Планета откровений
Шрифт:
— Звучит как-то… — Лев Петрович помедлил, — Неправдоподобно. Кто нас отпустит?
— А вот это уже другой разговор, — ответил капитан. — То есть в целом ты не против?
— В целом — не против, — вынужден был признаться Шпакля. — Сама идея довольно привлекательная. Но вот реализация…
— Реализация — пустяки! — нетерпеливо отмахнулся Виктор Петрович. — Главное — это то, что я не один такой.
— Полетим вдвоём? — Лев Николаевич посмотрел на него с усмешкой.
— Почему — вдвоём? — капитан встал с кресла. — Думаю, что многие согласятся. Есть у меня несколько мыслей по этому поводу…
***
— Не возвращаться на Землю? Как так? Почему?
— Нет, мы вернёмся, — терпеливо продолжал объяснять капитан. — Но потом снова улетим.
—
— А теперь прилетим, заберём всё, что нам необходимо — вещи, родственников — и уйдём в свободное плавание. Будем сами решать, куда нам лететь и что делать.
— Это… вроде как… Мятеж? — спросил кто-то.
— Нууу… Наверное, можно это и так назвать, — подумав, ответил Виктор Петрович.
— Капитан, — Матвей почесал затылок могучей рукой. — Мы Вас очень ценим и любим, конечно, — его поддержали одобрительными возгласами, — но зачем нам это? Всё то, что Вы рассказали — это, конечно, увлекательно и познавательно, но какое это отношение имеет к нам? Вернее, зачем нам бросать дом, работу? Ради каких-таких пряников?
— Мы дома проводим на самом деле очень мало времени, — задумчиво сказал Кржижановский. — Отдохнём, подлечимся — и снова в космос. Так что слово «дом» тут не такое уж ключевое, Матвей.
— Может, и так! — Сиводед упёр руки в бока. — Но у меня там жена, между прочим!
— Ну так бери её с собой! — крикнул кто-то.
— А если не согласиться?
— Товарищи! — Виктор Петрович постучал по столу. Все замолчали, и посмотрели на него. — Товарищи! Никто вас силком не тащит. Захотите остаться на Земле — пожалуйста, оставайтесь! Захотите отправиться с нами — милости просим. Мы всем будем рады.
— А мы — это кто? — спросил Пётр. — Кто уже решил полететь с вами?
— Шпакля, Ефим, Семён, Карл… — начал загибать пальцы капитан.
— Ого, Карл тоже! — удивился Борис. — Это аргумент, между прочим. Хорошо пожрать — это мы любим! А вот скажите, капитан, — он внимательно посмотрел на Виктора Петровича. — Мы только на Землю не будем возвращаться? Как насчёт контактов с колониями?
— Без проблем, — ответил капитан. — Да и с Землёй контактировать мы тоже будем. Просто не будем больше от неё зависеть, и в Солнечную систему будем возвращаться только по самой крайней необходимости.
— А нас отпустят? — резонно спросил кто-то.
— Мы над этим сейчас работаем, — немного покривил душой капитан. Он всё ещё верил, что найдётся какой-нибудь способ уговорить руководство Космофлота отпустить их на вольные хлеба без особых возражений и препятствий с их стороны. Поговорив с Ефимом, уже пришедшим в себя, он даже примерно представлял, что это за способ. Пострадавший за правое дело механик обещал передать Космофлоту несколько своих последних изобретений, и Виктор Петрович справедливо рассудил, что это может стоить гораздо больше, чем какой-то звездолёт, который к тому же после этого полёта всё равно собирались переводить на внутренние рейсы. Перебьются как-нибудь без них и без корабля, зато получат много полезных штук, с которыми работа Дальней Разведки будет поднята на абсолютно новый уровень. Так же не могло не радовать то, что эти же штуки будут и у них. А ещё у них будет Ефим, что означало, что модернизация их технической оснащенности будет расти не по дням, а по часам. Да, случай беспрецедентный, но всё когда-то происходит в первый раз! Согласятся, куда они денутся… Теперь оставалось уговорить как можно больше людей, чтобы они остались с ними. В этом рейсе команда подобралась на удивление слаженная, никто особо не конфликтовал, понимая друг друга с полуслова — идеальная команда! Вот бы она такой и осталась… Виктор Петрович прекрасно понимал трудности принятого им решения, но отступать от него не собирался. Если надо, он полетит и один. Интересно, думал капитан, а если бы это был не последний полёт, если бы впереди не маячила безрадостная пенсия, а предстояло ещё много экспедиций? Решился бы он на такой шаг? Да, решился бы. Слишком сильно
