Планета отложенной смерти (сборник)
Шрифт:
Аугусто, игрока по натуре, космическое пиратство привлекло большими, но никогда заранее не известными доходами. Армия, необходимая для такого рода дел, должна была составляться уже не только из одних рядовых солдат — тупоголовых мамутов. Необходима была всепроникающая разведка, необходимы были продуманные операции, способы захвата, желательно друг на друга не похожие, чтобы космополу было труднее вычислить преступника. Аугусто был умен и ценил это качество в других. Ему претили прямые, бесхитростные ходы, ему всегда требовалась замысловатая комбинация, даже если толку в ней было на первый взгляд куда меньше, чем просто взять и убить.
Постепенно его армия, состоявшая, как состояла и сейчас, почти из одних мамутов, начала разбавляться людьми, не очень сведущими в высоком искусстве выстрела и удара, но зато способных не моргнув глазом облапошить кого угодно и на какую угодно сумму. Развелось в ней и всяких специалистов. Они ходили с умными лицами, уткнувшись в свои вечно что-то пищащие мемо, говорили мудрено и простому охраннику способны были сказать разве что «здравствуйте», «пожалуйста» и «спасибо». За что охранники их, естественно, на дух не переносили.
Космическое пиратство благодаря хорошо поставленной разведке быстро пошло у Аугусто в гору. Он откапывал такие грузы и брал их так артистически, что скоро о его фирме пошли по трассам самые причудливые легенды. На девяносто процентов они были откровенным вымыслом, на остальные десять сильно приукрашивали не всегда приглядную правду; тем не менее Благородный Аугусто полностью переключился с земельного на разбойничий бизнес.
Легенды о благородстве и чести Благородного Аугусто страдали как минимум излишними преувеличениями. И, сделавшись пиратом, Аугусто остался тем же кровавым убийцей, каким был всегда. Тошнотворный шлейф трупов все так же его сопровождал.
В своем новом деле не это считал Аугусто своей главной ошибкой — кровь есть кровь, в таком бизнесе она неизбежна. Главной ошибкой, хотя порой и главным своим достижением — это по настроению, как когда — Благородный Аугусто считал изобретенный им новый вид космического разбоя — пиратство по найму.
Пиратство по найму оказалось куда выгоднее, куда прибыльнее и куда менее трудоемко, чем пиратство на свой страх и риск. Дорогостоящая армия разведчиков и разномастных специалистов, абсолютно Необходимая для поиска самых богатых и самых доступных вегиклов, в случае пиратства по найму сокращалась раз в пять, поскольку основную информацию по делу, как правило, приносили заказчики. Никакие разведчики не могли найти столько выгодной добычи, сколько поставляли его Благородному Аугусто желающие эту добычу присвоить хотя бы наполовину. Потому Аугусто и заслужил себе прозвище Благородного, что никто и никогда не мог обвинить его в присвоении свыше оговоренных пятидесяти процентов куша. Злые языки поговаривали, правда, что в случае особенно крупных сумм награбленного Аугусто с заказчиками не церемонился, но так или иначе, никто еще публично не высказал Благородному Аугусто упрека в нечестности. Что на его бизнесе отражалось самым наилучшим образом.
Благодаря пиратству по найму богатство Благородного Аугусто росло в пропорциях ужасающих — вот тогда-то и возникла у него мысль создать собственную империю из нескольких планетных систем. Метрополией должна была стать Ямайка.
Пиратство по найму имело то свойство, что его трудно было приостановить надолго. Обязательно оставались невыполненными старые договоренности, обязательно то и дело возникали новые, от которых трудно, а то и вообще невозможно было отказаться. Строительство же Ямайки — вещь сама по себе хлопотная и требующая полного и пристального внимания, просто в принципе не могло идти как нечто параллельное с разбоем. Хочешь не хочешь, а должен был Аугусто увязывать пробор и со своими планами, но очень скоро как-то так само собой вышло, что вычеркнуть Ямайку из жизни Аугусто мог уже только вместе с собой. Короче, не мог сейчас Благородный Аугусто, ну просто никак не мог отдать своим мамутам такой логичный, такой желанный, такой жизненно необходимый приказ, как приказ об уничтожении Федера и его команды. А не отдавать такой приказ было очень и очень опасно.
