Пламя Силаны
Шрифт:
Клинок противника мелькнул слева и ушел по дуге вниз, заставляя отступить и возвращая Рейза из воспоминаний: неплохой удар, неожиданный. Парень был быстр, молод и с отменной реакцией. Он молниеносно перекинул свой клинок из правой руки в левую обратным хватом, и только благодаря этому успел отбить контратаку. Он совершил всего одну крохотную ошибку — оступился, шагая назад, и потерял равновесие, в последний момент успев припасть на одно колено.
Рейз двинулся вперед, чтобы закончить бой. Его спас отточенный
Только благодаря ему Рейз дернулся назад, закрывая лицо, и успел вовремя: мелкий поганец исхитрился зачерпнуть свободной рукой песка и швырнул в глаза.
Талантливый, з-зараза!
Ему бы еще пару лет, и точно стал бы достойным противником.
Рейз без всякой жалости выбил у парня оружие и от души несколько раз врезал по смазливой физиономии кулаком.
Пацан до последнего пытался дать сдачи, смотрел волком и угомонился только когда почувствовал острие меча у своей глотки.
Шум толпы накрыл морской волной, и Рейз запрокинул голову, впитывая победу и чужое внимание. Чем-то это напоминало ему о море: давно, когда мать еще была жива, она скопила денег на аренду зачарованной колесницы и взяла Рейза с сестрой в гавань Тейларан. Всего на пару дней навестить тетку, но Рейз все равно навсегда запомнил море — жару, соль на губах, песок под ногами и грохот волн.
Может быть, он поэтому и прижился на Арене. Победа здесь — даже такая, как эта, совсем несложная — была его личным морем: жаром схватки, солью пота на губах, песком под ногами и грохотом трибун. Его личной стихией.
И его личным источником жизни и денег.
Он получил еще одну отметку о победе и оплату у распорядителя, и пошел к выходу. В коридоре за ареной обнаружился недавний противник Рейза. Пацан сидел на скамье, небрежно бросив клинок рядом с собой, и мазал наливающийся фингал какой-то мазью. От ушибов, скорее всего.
Он заметил Рейза, зыркнул зло, но подвинулся в сторону, освобождая место, и протянул плошку с мазью. От нее остро и приятно пахло горьковатыми травами.
Рейз на пробу зачерпнул немного, аккуратно смазал сбитые костяшки и сел рядом с парнишкой:
— Как тебя зовут?
— Лаэр Зейн. А вы Рейз. Нас объявляли до начала боя.
— До начала боя у меня не было повода запоминать, — Рейз пожал плечами.
— А теперь есть?
Зейн смотрел на него пытливо, словно пытался прочесть мысли, и Рейз подмигнул:
— Кто знает? Может быть, еще пара лет, и станешь мне настоящим соперником.
Он ожидал, что пацан будет польщен, может быть, даже скажет спасибо, но тот только окунул пальцы в мазь и продолжил обрабатывать синяки:
— Не стану. Я здесь только пока не получу три победы подряд.
Спрашивать — зачем — было бессмысленно — Рейз и так знал: после трех побед в Первой или Второй одиночных Лигах можно было
Рейза обычно воротило от одной мысли о том, что придется под кого-то прогнуться — под какую-то бабу, которой было слишком скучно сидеть дома, но и ему случалось задумываться о Парной Лиге. В ней действительно платили больше, там бойцы были лучше — настоящие звери, с которыми пришлось бы выкладываться на пределе своих возможностей.
А Джанна нуждалась в помощи жриц.
"Обещай мне, пожалуйста, что не станешь делать глупостей, — попросила она в последнюю их встречу, когда Рейз уже собирался уходить. — Ты и так годами пытался меня спасти. Хватит. Иногда нужно просто принять, что не все пациенты выздоравливают".
Он, конечно, пообещал ей не делать глупостей и, естественно, соврал. Так или иначе, любым способом, если исцелить сестру могло только чудо, Рейз собирался достать для нее чудо.
— Тоже думаете о Парной Лиге, да? — Зейн подвинулся на скамье, смерил его взглядом с головы до ног и кривовато улыбнулся. — Сразу видно.
— Что видно?
— Безысходность в глазах. В Парную Лигу обычно идут не от хорошей жизни. Большинству, как правило, очень нужны деньги.
В этом пацан был прав. Рейз и сам был из этого большинства. Ему просто не хотелось нацеплять на себя ошейник.
— Там все будет намного сложнее, — Рейз сказал об этом не для Зейна, скорее для себя. Хотел услышать, как это звучит. — Ты не один на один на Арене, противники сильнее. Вероятность покалечиться больше. Ну и сам контракт, конечно, не сахар. Думаешь, оно того стоит?
Пацан пожал плечами и посмотрел вперед — со скамейки, на которой они расположились, можно было разглядеть часть общего зала, в котором проходили бои — и ответил:
— Зависит от того, что вы хотите получить.
***
В день, когда Силана отправилась на войну, было ветрено и снежно. Люди бросали рябину под копыта коней, и железные подковы перемалывали яркие ягоды в грязную жижу, а Силана куталась в свое жреческое одеяние, держала спину ровной, сидя в седле своего небесного ската, и верила, что все обязательно будет хорошо.
Когда она по приказу Храма отправилась на войну, Силана была белой жрицей. Одной из двухсот целительниц, которых король шантажом заставил отдать армии.
Ее пугала война, ей было тяжело уезжать из дома и оставлять больную мать на Калеба, но она верила, что там, среди раненых и умирающих, будет нужнее.