Планета-казино
Шрифт:
Гамильтон смерил секретаря презрительным взглядом:
– Во-первых, Дженкинс, что разумно, а что – нет, определяю я! А, во-вторых, Мелия – это не просто планета развлечений, планета-казино. Это огромная финансовая империя, которая в недалеком будущем превратиться в самое могущественное государство в Галактике. Можешь мне поверить, у меня чутьё на такие вещи. Земная Федерация слишком слаба для этой роли. Да, да, в ней нет единства, каждая планетка стремиться урвать себе лакомый кусочек. Флот Федерации – ты сам видел – сплошная рухлядь и дрянь, устаревшая лет двести назад. Молодые миры – Утремер, Кун, Илинийская Республика – пока
– Понимаю, сэр. Я выполню все, что вы прикажете, – секретарь был преисполнен рвения.
– Прекрасно, – Гамильтон удовлетворенно откинулся на мягкую спинку гидродивана. – Кстати, я кажется, просил вас проверить доставку нашего робота последней модели.
– Да, сэр. Он на борту этого лайнера, – с готовностью доложил секретарь.
– Робот будет передан Мелии.
– Что? – Дженкинс едва не подпрыгнул на месте. – Но ведь это совершенная машина, робот-полицейский, он стоит несколько миллионов галактических кредиток! Как можно разбрасываться целым состоянием.
– Я знаю, сколько он стоит, – холодно проговорил Гамильтон. – И тем не менее, я его подарю Мелии. И не делайте идиотское лицо. Вы отлично поняли, для чего это нужно. Да и что мы с ним будем делать? Разве такого робота можно продать сейчас? Илинийские модели стоят в десятки раз дешевле.
– Но возможности нашего робота…
– Это ещё нужно будет доказать. А на это потребуется много времени. Вам ясно?
Дженкинс выпрямился:
– Какие будут дальнейшие указания, сэр?
– Следите за этим человеком, – старик указал на Жака, – за каждым его шагом.
– Да, сэр. – Дженкинс покорно склонил голову и вышел из каюты своего босса…
Следующие сутки космического путешествия Жак решил провести в корабельном баре. Можно было, конечно, пойти в танцзал или видеосалон, но они не слишком привлекали звездного туриста. С некоторым облегчением он заметил, что здесь очень мало землян, зато предостаточно других рас. Ксеноморфы всегда казались Жаку занимательными объектами для наблюдения.
– Чего желаете? – осведомилось плоскоголовое существо тягучим голосом на меж-языке.
– "Корчи головастика", – ответил Жак, остановив свой выбор на фирменном напитке заведения.
– Сию минуту, – протянул бармен, в котором легко угадывался дадам – "тумбочка, внезапно обретшая четыре глаза и скудный интеллект мошенника".
Сделав заказ, можно было пойти к любому свободному столику и спокойно ждать, когда автоматика выполнит требование, но Жак предпочел остаться возле стойки.
Зелье, которое он заказал, большинству гуманоидов казалось жуткой отравой, прочищающей все – от мозгов до кишечника. Однако, отхлебнув, Жак не ощутил ничего неприятного.
– Разбавленное?
Плоская голова бармена тупо уставилась на него всеми четырьмя глазами:
– Чистейший продукт.
Спорить, разумеется, бесполезно. Какой же уважающий себя бармен упустит случай обмануть клиента?! А уж если бармен был дадамом, то в надувательстве можно было не сомневаться.
Жак хотел ещё что-то спросить, но в этот момент из глубин его подсознания выплыл Второй. Это была не вторая сущность человека, Добро и Зло живет в каждом существе в различных пропорциях. Нет, это была совершенно отдельная личность, обитавшая в телесной оболочке Жака. И эта личность была там не одна! Помимо Второго, наделенного талантом незаурядного игрока, в мозге Жака ютились Третий или Дух, жесткий и практичный воин, Пятый или Знающий, к которому землянин мог обратиться за советом по любому вопросу, и, наконец, Четвертый, личность настолько темная, насколько и непредсказуемая. Все вместе они представляли довольно грозную силу.
Второй обозревал общество, собравшееся в баре. Жак считал его молчуном и глубоко уважал за это качество. Молчун, каким бы странным он ни казался, никогда не бывает глупцом. Зачем тратить бесценную энергию на пустые слова, если для оценки ситуации достаточно обыкновенного понимания?
Неожиданно Второй ощутил где-то слева всплеск ярости и инстинктивно выбросил руку в этом направлении. Вовремя! Этот жест позволил Жаку выбить из рук только что подошедшего соседа-чиуанина тускло мерцавший предмет. Оружие упало на стойку бара, и Жак сумел разглядеть на его лезвии бледно-жёлтый рисунок жировых пятен. Это был яд, самый опасный для гуманоидов в этом секторе Галактики.
Жаку было известно его происхождение: он много времени провел на Глечии и видел, как местные жители поглощают червей. С этого и начинался процесс изготовления яда. Через пять – шесть часов на мембранах глечан формировались слизистые капсулы, несущие в себе агрессивное вещество, разлагающее азот. Столь ценный продукт использовался в медицинских целях, но и военные не оставили его без своего пристального внимания. Ещё бы! Кто же откажется от микроядерного оружия личного пользования!
Противник с необычайной ловкостью бросился на Жака. Глаза чиуанина налились кровью, а татуировка на черепе стала почти черной. Времени на раздумья у Жака не осталось: он схватил стилет и всадил его в надвигавшегося врага. Главное было попасть, даже малейший порез грозил смертельной опасностью. Лезвие рассекло костюм чиуанина и вошло в ногу. Гуманоид взвыл и метнулся прочь, но не успел пробежать и пары шагов, как его тело содрогнулось в конвульсиях и рухнуло на пол.
– У вас всегда так принимают туристов? – поинтересовался Жак у дадама, убедившись, что его противник обездвижен.
– Нет, но иногда случается, что кто-то из гуманоидов, – это слово бармен умышленно выделил, – наглотается наркотиков, и тогда стоит поберечься. У этого чиуанина были все признаки передозировки беркса.
"Возможно, – подумал про себя Жак. – но зато это не объясняет, откуда у наркомана взялся стилет с глечианским ядом и почему из всех посетителей бара он выбрал именно меня".
Дадам нажал несколько клавиш на сигнальном пульте – через пару секунд в помещении материализовались два рилла, трехметровые росомахоподобные существа, выполнявшие функции охранников. Подхватив неостывший труп, они исчезли так же быстро, как и появились.
Размышления Жака приобрели невеселый оттенок: нельзя было исключить правоту дадама, но уж больно поздно бармен вызвал охрану. Неужели он не мог сделать это чуточку раньше? Впрочем, бар, как место для покушения, абсолютно не подходит. Слишком много свидетелей. Жак медленным взглядом обвел помещение.