Поэтому Аугусто снова пригласил Федера к себе на разговор, пригласил вежливо, а когда Федер вошел к нему, то первым делом извинился за прежний прием, из собственных рук подал великолепную жербу, предложил гостю кресло, сел сам и надолго задумался.
— У меня к вам, Федер, — начал он, наконец выйдя из задумчивости, — будет очень тяжелый и не очень понятный мне самому разговор. Должен вам признаться, что единственная цель этого разговора — моя собственная безопасность и процветание моей будущей империи.
— Это понятно, — с усмешкой согласился Федер.
— Не буду входить в подробности, но получается так, что сейчас я не могу позволить себе серьезное насилие по отношению к вам и вашей команде. Я говорю это с некоторым даже облегчением, потому что мне было бы неприятно отдать сейчас приказ о вашем уничтожении…
— Тоже ясно, — ответил Федер.
— Вы, дорогой Федер, — несколько раздражаясь на такую реакцию, заметил Аугусто, — с вашими этими «понятно» и «ясно» либо очень умны, либо глупы. И тоже очень. Ни на то, ни на другое, честно вам скажу, не похоже, поэтому я прихожу к выводу, что вы со мной сейчас неискренни и, возможно, ведете какую-то свою, не очень, заметьте, умную игру. Ведь ясно же, что все эти ваши приготовления, уничтожение моих агентов и прочее являют собой не что иное, как объявление войны. Мне.
— Чего ж не понять? — вежливо улыбнувшись, ответил Федер. — Только мы вполне могли бы обойтись и без войны, если бы у нас были гарантии сохранения жизни после того, как пробор будет закончен и принят.
А поскольку гарантий таких у Аугусто не было, то весь последующий разговор свелся к уже имевшему место обмену взаимоуспокаивающими репликами.
Несмотря на все свои опасения, Федер вернулся в гексхузе живой и невредимый, что заставило его задуматься, а задумавшись, еще больше укрепиться в своем стремлении отомстить Благородному Аугусто, по возможности побольней.
Между тем необходимо было что-то решать не только с пробором, но и с Соленым Уго. Место, где он прятался, было примерно известно — болото Лас-Тиграс Инмензуадас или просто Лас-Тиграс. То еще местечко, но уже почти освоенное, без всяких там ядовитых кустарников, летучих пекари и хищных кочек. Лас-Тиграс использовалось куаферами как полигон для кислородной флоры и неядовитых пресмыкающихся. Еще — об этом, кроме командира и матшефа, никто не знал — Лас-Тиграс было выбрано Федором в качестве одной из резервных кладовых информации о каждом прибывшем на Ямайку мамуте. Именно здесь на тыльной стороне полупапоротниковых листьев, которые так хороши в суп, хранились в латентном состоянии все РНК, ДНК, СНК и прочие кодовые определители всех бандитов. Причем особенно много «почек», как их называл Антон, имели отношение к Благородному Аугусто. Федер, впрочем, не имел пока никакого особого решения судьбы Аугусто.
На следующий же день коррект-куаферы Голый Ларри и Алехандро П.М.Штайнбор-Перри, два удивительно похожих, одинаково лысоватых, одинаково наблюдательных парня, партнеры-неразлучники во всех своих проборах, вышли через западную границу, без проблем отыскали Соленого Уго и поимели с ним длительный разговор.
Для начала, соблюдая приказ Федера, они хорошенько начистили ему физиономию. Уго не возмутился и чистку принял как должное. Более того, он посчитал ее за знак одобрения и доверия, о чем тут же неразлучникам поспешил сообщить.