеребца в галоп, и с наслаждением подставлял лицо острому осеннему ветру.
Только одна мысль, промелькнув по краешку сознания, подпортила Барсу настроение, хоть он и поторопился сразу затолкать ее куда-то на задворки. По своему многолетнему опыту Барс твердо знал: если когда-то и бывает хорошо, то потом непременно становится очень-очень плохо.
Приближалась Сантия.
Глава III.
`'Поскольку Орден провозгласил своей главной и единственной задачей защиту человечества от нечисти, подчинение Ордена любой власти, ограниченной территориальным или этническим признаком, является по определению невозможным''.
(из Устава Ордена Пламени)
– 1 -
Арестовали Барса сразу по прибытию в Сантию.
Он не сопротивлялся, поскольку никакой вины за собой не знал и полагал все случайным недоразумением, которое неизбежно и очень быстро должно разрешиться. Только меч отдать отказался и вместо этого сунул его под седло, зная, что в отсутствие хозяина к Шторму вряд ли кто решится подойти, а если и решится, то очень о том пожалеет.
И действительно, все разъяснилось быстро. Оказалось, что Барса приняли за разбойника, уже долгое время терроризирующего королевскую дорогу, появляющегося в самых неожиданных местах и бесследно исчезающего под носом у гвардейских разъездов. Опровергнуть это подозрение было несложно: Барс объявил о том, что он - Рыцарь Пламени, предъявив в доказательство татуировку на левом плече - пылающего феникса.
Судебный пристав сразу стал исключительно любезен и рассыпался в многочисленных извинениях, однако отпускать Барса не торопился, заведя какую-то пустопорожнюю беседу. Потом, опять-таки принеся извинения, вышел и отсутствовал более часа, оставив рыцаря на попечении хмурого лейтенанта гвардейцев. Барс то сидел, то ходил по кабинету, бросая на дверь нетерпеливые взгляды; пытался завести разговор с лейтенантом, но тот на контакт не шел, отвечал односложно и посматривал на рыцаря с опаской. Собственно, Барсу ничего не стоило покинуть помещение - лейтенант никакой проблемы не составил бы, но уходить таким образом почему-то казалось недостойным. Особенно после того, как Барс представился. В общем, ситуация сложилась самая идиотская.
Наконец пристав вернулся, пробормотал что-то о многочисленности дел, вверенных его попечению. Спросил, не согласится ли Барс - а это было бы очень любезно с его стороны,
– Сколько времени это займет?
– Уточнил Барс.
– Не более четверти часа, заверяю вас.
– И что это за проблема?
– О, я объясню вам по пути.
Пристав повел Барса по многочисленным переходам и лестницам, все время спускаясь вниз, на ходу не переставая тараторить о некоем деле, в котором консультация Рыцаря Пламени будет просто неоценима, поскольку оно такого деликатного характера и связано с некоторыми, как бы это сказать, особыми свойствами, в которые нынче, между нами говоря, человек цивилизованный не может позволить себе верить, и все же лучше, только поймите меня правильно, перебдеть, чем недобдеть, и потому...
Барс слушал этот бесконечный треп, пытаясь вычленить из него крупицы информации, а где-то в глубине души зарождалось и росло странное чувство, похожее на предощущение опасности, но какое-то ненаправленное, размытое и тем более удивительное, что никакой возможной опасности для себя в этой ситуации он не мог представить.
Потому, когда пристав любезно распахнул перед рыцарем очередную дверь, Барс спокойно шагнул в проем, спинным мозгом уловил резкое движение позади, с опозданием понимая, что происходит, отчаянно рванулся вперед и в сторону, уходя из под удара - почти успел, почти!
– получил мощный удар чем-то тяжелым в основание шеи и кулем свалился на пол.
***
Барс пришел в себя в полной темноте, и первым его ощущением стал внезапно затопивший сознание дикий, иррациональный ужас. Он не чувствовал своего тела, не мог шевельнуться, ничего не видел, не мог даже определить, есть ли у него вообще еще тело или остался лишь бесплотный разум, обреченный медленно сходить с ума в вечной пустоте. Наследие Башни - воспоминания, которые Барс столько лет насильно и упорно загонял на самые глубокие задворки сознания - хлынули в мозг, сметая остатки самообладания, и на несколько долгих мгновений Барс перестал быть человеческим существом, оставаясь лишь обнаженным беспомощным клубком нервов. Он, наверное, завопил бы, если бы мог, если бы то, что от него в тот миг осталось, умело кричать. Потом Барс почувствовал солоноватый привкус крови во рту, бешеное биение собственного сердца и зацепился за эти спасительные ощущения, потащил себя из омута паники, приходя в чувство и возвращая способность ясно мыслить.
Некоторое время он просто лежал, тяжело дыша, глотая кровь из прокушенной губы пополам с потом и слезами. Медленно возвращалось ощущение тела. Заболели плечи, напряженные из-за неудобно сведенных за спиной рук, заныла шея. Напряглись мышцы живота. Дольше всего Барс не чувствовал ног, затем, поерзав, сумел слегка согнуть колени, но этим его возможность движения и ограничилась - вероятно, ноги были туго связаны.
Лежал рыцарь на спине, на жесткой поверхности, в каком-то замкнутом пространстве. Плечи справа и слева упирались в твердые стенки, а когда Барс сумел с трудом приподнять голову, сразу наткнулся лбом на преграду. Упираясь плохо гнущимися ногами, Барс попытался протолкнуть тело повыше и тут же ударился затылком. Тупик. Извиваясь всем телом, сполз немного ниже, потолкался в стороны. Тупик. Итак: ящик? Гроб? Показалось ему, или воздух действительно стал более спертым?