Планета Коктебель 2018
Шрифт:
Мы все-таки спустились. После многокилометровой пытки для ног и бальзама для наших городских душ вновь оказались в благословенной Стране Коньяков. И теперь я абсолютно искренне могу сказать: «Коктебель, я люблю тебя! Я знаю, что снова вернусь к тебе. И ты вернешься ко мне, ко всем нам. Я в это верю!»
Часть I I. Весь этот джаз
О тонкостях дословного перевода
Однажды случился у американского режиссера Боба Фосса фильм All That Jazz, который в нашем кинопрокате перевели буквально: «Весь этот джаз». На самом деле и по смыслу и по-английски правильнее было бы «Вся эта суета», но суть не в этом. Просто всё, что происходило в Коктебеле осенью, можно смело охарактеризовать
О джазе (во всех смыслах) поведаю позже, а сейчас – небольшой офтоп о тонкостях дословного перевода. Произошла эта история на берегу моря, но не Черного, а Средиземного, и берег тот назывался Лазурным. Задав навигатору своей Тойоты конечным пунктом Сен-Тропе, я смело направился к самому респектабельному курорту Ривьеры. Знаменитые пляжи, о которых наш человек знал лишь по фильмам и песням, были в пределах моей прямой видимости. Буйная фантазия стала рисовать мне соблазнительные картины предстоящего отдыха. Мысленно я уже нежился на теплом песке Лазурного берега рядом с кинодивами, поп-звездами, наркодилерами и прочими тружениками шоу-бизнеса. А что, pourquoi бы и не pas?
Тем временем навигатор привел меня в самый центр курортного городка. С трудом найдя парковочное место среди буржуйских «бентлей» и «поршей», отправился на поиски отеля. Нашелся он почти сразу и назывался дешево и сердито – H^otel de Ville, что в дословном переводе означает «городской отель». Ну и хорошо, подумал я, что не Ritz-Carlton, можно будет слегка сэкономить.
Зайдя в фойе, сразу же направился к стойке, за которой сидела симпатичная девушка. По тому, с какой легкостью я перевел H^otel de Ville, вы уже поняли, что французским я владел практически в совершенстве. К девушке обратился, естественно, по-французски, попросив предоставить информацию о наличии в отеле свободных мест. В ответ – удивление в голосе и полное непонимание в глазах. Не знаю, может на нее так пагубно влияла июльская жара? Там, за дверью, ласковое море и роскошный пляж, а она тут, в душном предбаннике недорогого отеля. А может, виноват мой едва уловимый харьковский акцент? Я очень настойчиво и членораздельно повторил свой вопрос, при этом жестами уточнил, чем именно собираюсь заняться в номере (хотел еще добавить, что мог бы и с ней, но сдержался). Девушка покраснела, глаза ее начали постепенно вылезать из орбит, напомнив мне глаза тех омаров, что томились в прибрежном ресторанчике, ожидая моего прибытия. Однако в тот раз они меня так и не дождались. Девушка решительно заявила, что номеров здесь нет вообще, тем более для таких бесцеремонных туристов, как я. В свою очередь я тоже возмутился: как это – «городской отель», а номеров нет? В расстроенных чувствах плюнул на этот пафосный Сен-Тропе и поехал в более понятную и уже освоенную нашими туристами Ниццу. И только вернувшись в Харьков, с удивлением обнаружил в словаре, что словосочетание «H^otel de Ville» переводится с французского как «Мэрия».
Остров Свободы
Каждый раз по приезде в Коктебель меня охватывает необъяснимое чувство легкости. Будто с души свалился лишний груз, и она неспешно улетает вверх, пытаясь воспарить над суетой. Признаюсь сразу – не курю. Вообще ничего и того, что вы подумали, в частности. Но место такое, что поневоле становишься пассивным курильщиком, получая свою дозу счастья от одного присутствия там. Ах, этот сладкий запах свободы... Морской целебный воздух, ласковое солнце есть и в других местах, нет там одного – тех удивительных людей, что наводняют поселок с приходом тепла и являются его лицом, визитной карточкой, душою, наконец! Именно в их окружении я чувствую себя свободно и легко. О них этот рассказ.
В конце шестидесятых Коктебель и окрестные бухты облюбовали хиппи. До сих пор здесь можно встретить сохранившихся со времен «системы» динозавров. Длинные нечесаные волосы, седая борода, немного грустный, но вовсе не потухший взгляд, холщовая сумка через плечо, хайратник, чтоб не срывало крышу, потрепанная гитара за спиной – вот типичный портрет коктебельского хиппи. Правда, гораздо чаще встречаются новообращенные «дети цветов», едва успевшие окончить школу, но уже густо увешанные фенечками и немытые, кажется, с последнего школьного звонка. Лозунг «Занимайтесь любовью, а не войной!» довольно успешно претворяется ими в жизнь, судя по большому количеству совсем еще юных мам с младенцами в колясках, а то и просто в подоле. Как и их родители, дети с головы до ног украшены яркими хипповыми аксессуарами.
