Планета сокровищ
Шрифт:
– Зеленой каши, – подсказал тот.
– Сейчас в море только один закрытый катер, который дрейфует к берегу: двигатель не могут завести.
– Где он? – заволновался профессор.
Туа-По нахлобучил ему на голову подзорный шлем и указал направление.
– О, альфа Центавра! – простонал профессор и сорвал шлем. – Он на моих глазах из белого стал бурым! Да что же это такое?!
Запиликали огромные часы-датчик на лапе у Туа-По. Он щелкнул по ним и сообщил:
– Сейчас узнаем, дроны долетели… Так, увеличиваю…
Все
– Да это же мои бегунки! – воскликнул Немо.
– Бегунки? – нахмурился профессор.
– Ну да, «acquariae plantae pervolventes»!
– Ах, эти… – протянул профессор. – Они же совершенно безобидные! Хотя в больших количествах… не знаю, возможно ли?..
– Безобидные?! – взвилась Луна. – Зачем тогда они на катер напали?! И на остров наступают!
– Тише, – Немо осторожно взял с ее ладони затрясшийся зеленый комочек.
– Бегунки, да, Немо? – задумчиво пробормотал профессор. – Эти водоросли очень чувствительны к составу воды и ее температуре. Может быть, так они реагируют на наличие в воде метадельтадина, будь он неладен?
– Это же твои любимчики! – начала наступать на Немо Луна. – Не хочешь спросить, что у них, э-э-э… в голове?
– Спросить?! – Профессор удивленно перевел взгляд с Луны на Немо.
Немо вздохнул и достал из нагрудного кармана металлическую закладку:
– Это своего рода аппарат для чтения мыслей водорослей-перволвентов. Он трансформирует их сигналы в понятные нам слова и образы. Правда, он немного не доделан.
– Так доделай! – воскликнула Луна и забрала у Немо бегунка. – Я аккуратно подержу, не переживай.
– О, это чрезвычайно интересно! – потер руки профессор.
– И может нам здорово помочь, – добавил Туа-По.
Янсон подошел к Луне:
– Я помогу тебе подержать, пока он ковыряется…
– Не перетрудись, – сквозь зубы прокомментировал Немо и быстро охлопал свои брючные карманы, достал из одного набор мини-отверток, из другого – коробку с реле, присел на корточки и начал раскручивать шурупы трансформатора.
Тем временем Туа-По водрузил на себя подзорный шлем и вглядывался в поверхность воды:
– Наступать-то они наступают, – заключил он, – но медленно… И катер опять белым стал! Отпустили, что ли? Будем держать его под присмотром дронов, а я пока включу заслон.
Он нажал красную боковую кнопку на часах-датчике. С тихим жужжанием вдоль берега из земли начал выдвигаться металлический щит, огораживая остров-базу от аквазоны.
Немо поднялся и протянул трансформатор профессору:
– Я все подключил и проверил, аппарат должен работать. Дело за малым. Луна, – позвал он, – отойди, пожалуйста, от… То есть подойди сюда.
Она встала рядом. Профессор включил трансформатор, его маленький экран замерцал нежным голубоватым светом. Бегунок тихо сидел на плече у Луны, все молчали.
Через несколько секунд на экране появилось изображение зеленой водоросли, трясущейся мелкой дрожью.
– Не срослось у тебя, братан, – заметил Янсон, – эту трясучку мы и без твоего фокуса видали.
И тут механический голос произнес:
– Страшно, страшно, очень страшно…
– Вот тебе и братан, – Луна торжествующе взглянула на Янсона. – Выходит, они не нападают, а сами до смерти боятся…
– Я так и знал! – Профессор резко потер подбородок. – А разработчики-то, разработчики! «Метадельтадин не представляет опасности для живых организмов…» Бедные растения со дна морского от него бегут! С минуты на минуту рыбы начнут выбрасываться на берег! Надо было с самого начала категорически требовать остановки фабрики! Но ничего, и сейчас не поздно этим заняться!
И профессор Дизон огромными шагами направился к центру управления. Следом за ним засеменил Туа-По.
Луна с бегунком на плече сидела на берегу, пересыпая песок из руки в руку.
– Жалко, что моря не видно из-за щита, – вздохнула она. – Интересно, что там сейчас происходит?
Лежащий рядом Немо ответил, не открывая глаз:
– Скоро узнаем: я слышу приближение наших новых друзей.
Он оказался прав: через несколько секунд рядом раздался уже знакомый пронзительный голос:
– Ребята, хорошие новости! Фабрика остановлена. Но дроны фиксируют, что водоросли продолжают с той же скоростью мигрировать от места своего обитания мимо острова к противоположной стороне «Эллипса».
– «Эллипса»? – переспросила Луна.
– Так мы называем скалистую гряду, внутри которой расположена аквазона, – пояснил профессор. – Слева у самых скал теперь фабрика. А справа раньше был проход в открытый океан, но его заделали, чтобы на территорию не проникали хищники.
– Хищники? – заинтересовался Немо. – Помню, отец как-то упоминал, что с ними была целая история…
– И не просто история, а чрезвычайно печальная, чрезвычайно! – воскликнул профессор. – Кстати, в центре есть небольшая экспозиция, не хотите взглянуть? Молодая леди не испугается? – Он посмотрел на Луну.
– Молодая леди и не такое видала, – проворчала Луна. – Так идем?
Через несколько минут компания вошла в полутемный зал на территории центра управления.
– На лампочках экономите? – хмыкнул Янсон.
– Нет, просто так нагляднее, – ответил профессор и хлопнул в ладоши.
На стенах вспыхнуло множество голографических рамок – больших и маленьких. А в них заколыхались яркие разноцветные существа. Немо уставился на огромного осьминога ярко-красного цвета, на теле которого то тут, то там вспыхивали белые огоньки. Луна загляделась на осьминога поменьше, чей цвет стремительно менялся от нежно-бирюзового до чернильно-синего, а вспыхивающие огоньки были желтыми.