Планета чудовищ
Шрифт:
Да и не был он роботом. Просто смешным существом был. Другом.
И я ничего не сказал.
Барков неожиданно схватил мою ладонь и зачем-то ее пожал.
– Зло – это когда ничего нельзя исправить, – сказал Барков. И не очень весело улыбнулся.
Я увидел, что губы у него дрожат. Баркову было страшно. Мне тоже. Но еще страшнее, когда знаешь, что рядом кому-то страшно. Особенно такому уверенному в себе человеку, как Барков.
Петр на секунду зажмурился, подышал,
Я выстрелил. Старался направить ствол выше, чтобы не зацепить Баркова и Колючку. Увидел при вспышке: Барков спускался навстречу Колючке. Кролик увидел его и заскулил.
«Ворон» был рядом. Совсем. Ему оставалось сделать еще один прыжок. Последний.
Я попятился назад.
Завыла Груша, я оглянулся.
Груша пыталась подняться на ноги. Я быстренько подбежал к ней и ударил. Кулаком. Ударить рукояткой бластера не решился, испугался, что убью. Хватило и кулака, Груша свалилась обратно.
Я вернулся к склону.
Выстрелил.
И чуть не закричал. А может быть, закричал, не помню. Потому что при вспышке увидел – ни Колючки, ни Баркова на склоне больше не было. А «Ворон» был.
Совсем близко.
Тогда я прицелился. Вернее, направил разрядник в сторону «Ворона». Нажал на курок.
Попал. И ничего. Никакого эффекта. И еще. Еще несколько раз.
– Хватит палить, – послышался голос Баркова. – Руку дай!
Барков показался сбоку, я протянул ему руку, выволок наверх.
– Это галлюцинация! – воскликнул я. – Галлюцинация! Он не может ползти! Нам всем кажется! А где Колючка?
Барков не ответил. Он был каким-то деловитым, чересчур собранным, от растерянности и следа не осталось. Оглядел верхушку холма, почесал подбородок. Что-то решал, видно было. Всегда видно, когда человек что-то решает.
– Бластер давай, – скупо сказал Барков.
Я вернул оружие и снова спросил:
– Где Колючка?
– Все, – ответил Барков.
Все.
– Что делать-то будем? Делать что?
Барков рылся в своем комбинезоне.
– Чего делать-то будем?! – уже крикнул я.
– Все будет в порядке, – как-то пусто сказал Барков. – Все будет в порядке, скоро придет корабль…
– Какой корабль? – не понял я.
– Ваш, ваш корабль придет. В том черном ящике был маяк. Во всех контейнерах есть маяки, я специально узнавал… Ящик разбился, маяк сработал. Корабль должен был уже прийти, да нет пока чего-то… Но он придет, через пару часов…
Все. Готов Барков. Бредит.
– Вот! – Барков достал из комбинезона красную коробочку.
Средство для невидимости.
Барков сдвинул крышечку, вытряхнул на ладонь две пилюли. Красные. Схватил
– Главное – раздавить ее зубами. Это разворот. Ты можешь делать все, что хочешь, а тебя не видно, не слышно, не ощутимо. Абсолютная защита. Надо раздавить зубами. Давай! Некогда болтать! Быстро!
Я послушно сунул капсулу в рот, она хрустнула под зубами, вкус оказался мятный. Ничего не произошло.
– На вас действует лучше, дольше. – Барков улыбнулся. – Наверное, час. Теперь Лина…
Груша была без сознания. Барков взял ее голову, надавил на щеки. Рот открылся. Барков сунул в зубы Груше пилюлю, сжал.
– Ну вот, все в порядке, – выдохнул Барков.
Я поглядел на свою руку. Руки не было.
– Тащи ее вниз! – велел Барков. – На ту сторону! Ждите там! Понял?
– Понял. А ты?
Но Барков только отмахнулся. Он подбежал к укреплению, построенному его братом, просунул бластер между камнями и стал стрелять.
Две. У него оставалось всего две пилюли! Он отдал обе нам! А сам остался…
Я стоял дурак дураком. Со стороны склона послышался скрежещущий звук. Скала дрогнула.
– Я сказал: уходите! – закричал Барков. – Уходите! Вниз!
Я рванул к Груше.
Успел. Едва подхватил ее под руки, Груша стремительно растаяла. Но вес ее не растаял, невидимая Груша была так же тяжела, как Груша видимая. Я волок ее вниз. Зачем-то. Потому что так велел Барков, вот зачем. Хорошо, что вниз, вверх бы я не втащил ее, нет.
Верхушка скалы освещалась вспышками. Барков стрелял. Стрелял…
Я сволок Грушу почти до середины скалы, запнулся, покатился, выпустил Грушу и тут же ее потерял.
– Груша! – стал звать я. – Груша! Отзовись! Ты где, Груша?!
И тут…
И тут я вспомнил.
Это был даже не ужас. Нет, не ужас. Моего сердца на секунду коснулась ночь.
Ночь… Я споткнулся. Еще раз. И завопил:
– Часы!!! Груша! Стрелка! Назад! Назад! Назад!
Назад.
Часы. Мы забыли их среди камней!
Где-то высоко в небе щелкнуло, и длинный звук «боммм» потряс горы.
Горы, сопки, каменные реки – все, все.
Я сел. Я слышал, как там, наверху, били часы. А потом закуковала кукушка. Весело и беззаботно: ку-ку, ку-ку, ку-ку.
Зло надо накормить, тогда оно спокойное. Кажется, так. Кажется, так он тогда сказал…
И тут же наверху вспыхнуло. Нестерпимо ярко. Наверное, я бы ослеп, если бы не пилюля. Каким-то образом она сгладила вспышку, просто на секунду все вокруг посинело, а потом снова приняло нормальный вид.
Яркая вспышка. «Последний вдох».