А ещё был Семён. Сейчас эта жертва обстоятельств проходила полное медицинское обследование в медблоке, Гаврила готов был круглосуточно копаться в показаниях сканеров и анализаторов, придя в восторг от такого подарка судьбы — изменённый инопланетными микроорганизмами человеческий организм, причём изменённый удачно. Семёну дорога домой была заказана, в таком-то виде! Там его запрут в какой-нибудь лаборатории, и будут тщательно разбирать на составляющие, чтобы понять, как такое вообще возможно. Естественно, Семён останется на корабле. Лиана. Девушка-беда, из-за которой всё это и случилось… ну, может, кроме Семёна, он вроде как сам по себе случился, Лиана оказалась лишь катализатором. Лиану тоже нельзя было отпускать на Землю, но уже по другим соображениям. Вряд ли кто-то из людей обладает такой же ментальной защитой, как Ефим и Семён. Кстати, если про Семёна понятно — организм полностью перестроился, ментальный блок вполне объясним, то как быть с Ефимом? У него-то это откуда? Тоже загадка… А ведь при худшем из вариантов их возвращения на Землю руководство Космофлота получит доступ ко всем записям с камер. И это будет начало конца. Для Семёна, Лианы и, скорее всего, Ефима. Так вот, если отпустить на Землю Лиану, то очень скоро весь Космофлот окажется под её пятой. А потом и всё остальное человечество… Нет уж, лучше держать такое под контролем, благо он у нас есть, этот контроль.
А народ… Народ пусть решает. Обсудят всё друг с другом, хорошенько обмозгуют. Возможно, кто-то и решит остаться на Земле, не присоединится к ним. Возможно, даже все. Но их, тех, кто решил оборвать свою связь с материнской планетой, перерезать, так сказать, пуповину, их было уже пятеро. По поводу своей семьи Виктор Петрович был не очень уверен, но ему хотелось верить, что его жена, Любовь Алексеевна, человек разумный и добрый, пойдёт вслед за ним. Даже не так, не вслед — вместе с ним. Рядом, плечом к плечу. И детей с собой возьмёт, конечно же. Образование уж они им обеспечат какое нужно, а потом — что им делать потом, дети будут решать сами. Уже есть несколько колоний, где жизнь вполне себе налажена, могут и на Землю вернуться, решать им. Кстати, насчёт колоний… Значит, правда то, что буддисты действительно основали где-то свою, независимую от Земли, колонию. И Виктор Петрович был на все сто пятьдесят процентов уверен в том, что уж у них-то Зла никакого нет. Не зря Старейшина сказал, что с ними он бы стал контактировать, в отличие от обитателей Земли. И можно эту колонию найти. Вообще впереди открывалась куча возможностей, если Космофлот не будет диктовать свои условия. Давно бы так, право слово! Эх, жаль, что так поздно всё это случилось, нет уже у Виктора Петровича тех сил, что были лет десять назад… Ну ничего! Он ещё всё успеет.
Из кают-компании, где он собирал всех членов экспедиции, капитан вышел в приподнятом настроении. И отправился в медблок, навестить Святозара — с ним он так и не успел толком поговорить. Присоединится ли он к ним? У Святозара впереди сольная карьера капитана… Карьерный рост, амбиции, семья. Всё то, что обычно грузом держит за ноги, не даёт выплыть в настоящую жизнь. У Виктора Петровича вот — только сейчас получилось, да и то с чужой помощью. Сможет ли он привести нужные аргументы, достучаться до самого сокровенного, что есть в каждом человеке? Хотелось бы!
В медблоке его встретил восторженный Гаврила.
— Вы не поверите, капитан! — с порога закричал он, как только увидел входящего Виктора Петровича.
— Почему же? — улыбнулся тот. — Поверю! С некоторых пор я могу поверить во всё, что угодно.
Гаврила попытался улыбнуться в ответ, но его слишком переполняли эмоции, и он просто схватил за руку капитана и потащил за собой, в оборудованные альковы, где находились капсулы для пациентов. Капитан сопротивляться не стал — должно было произойти что-то из рук вон выходящее, чтобы молодой врач, всегда соблюдающий субординацию, вёл себя так. И действительно, увиденное его не подвело.