Планета FREEkoв. Зарождение
Шрифт:
— Ты даже не пытался подумать!
— Мне некогда было думать, мы с тобой сами едва не оказались под машиной!
— Да лучше бы оказались! — со слезами выкрикнула Дана Рэму в лицо. — Как мне жить теперь?! Ты хоть знаешь, что отец — это все, что у меня было во внешнем мире? Всю жизнь — в этой клинике, как во сне! И я помню только его, понимаешь? И его бесконечных кукол! Лучше бы ты дал убить меня вместо него! Он был добрый и славный, а я даже ходить толком не умею, зачем я вообще?! Ненавижу себя! И тебя ненавижу!
— Помоги! — донеслось вдруг едва слышное сипение откуда-то с обочины, из-под перевернутой машины.
Рэм поспешил туда.
— Кир! Ты здесь?
— Помоги, щас... сдохну...
Расставив ноги пошире и хорошенько упершись ими в землю, Рэм ухватился за край кузова и принялся медленно его приподнимать. Кровь прилила к его лицу, вены проступили на лбу и висках.
— Еще выше! — уже громче прозвучал голос Кира. — Еще!..
Он лежал на спине, удерживая тяжеленный кусок металла за счет поставленного в распор между ним и землей бустера правой руки, от плеча до кисти. Левая рука оказалась зажата между двумя металлическими деталями и практически не функционировала.
Наконец Кир выполз из-под машины. Рэм разжал руки, и автомобиль брякнулся обратно на землю.
— Мужик! — со слабой улыбкой приветственно сказал ему Рэм, хлопая Кира по плечу.
— Спасибо, — ответил тот.
Рэм кивнул и спросил:
— Слушай, а что тут случилось-то, ты не понял? Почему он вдруг все остановил?
Кир осмотрелся, хмыкнул.
— Да все просто: вояки электричество ебанули, — уверенно заявил он. — Видишь, с той стороны маркер аптеки не горит? И градусник возле булочной? Они простые, электрические, и раньше работали. Как сейчас помню: двадцать четыре градуса цельсия.
— Надо же, а я не заметил, — признался Рэм. — В любом случае, надо дальше двигать, пока есть такая возможность. Дана?
— Идите дальше без меня, — отозвалась девушка, вытирая слезы ладонями. — Я вам — никто, и вы мне — тоже... Я останусь здесь... Пока не вернется Uno...
Рэм взорвался. Он подошел к Дане так стремительно, что девушка испуганно сжалась в комочек.
— Не хочешь жить, да?! — выпалил Рэм, вытаскивая из-за пояса пистолет. — Совсем не хочешь?
У Даны широко распахнулись глаза. Она решила, что Рэм сейчас ее пристрелит.
— Ну так на, держи! — Рэм, нависнув над девушкой, сунул пистолет ей в руки. — Валяй, жми себе в рот, или в висок — как тебе больше нравится! — со злом крикнул он. — Давай! Хочешь подохнуть — ну тогда сдохни уже, чего тянуть? И к черту отца, который погиб, чтобы эту твою жизнь спасти! К черту, что Кира чуть не раздавило из-за того, что он решил тебе помочь! И меня тоже — к черту! Мы ведь тебе — никто, и ты нам — никто! Ну же! Чего вылупилась?! Действуй!
Пистолет в руках у Даны ходил ходуном. Несколько секунд она, не отрываясь, смотрела на оружие, а потом отшвырнула прочь и, закрыв лицо руками, разревелась.
— Я не хочу! Не хочу!!!
Потом порывисто встала и обняла Рэма.
— Прости меня! Я не хочу умирать! Не хочу!
Он облегченно выдохнул, погладил по голове. Улыбнулся усталой грустной улыбкой.
— Вот и я говорю: маленькая ты еще, чтобы умирать. Ты жить должна. Да?
Девушка кивнула, все еще продолжая плакать и не отлипая от его груди. Рэм отстранил ее от себя за плечи, вытер ей слезы, стараясь на оцарапать металлом нежную, совсем детскую кожу.
— Я дорожу твоей жизнью, и хочу, чтобы ты тоже ею дорожила. Договорились? — спросил он, пристально глядя в ее глаза, снова кажущиеся бездонными. — И ты — не одна. У тебя теперь есть я. Может, и не бог весть какое приобретение, бывает и получше, но уж какое есть.
Дана всхлипнула.
— И ты меня не бросишь? Я обещаю: я больше не буду кричать на тебя и капризничать, я буду послушной...
— Не брошу, — уверенно и на полном серьезе ответил Рэм. — Даже если иногда ты будешь кричать и капризничать. А сейчас залезай — нам нужно уходить. Хорошо?
Дана еще раз на мгновение обняла Рэма и взобралась к нему на спину. Как маленький ребенок, доверчиво прильнула, обхватив руками за шею.
— Ты бежать сможешь? — повернулся он к Киру, обалдевшему от всего происходящего.
— Смогу.
— Тогда погнали к метро.
— Может, лучше сразу к «Нарциссу»?
— Я уверен, что Uno предполагал такой поворот событий, потому что он логичный. А значит, у него есть решение. Поэтому лучше добраться все-таки по тоннелям метро, чтобы не светиться на поверхности как можно дольше.
— Но поверху получится гораздо быстрее! Сколько нам тут бежать? Полчаса? — возразил Кир.
— А если он нас накроет через две минуты? — огрызнулся Рэм.
Кир вздохнул, остановился.
— Ну тогда вот оно, — сказал он, указав рукой в сторону неприметного строения с большой буквой «М» на крыше. — И знаешь... Детский психолог из тебя — говно.
Глава 28
Пробежав через турникеты, Рэм пару секунд постоял перед картой метро, прикидывая, какой маршрут получится самым простым и коротким. Потом все вышли в пустой и темный центр зала, подсвеченный только тусклой лампочкой аварийного генератора.
— Кош, я же нихрена не вижу, — пожаловался Кир. — А в тоннеле вообще пизда будет.
— Я вас проведу, у меня встроено ночное видение.
— Но ты же не потащишь на закорках нас обоих? А как я, по-твоему, вслепую по рельсам пойду?
Рэм невнятно выругался себе под нос.
— Твою мать! Об этом я как-то...
В тишине за спиной клацнули затворы. Рэм замер. Ручки Даны судорожно обхватили его за шею.
— Стоять! Народное ополчение! — прозвучал громкий окрик, эхом отдаваясь в пустоте зала. — Медленно заведите руки за головы и развернитесь!