Не менее колоритно, чем «дети цветов», выглядят и «дети травы» – доморощенные последователи Растафари, облаченные в традиционные наряды желтого, зеленого и красного цветов. Я уж не знаю, есть ли среди них истинные растаманы с богом Джа и Сионом в душе, но поклонников регги, дредов и плана – хоть отбавляй! Неофиты предпочитают курить не просто так, а с неким философским смыслом. Хотя уже после пары затяжек музыка Боба Марли сплетается у них с философией всеобщей любви в один непрерывный поток сознания, уносящийся куда-то в космос, чтобы оттуда осчастливить всех живущих на Земле.
Украшением яркого букета из трав и цветов коктебельских «конфессий» являются кришнаиты – оранжево-шумные, ставшие непременным атрибутом не только Коктебеля, но и других, отнюдь не курортных городов. Кришнаиты надеются освободить человечество от всех тревог и печалей, повторяя тысячу раз имя бога Кришны. Растаманы обещают достичь того же результата, покуривая коноплю, а хиппи, занимаясь любовью. С удовольствием предался бы этим занятиям, особенно с целью спасения человечества, но у меня есть и свой проверенный метод достижения гармонии во Вселенной. Недаром Коктебель называют «Страной Коньяков».
Возможно, самым большим раздражителем для приверженцев строгой морали являются нудисты. В Коктебеле они не заморачиваются поиском уединенных мест, демонстрируя свои прелести почти повсеместно. Понимаю возмущение некоторых товарищей и сам немало возмущен, но... не нравится – не смотри, нечем похвастаться – не показывай. Руководствуясь этими нехитрыми принципами и философией жизни в гармонии с природой, нудисты чувствуют себя вполне комфортно среди обычных «непросветленных» туристов. А те, в свою очередь, совсем не против единения с природой своих экстравагантных соседей по пляжу.
Впервые попавший в объятия Коктебеля турист рискует получить кислородное отравление, надышавшись с непривычки воздухом свободы. Поборов головокружение, он медленно приходит в себя и начинает оглядываться по сторонам. На набережной ему бросается в глаза ватага уличных торговцев, что продают буквально всё: от полотняных сумок хиппи до модных шляпок и парео, от причудливых морских раковин до старинных монет и орденов, от трофейной губной гармошки до африканских тамтамов неопределенного возраста и сомнительного происхождения. Неизменным спросом пользуются фенечки, платья и футболки с изображением конопли и яркие растаманские шапочки. При этом места хватает всем, и никто никого не гоняет за незаконную торговлю.
– А где же магнитики? – истерично вскричит наш турист.
– Не боись! – спокойно ответит стихийный коктебельский рынок. – Для таких пассажиров, как ты, нам и магнитики завезли.
Кого только не встретишь на набережной Коктебеля: бродячие циркачи и уличные музыканты, самодеятельные поэты и художники-передвижники, которые с наступлением сезона толпами «передвигаются» из каменных джунглей своих городов к теплому морю. За ваши деньги они исполнят что угодно, как угодно и в каком угодно месте, даже в самом интимном и на виду у всех (это о мастерах тату, разрисовавших моих спутниц-распутниц в следующей части повествования). Самые талантливые обитатели набережной могут быть одновременно философами и торговцами, поэтами и попрошайками, хиппи и растаманами, а если поймают приход, то в порядке межконфессионального обмена могут и с кришнаитами пройтись под звуки бубна. И, конечно, все здесь поголовно музыканты. Даже если бог не дал ни слуха, ни голоса, то под рукой всегда есть барабан! Коктебель не случайно стал местом проведения сразу двух международных джазовых фестивалей – Live in Blue Bay и Jazz Koktebel. Живая музыка в Коктебеле звучит на каждом углу, во всех кафе и ресторанах, на набережных и пляжах. В любой уважающей себя забегаловке есть свой ансамбль, на худой конец исполнитель под минусовку. Жанры представлены все – от старого доброго рок-н-ролла до современного джаза, от авторской песни до тяжелого рока. Нет лишь шансона: «правильные» пацаны оттягиваются на более пафосных курортах, понты в Коктебеле не катят. Зато доброжелательное отношение друг к другу и чувство юмора приветствуется всегда.